Волки

– Толя, бери чемоданы и тащи их сюда, – крикнул ему Козин, выходя из здания санатория.

Он, подхватив два чемодана, направился вслед за шефом. Они поднялись на лифте на четвертый этаж. Дверь номера была открыта, и они вошли в номер. Номер состоял из двух небольших комнат. В одной из комнат стояли стенка с посудой, цветной телевизор, а в углу небольшой холодильник. В другой комнате были двуспальная кровать, заправленная светлым покрывалом, и трехстворчатый платяной шкаф.

– Спасибо, Толя, за помощь. Давай, езжай домой. Я здесь уже сам разберусь со своими вещами. Будь на телефоне, если что, я тебя вызову.

Анатолий пожелал ему хорошего отдыха и вышел из номера. Он спустился на первый этаж и вышел из здания. По привычке посмотрел в сторону, где еще полчаса назад стояла черная «девятка», однако машины на месте не было.

«Наверное, прав был шеф, – подумал он. – Довели до санатория, удостоверились, что он остался в нем, и спокойно уехали».

Он сел в автомашину и поехал обратно в Казань.

Козин разбирал свои вещи в номере. Он успел повесить в шкаф два своих костюма, когда услышал музыку в соседней комнате.

«Интересно! Кто-то включил в комнате телевизор?», – подумал он.

Он повернулся и собрался выйти из комнаты, как вдруг увидел незнакомого мужчину в темном костюме, который стоял в дверном проеме.

– Что вам нужно, молодой человек? – вежливо спросил его Козин.

– Извините, вы случайно не Козин? – в свою очередь, задал тот ему вопрос.

– Да, вы угадали, – ответил Александр Тимофеевич. – Я действительно Козин, что вы хотели?

Мужчина поднял руку. В руке его был пистолет с навернутым на ствол глушителем. Раздался чуть слышный хлопок. Пуля угодила в грудь Козина. Он отлетел назад метра на полтора и спиной опрокинулся на стоявшую в комнате кровать. Изо рта Козина тонкой струйкой потекла кровь. Александр Тимофеевич попытался подняться с кровати, но сделать это не удалось. Он снова упал на кровать. Красное пятно на покрывале с каждой секундой становилось все больше. Он поднял руку, словно пытаясь защитить себя от разящих пуль незнакомца.

Мужчина подошел ближе к нему и, накрыв лицо умирающего большим махровым полотенцем, выстрелил в его голову еще два раза. Убедившись в том, что Козин мертв, он взял в руки второе полотенце, лежащее на прикроватной тумбе, и тщательно обтер пистолет, который положил около его ног. Он вытер этим полотенцем косяк двери, в который упирался, и направился к двери. Около двери он посмотрел на свою обувь и брюки, они были забрызганы мелкими каплями крови. Он снова вернулся в комнату, где лежал убитый им человек, и стал рыться в вещах убитого. Найдя в чемодане джинсы, он быстро примерил их. Он приятно удивился, джинсы хорошо подошли ему.

«Надо же, как удачно», – подумал он.

Обувь Козина тоже подошла ему. Свернув свою старую одежду, он сунул ее в большой пакет и направился к двери. Выйдя из номера убитого, мужчина повесил на ручку двери табличку с надписью «Прошу не беспокоить» и направился в сторону выхода. Спустившись вниз, он вышел из здания санатория и сунул пакет с вещами в мусорный ящик, который находился позади корпуса.

– Ну как? – поинтересовался у него мужчина, сидевший за рулем черной «девятки».

– Все хорошо, трогай, – сказал стрелок.

Черная «девятка» без государственных номеров выехала за ворота санатория и, набрав приличную скорость, двинулась в сторону Москвы.

***

Весть об убийстве Управляющего банком «Волжский» Козина прозвучала в Казани словно гром средь ясного неба.

Абрамова вызвал к себе Феоктистов. В кабинете, помимо него, уже находились начальник шестогоУуправления по борьбе с организованной преступностью Бухаров, начальник Управления уголовного розыска Вдовин и двое не знакомых Виктору людей, по всей вероятности, представителей оперативных подразделений КГБ.

– Теперь, кажется, собрались все, – произнес заместитель министра. – Мы с нашим министром только что вернулись из Кабинета Министров. Что я могу вам сказать товарищи, Правительство республики в шоке от этого преступления.

– Да, преступление неординарное, – произнес Бухаров. – Это не разборки между группировками.

– Вот именно, – подтвердил его слова Феоктистов. – То, что Козина застрелили в Ульяновской области, ничего не меняет. Я думаю, что ноги растут из Казани.

– Михаил Иванович. А что, есть какая-то оперативная информация о причастности наших бандитов к этому делу? – поинтересовался Абрамов у него.

– Какая информация? – грубовато ответил он. – Сейчас только все и говорят о причастности нашей братвы к этому убийству. А, ты меня спрашиваешь о чем-то.

– А, что говорят оперативники из Ульяновска? – снова задал ему вопрос, Абрамов. – Они же отрабатывали, наверное, людей в санатории?

Феоктистов посмотрел на него таким взглядом, словно перед ним сидел не сотрудник министерства, а инопланетянин. Он сморщился, как от зубной боли.

– Извини, Абрамов, можно подумать, что ты первый день работаешь в розыске.

– Простите, товарищ полковник. Я думал, что вы собрали нас всех, чтобы мы смогли обменяться имеющейся у нас информацией, наметить какие-то мероприятия в помощь товарищам из Ульяновска, но я, видно, в чем-то ошибся?

– Министр хочет, чтобы мы вплотную занялись этим делом, – произнес Феоктистов. – Так что, Абрамов, все в твоих руках.

– Извините, я что-то не понял вас, Михаил Иванович, – Абрамов старался не обращать внимания, что Вдовин толкал его под столом ногой. – Разве у нас мало своих нераскрытых убийств, что мы забираем себе это ульяновское убийство? Одно дело, помочь товарищам, другое дело, полностью заниматься его раскрытием. Это первое, что я хотел сказать. Второе. Данное убийство носит явно заказной характер, как по исполнению, так и по подготовке к нему. Я думаю, что раскрытием данного преступления должно заниматься Управление Бухарова. Вы сами знаете мое положение, у меня всего восемь сотрудников, и я сейчас просто не в состоянии выделить на это преступление двух-трех человек.

– Абрамов бы не был Абрамовым, если бы не высказал свое личное мнение руководству министерства, – произнес Феоктистов, словно извиняясь перед молчаливыми мужчинами, которые сидели в креслах и внимательно прислушивались к нашему диалогу.

– Что, я хочу сказать, – продолжил он. – Формально он, конечно, прав. Преступление по территориальности, не наше. Однако, я уверен, что его совершили наши бандиты, и нам будет намного проще его раскрывать, чем сотрудникам из Ульяновска. В отношении того, кто будет работать по данному делу, я тоже, наверное, соглашусь. Сейчас, Управление уголовного розыска, просто, не может этого сделать в силу физических возможностей.

Виктор с облегчением вздохнул и с интересом посмотрел на лицо Бухарова, которое с каждым словом, произнесенным Костиным, вытягивалось от удивления все больше и больше. Когда тот замолчал, он поднялся с места.

– Мы впервые сталкиваемся с тем, когда нам поручают раскрытие столь резонансного преступления. Раньше наше Управление было на вторых ролях в раскрытии преступлений. Многие наши сотрудники не имеют практики работы по раскрытию преступлений против личности и могут просто не справиться с возложенными на них обязанностями. Я думаю, что этим делом должны заниматься сотрудники уголовного розыска, а мы бы помогли им своей информацией.

Феоктистов перевел свой взгляд с Бухарова на Абрамова. Однако, неожиданно слово взял Вдовин, который до этого момента сидел молча.

– Здесь не место обсуждать решение руководства министерства, – произнес он и укоризненно посмотрел на Бухарова. – Сейчас Управление по борьбе с организованной преступностью по численности сравнялось с нашим управлением, и я считаю, что выделить в нем группу в пять человек, особой сложности у Бухарова не вызовет. Если нужны будут какие-то консультации, мы всегда их окажем.

Феоктистов был очень доволен этой репликой Вдовина. Глаза его заблестели в предчувствии близкой мести. Вот и наступил тот долгожданный момент, которого он так долго ждал.

Они вышли из кабинета и направились к себе на этаж.

– Анатолий Герасимович, кто эти двое, что сидели в углу кабинета Феоктистова? Я что-то их до этого момента не встречал, – поинтересовался у него, Виктор.

– Не знаю, – ответил он. – Наверное, из банка или еще откуда-то.

Поднявшись на этаж, они разошлись по кабинетам.

***

Вадим Шимановский по-прежнему плотно работал с «Быком». О том, что в Москве поменялось мнение по этому поводу, он только догадывался. Неделю назад к нему в офис приехал «Кореец», который потребовал с него деньги, что он отложил для «Быка».

– Ты, что, Вадим, не понимаешь русского языка? Я же сказал тебе, чтобы ты ни копейки не отдавал «Быку». Это не мое решение, а «Мартына», ты, надеюсь, понял меня?

– Веселая у меня жизнь, – произнес Шимановский. – То «Мартын» меня, словно вещь, передает этому «Быку», то снова забирает меня обратно. «Бык» хоть об этом знает?

– Да, пошел в задницу этот «Бык», – произнес с нескрываемой злостью «Кореец». – Кто он такой, чтобы диктовать правила игры? Да я его в два счета раздавлю, как таракана.

– Вот и раздави!. Вот когда ты его раздавишь, тогда и приходи ко мне. Сейчас я работать на двоих просто не могу. У меня не хватает финансовых ресурсов.