Закаленные бурей 6

– Простите, ради бога, но я не мог ошибиться! Я обращусь, меня поддержат… Господа, разрешите откланяться.

Мартышкин подошёл к своему столику, а мы притихли.

– Алекс, он опасен.

– Да, Фишер, он опасен.

– Я всё сделаю.

Азовкин поднялся из-за стола и вышел на улицу.

Минут через двадцать Мартышкин, расплатившись с официантом, выскочил из ресторана. Поль, посмотрев на него, философски заметил: "Куда же ты так торопишься, господин Мартышкин".

Через час вернулся Рыбак.

– Всё нормально.

На следующий день в одной из местных газет появилось сообщение о том, что пьяный русский барон упал, насмерть ударившись головой о мостовую. Я же на цеппелине долетел до Кёнигсберга, оттуда поездом через Ригу добрался в Таллин. Вспомнив разговор с Лариным, прошёл на улицу Масюлиса, 43, но Катю Ларину с семьёй там не нашёл. Ночью с берега меня забрал катер со сторожевика Ереванова.

Глава 5. Адмирал Колчак

Советская Россия плавно вошла в горячий двадцатый год. Над страной веяли известные военные и революционные песни: "Варшавянка", "Прощание славянки", "Интернационал", "Рабочая марсельеза", "Наш паровоз, вперёд лети". Белогвардейцы шли в бой под гимн Добровольческой армии "Смело мы в бой пойдём за Русь Святую". Под эту же песню, но с изменёнными словами "Смело мы в бой пойдём за власть Советов" на фронт уходили красные дивизии. Страна жила бурной революционно-военной жизнью, когда не было спокойного тыла – везде был фронт, везде стреляли, взрывали, убивали классовых противников и случайно попавших под раздачу граждан.

К осени 1919 года численность Красной армии достигла полутора миллиона человек. Большевики восстановили численный перевес на Восточном фронте, сосредоточив на главном направлении 330-тысячную группировку. Туркестанский фронт Михаила Фрунзе также получил четыре армии, чья совокупная численность составляла 80 тысяч человек и вдвое превышала число бойцов Западной армии генерала Ханжина. Началось контрнаступление Красной армии на Восточном фронте против армии Колчака. В ставке верховного правителя.

– Ваше высокопревосходительство, генерал Ханжин на проводе.

– Соедини.

Адъютант соединил Колчака с командармом Западной армии генералом Ханжиным.

– Слушаю тебя, Михаил Васильевич.

– Положение крайне тяжёлое. Наши люди из Москвы доносят, что Фрунзе получил 80 тысяч свежих бойцов, что в два раза больше моей армии.

– Что думаешь предпринять?

– Все ничего, но восстал украинский курень имени Тараса Шевченко, к которому присоединились ещё четыре полка и егерский батальон. Они полностью оголили фронт на своём участке. Туда ринулись красные части. Мне некем заткнуть прорыв.

– Отступай! Срочно отступай.

– Главное, закрепиться негде, придётся отходить к Алтаю. А это оголит фланг Сибирской армии. Ей тоже придётся отступать за Урал.

– Черт возьми. Все наши весенние победы коту под хвост. Армия большевиков составляет 1,5 миллиона человек, против нас уже действует 400 тысяч. Чехи – предатели, резервов нет, атаманы Семенов, Калмыков, Унгерт, Тирбах и прочие бандиты отказываются посылать свои войска на фронт.

– Адмирал, нам поможет только чудо.

– Я отклонил предложение Маннергейма двинуть стотысячную финскую армию на Петроград в обмен на признание независимости Финляндии. Я никогда не поступлюсь великой неделимой Россией. Также я отправил телеграмму в Париж министру иностранных дел Сазонову о том, никогда не признаю независимость республик, провозглашённых по условиям Брестского мира. К сожалению, армия испытывает жесточайший «кадровый голод». Мы бедны людьми, почему нам и приходится терпеть даже на постах министров, людей, далеко не соответствующих занимаемым ими местам. Увы, их просто некем заменить!..

– Может быть, поможет СВР? Они же буржуазная республика.

– Не поможет. Володарин и Семенов чётко дали понять, что республика воевать против Советов не будет. К тому же СВР ничем не лучше Украины, Эстонии и прочих новообразований.

Колчак, положив трубку, задумался. Так успешно начавшийся год, оканчивался разгромом всего Белого движения. Разбиты армии Деникина. Стоять под Москвой вначале осени и оказаться отброшенным к Дону в конце – это конец. Ладно, это далеко, но что делать мне? Жанен, Пешков и Сыровы обложили меня, как собаки медведя. Нокс молчит, но англичане свою долю урвали раньше, когда я перечислил им 68 миллионов рублей золотом на обмундирование и оснащение армии. Ещё 128 миллионов перевезено в хранилище Банка Англии в Оттаве под новые кредиты. А где эти кредиты, где необходимое оружие и патроны? Все, что поставлено англичанами, намного меньше перечисленного. А сколько золота я отправил Сазонову во Францию! Предупреждал меня Семенов, что на этих деньгах столько проходимцев руки нагрели. Тот же Сазонов, наверняка, свою долю поимел, за откаты выбирая банки. Один банк вообще обанкротился после получения золота. И чехи, ударили в спину. Понятно, что Сыровы пляшет под дудку Жанена, но и своего упускать не хочет. Давно пора выместись им из России, так нет же, торчат здесь, грабя наши города. Понятно, что его держит рядом со мной – золото! Что же делать? Семенов предлагал перевезти золото в СВР. Тогда я был в силе, и всё казалось легко и просто, а теперь никто не даст мне этого сделать. Истинный провидец этот человек.

В комнату вошла гражданская жена Колчака, Анна Тимирева.

– Саша, что с тобой случилось?

– Все очень плохо, Анечка.

– Но, может быть, ещё не поздно что-то изменить? Ведь генерал Жанне твой союзник, он должен помочь.

– Анна, он первый, кто продаст меня. В начале 1918 года верховный главком Антанты маршал Фош назначил генерала Жанена командующим войсками Антанты в России, а с ноября Жанен стал начальником французской военной миссии при моём правительстве в Омске. В первую же нашу встречу он заявил мне, что уполномочен командовать русскими войсками в Сибири. Я ответил, что скорее откажусь от иностранной помощи, чем соглашусь на это. Между нами сложились очень натянутые отношения.

Генерал Сыровы, действуя по указке Жанена, задерживал движение русских поездов на восток, даже прибегая к угрозам оружием. Невозможно было нанести больший ущерб нашему движению, чем сделали эти два союзника. На прошлой неделе я отправил во Владивосток приказ генералу Дитерихсу о том, чтобы проверялось вывозимое чехами имущество. Я не допущу вывоза за рубеж золотого запаса и ценностей, награбленных чехословаками в России. Возможно, эти слова будут стоить мне жизни, но я Россию не продаю.

– Боже мой, что же делать? Давай бросим всё и уедем!

– Я – верховный правитель, и не могу просто так уехать. Когда-то, когда я отправлялся в северную экспедицию, то имел встречу с Семеновым.

– Атаманом?

– Причём тут атаман?! В то время Гришка был рядовым казаком. Я говорю сейчас о наместнике Якутии, князе Алексее Семенове. Так вот, мы сидели в морском клубе в Охотске, и он в шутку сказал, что предскажет моё будущее. Он рассказал мне о будущем России и моем будущем в ней, даже упомянул о нашем с тобой романе. Все мы тогда посмеялись, тем более, что я был женат и у меня уже были дети.

– Боже, второй Распутин! Никогда не подумала бы, что зампред Дзержинского занимается гаданием.

– В том то и дело, что он не гадал. Он сидел в кресле с чашкой чая и просто рассказывал, что ждёт Россию после 1917 года. Прошло время и все, о чем он говорил, сбылось. Лишь обо мне после 1920 года он сказал, что все в руках Божьих.

– Отчего же ты не увиделся с ним снова?

– Не получилось, то я в эмиграции или походах, то он.

Затем Колчак пустился в новые воспоминания и думы о делах насущных, а Анна молча сидела рядом.

В Омске во французской миссии собрались представители четырёх держав: Жанен и Пешков, англичанин Нокс, американец генерал Грейвс и чех Ян Сыровы. Собрание вёл Морис Жанен.

– Господа, красные решительно наступают. Белые уже ничего не могут им противопоставить. Как не прискорбно это констатировать, но адмирал Колчак уже отработанный материал.

– Что вы предлагаете, генерал?

– Альфред, наша задача спасти золото страны. Отобрать мы его не можем, но я имел разговор с Колчаком.

– И что адмирал вам поведал?

– Ах, Генри, я был сражён его ответом. Я предложил ему передать золотой запас России под международную опеку и транспортировать его во Францию.

– А почему не в США?