Проводник

– Тебе нужно было размяться.

– Гнида ты! – фыркнул я. – Сейчас поднимусь наверх и повыдергиваю твои зеленые лапы… – Неожиданно осознав, что вслух отвечаю на ментальные послания Тогота, я замолчал. Видно происходящее и впрямь сильно меня потрясло, раз я позволил себе такую ошибку. Для окружающих подобный разговор – первый шаг к шизофрении. А мне в руки психиатров попадать нельзя. Атеистически настроенное общество не прощает тех, кто подвергает сомнению устои его существования.

– Поторопись, поторопись, – продолжал неуемный покемон. – Да прихвати одного из них с собой, в «пыточную», может, узнаешь что интересное.

Превозмогая боль, я наклонился над ближайшей постанывающей на полу тенью и прошептал заклятие неразрывных уз. Теперь руки молодчика оказались стянуты за спиной колдовской нитью. После этого я помог ему подняться и, не говоря ни слова, пинками погнал его в сторону лифтов. Тогот был прав, надо было поспешить, пока приятели этого парня не пришли в себя.

Мне повезло, лифт оказался свободен, никто не попался мне на пути. Ведь в случае чего мне было бы довольно сложно объяснить, куда я тащу связанного (пусть даже веревки и не видно) парня с огромным фингалом на правой скуле. Тем более, что сам парень вовсе не желает путешествовать в моей компании.

Только в лифте, при свете тусклой лампочки, я сумел хоть немного рассмотреть своего пленника. Одет он был обычно: джинсы, рубашка хаки с коротким рукавом. Крепкого сложения, он пожалуй на целую голову был выше меня. На вид лет тридцать. Лицо простецкое, грубое, нос картошкой, прическа ежиком. В какой-то миг поняв, что много сильнее, он попытался было навалиться на меня, но очередное заклятие образумило его. Он не понимал, каким образом я причиняю ему боль, но явно не хотел повторения. На всякий случай, чтобы окончательно сломить противника, я нахмурился, постарался изобразить «зверское лицо», и прошептал:

– Послушай, если ты не будешь сопротивляться, то у тебя еще есть небольшой шанс выбраться живым.

Но, видимо, я плохой актер. По крайней мере, на лице молодчика – округлой, бритой курносой харе с вывороченными, как у негра, губами, не отразилось никаких чувств. То ли я прошептал свою угрозу слишком тихо, то ли выглядел слишком миролюбиво.

Он снисходительно улыбался, пока я дрожащими руками открывал и закрывал за нами стальные двери моей квартиры, он улыбался, пока я чуть ли не волоком тащил его по коридору, но когда мы нырнули в пространственный карман, который я в свое время приспособил под пыточную, он перестал улыбаться, а когда я ловким движением пристегнул его к дыбе, он струхнул по-настоящему… Теперь он напоминал огромного кролика, которого по осени собираются пустить на рагу.

– Ну вот и все, – с облегчением выдохнул я. – Теперь мы сможем поболтать в милой компании.

Вот тогда-то молодчик действительно испугался. А испугался он потому, что впервые в своей жизни увидел живого демона – Тогота.

* * *

!!!!!Спустя полгода многие события кажутся мне размытыми, словно привидившимися в плохом сне. Быть может, именно поэтому я решил изложить все на бумаге. Восстановить, так сказать, последовательность событий. Но ведь вот в чем сложность. Многое теперь кажется мне не столь уж важным, зато на первый взгляд второстепенные происшествия неожиданно приобретают особую значимость. Порой я ловлю себя на том, что никак не могу сосредоточиться на повествовании. Мои мысли скачут от одного события к другому, иногда возвращаясь в далекое прошлое, в детство, превращая стройную цепь событий в коктейль, где последовательность событий и их реальная значимость становятся несущественны.!!!!!!!!!!!!!!

Например, я отлично помню, что никак не мог смириться с мыслью, что Олега больше нет. Я никогда не испытывал к нему особых чувств, мы были скорее приятелями, чем друзьями. Но его гибель и гибель всех остальных… К тому же я не мог ни с кем поделиться своими мыслями. Даже с женой. С ней в первую очередь. В те, первые дни краха, мне повезло, что она была на даче. И дело не в том, что я боялся, что она не поверит мне или вызовет санитаров с Пряжки. В принципе, я ведь мог многое показать ей, мог… но не хотел. Не хотел по многим причинам.

Ну, вот опять, я сбился, забегаю вперед. На первое место выступает моя супруга. Ее голос в телефонной трубке:

– Артур, все в порядке?

– Все в порядке, милая, – сквозь зубы отвечаю я, пытаясь растирать сведенные судорогой мускулы.

– Что-то мне в твоем голосе не нравится.

– Хватит дурить, – отвечаю я.

– Может, я приеду?

– Я сам собирался к тебе в пятницу, – бормочу я. – Ты же хотела, чтобы я…

– Чувствую, ты там веселишься?

– Ну, как ты можешь… С чего? Тут работы невпроворот, бумаги разные.

– Так ты и выходные будешь занят?

– Я же сказал, в пятницу приеду…

И так далее, и в том же духе. Разговоры между делом, разговоры ни о чем, в то время как у меня в офисе лежат трупы, рядом со мной, на дыбе извивается молодец, а демон калит в очаге прутья для пыток. И ее голос, совершенно спокойный, равнодушный.

Безумие!

Где здесь сон, где явь?

И вот тогда, чтобы вернуться к повествованию, я подхожу к окну, прижимаюсь лбом к ледяному стеклу, и слежу, как зачарованный за тем, как огромные снежинки, медленно вальсируя скользят к белой, по зимнему мертвой земле. А потом я возвращаюсь к столу. На какое-то мгновение взгляд мой останавливается на четырех дамах, вынутых из колоды, а потом я через силу беру карандаш и продолжаю вспоминать весенние события. Записываю и вспоминаю подробности, которые пытаются ускользнуть, раствориться в водовороте событий.!!!!!

* * *

Тогот действовал как обычно: сел напротив парня и начал увлеченно ковыряться в зубах. При этом верхняя часть его голово-груди, или как она там правильно у демонов называется, откидывалась назад, градусов на сорок пять. Чтобы не выпускать при этом из поля зрения свою потенциальную жертву, Тогот закатывал зрачки. В общем, человеку неподготовленному лучше этого не видеть.

Тем временем я подошел к пленному и начал выворачивать ему карманы. Трофеи оказались более чем скудными: грязный носовой платок, три жетона на метро, перочинный нож из самых дешевых, бумажник. Последний заинтересовал меня более всего. Однако и тут меня ждало разочарование. Кроме мятых трех сотен, фотографии какой-то девушки (судя по фото, родственницы или возлюбленной племенного героя, – на фотомодель она явно не тянула) и пластиковой дисконтной карты сети магазинов «Техношок», в бумажнике ничего не оказалось. Ничего, что могло бы пролить свет на имя моего героя. А для того, чтобы вытянуть из него всю правду, мне в первую очередь необходимо было узнать его имя.

Естественно, вначале я попробовал самый простой способ.

– Как тебя зовут? – поинтересовался я.

Но молодец только что-то невнятно пробубнил. Судя по выпученным глазам, взгляд которых неотрывно следил за Тоготом, и по струйке слюны, стекающей из уголка рта демона, с запугиванием мы явно переборщили. Конечно, можно было бы подождать, дать пленнику придти в себя, но я торопился. Адреналин, все еще циркулирующий в моей крови, подталкивал меня, не давая остановиться.

Я обвел взглядом многочисленные орудия пыток, собранные по настоянию Тогота. Конечно, я мог бы с легкостью применить любое из этих устройств, но, во-первых, я не склонен к садизму, во-вторых, я предпочитаю более цивилизованные способы общения. Поэтому, отправив покемона раскалить прутья для допроса, я вернулся к дисконтной карте, на обратной стороне которой были выбиты телефонные номера магазинов. Мне ответил милый голос:

– Магазин «Техношок» слушает.

– Я хотел бы выяснить условия действия дисконтной карты…

– Переключаю, – не дала договорить мне собеседница.

Дальше я прослушал фрагменты Лебединого озера, воспроизведенные электронным синтезатором, а потом голос дамы в летах уверенно объявил:

– Кассир Андреева, – вот тут кассир допустила первую ошибку.

– Я хотел бы узнать имя владельца дисконтной карты… – и я назвал интересующий меня номер.

На несколько секунд на другом конце провода воцарилось молчание.

– Знаете ли, мы таких справок не даем, – тут кассир выдержала паузу, и это стало второй ее ошибкой.

Конечно, фамилия, это не имя. Любое заклятие с фамилией действует в два-три раза хуже, чем если использовать имя человека, но все же оно работает. Если бы кассирша не назвала свою фамилию, я не смог бы сотворить заклятие, если бы она сразу повесила трубку, она не услышала бы его, но, совершив две ошибки, вынуждена была залезть в базу данных. Я узнал, что владелец карты, Купавин Виктор Федорович, недавно купил холодильник в магазине на Гражданском проспекте.

Мне ничего не оставалось, как вежливо поблагодарить отзывчивого кассира.

Теперь необходимо было выяснить, принадлежит ли карта моему пленнику. Это было проще простого. Небольшое заклятие, и тело несчастного выгнулось на дыбе. Все правильно, передо мной был Купавин Виктор Федорович, собственной персоной.

Еще одно заклятие, и теперь Виктору Федоровичу придется говорить правду, правду и только правду. И не нужно никаких зверских пыток, никаких устройств средневековой инквизиции.

Склонившись над пленником, я легонько похлопал его по щекам, чтобы он немного отвлекся от созерцания Тоготовых прелестей, и задал ему первый из множества накопившихся у меня вопросов.

– Кто тебя послал? – зловещим шепотом спросил я.