Механики. Красный песок

Выезжаем на оранжевый песок.

– Вон они, – ткнул я пальцем в лобовое бронированное стекло, увидав вертолёт.

Вертолёт был белого цвета, и на оранжевом песке его было очень хорошо видно. Вон он, лежит на боку, хвост сломан, лопасти тоже.

– Крот, жми к ним, – снова орёт Туман.

Тут эти валуны и камни ещё, приходилось их объезжать.

– Пацаны, – внезапно разом заговорили наши рации голосом Кирпича, – тут Полукед кипишь поднял, говорит там опасность.

У меня как-то разом сердечко вниз ухнуло и быстрее забилось.

– Где? Откуда опасность? – прокричал в рацию Туман.

– В песке говорит, аккуратней.

Я толком подумать то ничего не успел и тем более сказать, как сидящий за рулём Крот удивлённо произнёс.

– Смотрите, там наши уже что-ли кто? Или это пилоты из вертолёта сами выбрались?

Мы уже неслись по ухабам приближаясь к вертолёту и видели около него несколько фигурок.

– Там четверо – приглядевшись и чуть не прикусив язык после очередного прыжка сказал я, – пилотов же двое было.

Сверху послышался открываемый люк, быстро обернувшись увидел, как Слива уже лезет к пулемёту в верхней турели. Туман сунул свою голову между мной и Кротом.

100 метров, 50. И тут мы разом, очень хорошо увидели, как один из тех, кто был около вертолёта, вытащил из кабины тело пилота, взвалил его на плечо, сделал шаг и провалился в песок. Трое других резко развернулись, увидав нас, один из них спустя секунду так же сунулся в кабину.

– Кто это такие мать вашу? – начал орать Туман, – куда он там провалился?

Я, честно говоря, тоже не понял, куда исчез тот чувак с пилотом на плече. Прям раз – и нет его, нырнул в песок и всё. Я же ещё не слепой, я же вижу, что там песок.

– Опасность, опасность, – орал, не переставая в рацию Туча, – мужики, тут Полукед конкретно на измене.

– Туча заткнись на хрен, мы поняли, – не выдержал Крот.

И тут из со стороны вертолёта раздалась длинная автоматная очередь. Стреляли из МП5, эти маленькие, так полюбившиеся мне автоматы, были у всех пилотов в вертолётах и самолётах. Правда сейчас у меня Калаш. Вижу, как того хрена, который лез в кабину, откидывает назад, и он падает на песок, двое других резко развернулись, пригнулись, схватили в руки какие-то трубки.

– Да у них духовушки, мать вашу, – обалдело произнёс Крот.

Ещё очередь и ещё, хорошо видно, как пули дырявят корпус вертолёта изнутри, пилот, а то, что отстреливается именно он, я вот уже ни капельки не сомневался, поливает из автомата только так.

Кажется, он зацепил ещё одного из этих чудиков, точно зацепил, вон тот схватился за руку, посмотрел на нас, сделал несколько шагов к тому в которого попал пилот, схватил его за шкирку, ещё два шага, и они оба мгновенно провалились в песок, прям раз – и нет их, как будто там какая-то дырка была. Твою мать, да как так-то? Последний, третий, ещё стоит, суетится со своей трубкой, вон он чё-то в неё пихает, затем подносит её ко рту.

– Слива, огонь, – заорал Туман.

В ту же секунду в лобовое стекло нашей багги что-то ударилось, тот чувак пригнулся, перекатился от выпущенных в него пуль и хлоп, провалился в песок. Мы остановились в тот момент, когда он исчез в песке и Слива дал длинную очередь в это место, но перед этим я увидел, как там песок закрутился, как будто небольшой водоворот, как вода какая и всё, он так же исчез. Из багги десантируемся в разные стороны.

– Не стреляй, – заорали я, Туман и Крот, подбегая к вертолёту.

Вертушке сильно досталось, весь корпус помят и побит, пилота мы увидели сразу, вон он лежит и смотрит на нас с автоматом в руках.

– Живой? – сунулся к нему в кабину Туман.

– Живой, – морщится тот, опуская автомат, – кто эти уроды? Откуда они взялись? Куда делись?

Автомат за спину, лезу в кабину, у пилота точно сломана левая нога, больно она неестественно вывернута.

– Лёха, Лёха где? – спросил у нас пилот.

Как его зовут я не знаю.

– Эти его в песок утащили, – зло отвечает Туман, достав нож и срезая ремни, которыми он был пристёгнут к своему креслу, они его и спасли.

– Как это в песок утащили? – обалдело переспросил он.

– Да вот так, как воду в песок прыгнули и исчезли.

– Вы чё, укуреные?

От этого вопроса я аж обалдел.

– Тут же песок вокруг. Как они могли исчезнуть?

– Тебя как зовут? – спрашиваю у него я.

– Комар – снова сморщился тот, когда мы начали осторожно вытаскивать его из кабины.

– Комар, они действительно прыгнули и провалились в песок, – повторяю я, помогая ребятам его вытаскивать, – как в воду.

Снова заговорила рации голосом Тучи.

– Мужики, Полукед успокоился, сказал опасности больше нет.

Вытащили пилота, положили на песок, Грач и Чуб тут же стали около него суетиться, у него ещё оказалась голова разбита, откуда-то из-под шлема кровь течёт, снимаем шлем, вон рассечение на лбу.

Оглядываюсь, две багги наши стоят, кто тут – жмутся к вертушке и внимательно смотрят на песок. Мы хорошо видели, как эти, даже не знаю, как их назвать, прыгнули и исчезли в песке. Ща как выпрыгнут обратно, хрен отмахаемся.

– Кто эти уроды? – взревел Туман, – где они?

Вижу, что к нам едет один из наших Камазов, в кузове ещё пацаны. В паре метров от меня на колене стоит Крот и тыкает ножом в песок.

– Там проход? – спрашиваю у него подойдя к нему и держа автомат на изготовку, – туннель какой?

– Нет тут ничего, – потыкав ещё пару раз в песок отвечает гонщик, – один песок.

– Как это? – обалдело переспрашивает Слива, – не могли же они в него как в воду прыгнуть. Я же видел, как они в него прыгнули и провалились.