Ловцы душ

– Слово твоё много весит. Эй ты, свободный человек, – толстые усы приподнялись в усмешке, – за тебя добрый человек слово замолвил. Отблагодари да отдарись, как следует. Но ты уже изрядно намутил в городе, поэтому чтоб до ночи тебя здесь не было, иначе тебя вообще не будет. Ты меня понял?

– Как не понять, чай не дурак, уши слышат, глаза видят, – Корт медленно выдохнул, как делал обычно перед выстрелом из лука. – Так я пойду, а то не успею твой наказ выполнить?

– Иди, меня не волнует, что ты будешь делать дальше. Домовит, – обратился посадник к стражнику, тут же потеряв всякий интерес к гостю. – Ты гридней отпусти, пусть потрапезничают, да и ты с ними. Уж я-то знаю, как от этих всех рядов брюхо пустует.

Корт понял, что о нём тут же забыли, словно о мошке, вылетевшей в окно. Он вышел из боярского терема, стискивая кулаки, но пустыми угрозами никого (а главное, себя самого) смешить не стал. Ничего, кто знает, как судьба повернётся, может, и случится им с посадником свидеться при другом раскладе, тогда уж рука не дрогнет.

* * *

А пока хмурый охотник шёл по рынку, посадник с купцом вели свою беседу с глазу на глаз.

– Зачем он тебе? – спросил посадник, покручивая ус.

– Для дела пригодится, – негромко ответил купец. – Он сильный и ловкий, и голова у него на плечах имеется. Такой в любом деле пригодится. Да и изгой к тому же. Если поверит кому, то крепко за тебя будет держаться, а если нет, то и бросить не жалко. Никто за него спрашивать не станет.

– Я же нашёл тебе человека для силы.

– Не доверяю я северянам, – купец поморщился, но, видя недовольство посадника, быстро исправился: – Добыча всем голову кружит, посадник, а ещё один хороший вой в моем отряде не помешает, пусть они друг за другом приглядывают.

– Тебе виднее, – палец перестал крутить ус, – тебе плыть. Если дело сладится, нам все дороги откроются. Не боишься того, что найдёшь?

– Чего бояться? Нет за ними теперь силы, а если что и осталось, сам знаешь, я не дурак деревенский, управлюсь. Не переживай, посадник.

– Я не переживаю, купец, это ты должен переживать, чтобы мою долю доставить в сохранности.

* * *

Корт вернулся на постоялый двор за своими пожитками, прохожие по дороге косились на него, некоторые даже сочувственно, но заговаривать не спешили.

– Эй, хозяин, – окликнул Корт Якуба Бочку, когда тот проходил мимо, неся огромный живот как своё главное достоинство.

– О, охотник! Тебя тут уже искали.

– Кто?

– Купец один.

– Не Житомиром кличут?

– Он самый, спрашивал про тебя, мол, куда увели да зачем. Встретились уже?

– Встретились, ты мне лучше расскажи, что это за купец такой.

– Да как тебе сказать? Житомир – человек богатый, уважаемый и удачливый на диво, сколько я помню, он ни разу без прибыли не возвращался. Посадник его уважает.

– Это я уже знаю, – усмехнулся Корт. За спрос денег не берут, подумал он и поинтересовался у Якуба: – Раз такое дело, не подскажешь, где он на ночлег встал?

– Да у меня же. На втором этаже, слева от лестницы.

Охотник устроился в темном углу коридора, сложил руки на груди и принялся ждать. Ждать он умел, однако умение его не понадобилось. Первые же шаги, что донеслись с лестницы, принадлежали именно тому, кого он караулил. Житомир важно, не торопясь, поднимался по ступенькам. Если он и заметил Корта, то виду не подал. Лицо у него было широкое, глаза прищуренные, русая борода коротко стриженная, лоб с залысинами. Телом, как и положено купцу, Житомир был широк, но больше в талии, зато саженные плечи и мозоли на ладонях говорили о том, что купец сам не чурался сидеть на гребной скамье, а внушительные щёки и крепкие зубы свидетельствовали о хорошем здоровье.

– Богатства в дом тебе, благодетель, – тихо сказал охотник.

– Что? – резко обернулся купец. – А, это ты, охотник. И тебе здравия. Уже вернулся, значит.

– Вернулся, но хочу знать, зачем ты мне помогал?

– Ясное дело, иначе зачем бы ты здесь ошивался. Ну что, может, внутрь зайдём – не здесь же дела важные обсуждать?

Корт согласился, купец занимал просторную и светлую комнату наверху. Когда они вошли, он не чинись и без опаски спрятал дорогой кафтан и одежду в один из сундуков, стоявших по углам комнаты. Остался в одной атласной рубахе и портах, и даже эта простая одежда купца была раз в десять дороже всего того, что носил на себе Корт.

– Здравствуй, Корт, меня ты не знаешь.

– Знаю, тебя зовут Житомир, и ты купец. Говорят, очень удачливый.

– А, это Якуб, должно быть, разболтал, тем лучше. Что пить будешь – вино, мёд, пиво? Посадник, небось, ничем не угостил?

– Угадал, – хмуро ответил охотник. – Наливай мёд, если есть.

Купец предложил ему стул, а сам сел на один из сундуков.

– Тогда будь здрав, – деревянные кружки стукнулись. – Я так разумею, ты спешишь покинуть город, иначе посадник тебе спуску не даст, но сам понимаешь, если я хочу взять тебя на работу, я должен о тебе узнать побольше.

– Ты со мной хочешь ряд заключить?

– Угадал, иначе зачем бы я стал тебе помогать?

– Вот те здрасьте, караулили зайца, поймали вепря. А если я откажусь?

– Откажешься – твоё право, я тебя не неволю, но думаю, ты согласишься. Ты ведь изгой, я угадал?

– Что, так заметно?

– Для понимающего человека заметно. Безродные, как бы ни старались, иначе себя ведут. Не как все. Вернее, слишком стараются быть как все. Что же сталось, что тебя из рода выгнали, Корт?

– Никто меня не выгонял, был у меня свой род, теперь нет.

– Что ж, бывает, – сочувственно сказал Житомир, – мести ищешь?

– Кое-кому я уже отомстил, но всем мстить замаешься.

– Тогда чего ты от жизни хочешь?

– Как и все, серебра побольше.

– Серебро – это только средство, как и меч, никто же не хочет добыть себе меч только для того, чтобы с ним на поясе ходить.