Дневник детектива Моро

Детектив ещё раз с сожалением посмотрел на стеклянного ангела и поспешил следом за непримиримой троицей.

– Как жаль пансион! Я столько сил и времени потратил на него. Теперь репутация навсегда испорчена.

Моро закрыл дверь в номере с ангелом, и тут же с его глаз слетела черная пелена. Зрачки вновь обрели прежний человеческий вид, а на лице появилась постоянная присущая ему неуверенность в себе.

Глава 17

Моро стоял возле ворот в теплой куртке и с сожалением смотрел на пансион, который непрерывно заметало снегом. Олаф не стал дожидаться, когда детектив выйдет за ворота. Он просто снял с них замок и быстро побежал в дом, где на сковороде у него вновь жарилась огромная порция мяса, а за столом, постукивая от нетерпения вилкой и ножом, сидел недовольный Уильям и громко посылал всех к чёрту. Катрин как была эти три года одна, так и осталась отшельницей. Девушка уединилась в небольшой комнате. Она стояла у окна и, вытирая слёзы, непрерывно махала Моро на прощание рукой.

Детектив, который никогда не жаловался на плохую память, почему-то смутно помнил последние несколько часов своей жизни. Было ощущение, что его телом и разумом управлял кто-то другой, и теперь этот «кто-то» удалял последние воспоминания из его памяти. Это продолжалось до тех пор, пока Моро не увидел то самое белое перо, что он подобрал в комнате с ангелом. Оно зависло в воздухе перед его глазами и несколько раз нарисовало знак бесконечности.

Детектив улыбнулся, думая что перо таким образом с ним прощается. Однако, убрав взгляд с белого самолетика, внезапно перенёс всё своё внимание на огромное дерево, покрытое снегом.

– Кажется, под этим дубом Олаф и Уильям что-то закапывали, если верить Катрин…

Мужчина, проваливаясь по колено в снегу, поспешил к дереву, будто там находился ответ на все интересующие его вопросы. Он так спешил, что упал прямо в сугроб и полз, словно крот под толщей снега, ещё не осознавая, что он хочет там найти.

Огромная проталина возле самого ствола дуба говорила о том, что здесь, действительно, находится что-то необычное. Что-то такое, которое своей энергией растопило на метр всё вокруг и не давало занести снегом, несмотря на сильный снегопад.

Моро дотронулся до земли. Она была мягкая и теплая, словно кто-то её специально перекопал. Детектив опустился на колени и, словно зверь, который выкапывает себе нору, принялся руками грести землю.

Через десять минут мужчина был вознагражден: его руки коснулись чего-то стеклянного, а ещё через мгновение эта штуковина уже была у него в руках и освещала мягким светом и Моро, и дуб, и ворота.

– Напоминает песочные часы, – Моро перевернул находку.

Внезапно появилось солнце, а звезды, которые так ярко светили на ночном небе, растворились в его голубизне.

– Теперь всё встало на свои места, – детектив поднялся с колен и, освещая дорогу, медленно пошёл в пансион. Ещё через минуту из здания выскочили Олаф и Уильям: без сапог, курток и головных уборов. Они бежали сломя голову, не оглядываясь, словно спасались от разъярённого дикого зверя, которого нечаянно разозлили.

Эпилог

Детектив Моро сидел на террасе в небольшом кресле. Накинув на себя плед, мужчина пил крепкий кофе и с удовольствием наблюдал, как двое слуг, Олаф и Уильям, убирают перед пансионом снег. Олаф работал молча, только кряхтел, а вот Уильям исторгал сотни проклятий. В основном, те касались большого количества снега, который они убрали, и немного того, что ещё предстояло убрать. Иногда проскакивали проклятия и в сторону Олафа.

– Старый ты дурак, чёрт бы тебя побрал! И зачем я тебя послушал в тот вечер: «У меня прекрасный план, всё получится! Мы станем хозяевами пансиона навсегда: ешь, пей и веселись…»

– Это разве я тебя надоумил? – наконец Олафу надоело слушать упрёки Уильяма, и он изо всей силы ударил того по спине лопатой. – Я говорил, что не нужно было трогать душу Темпуса! Ни к чему это! Три года жили, как на Северном полюсе: вокруг один снег! Света белого не видно! Пьяница проклятый! Только и умеешь, что пить да спать! А я тебе в кухарки не нанимался!

Уильям медленно встал и, отряхивая снег, задумчиво произнёс: «Я вот никак не пойму. Если бы ты не открыл ворота, то и господин к нам не попал? Так?»

– Выходит, так, – Олаф набрал в лопату новую порцию снега.

– Значит, это ты виноват, что у меня кровавые мозоли от лопаты! Сидел бы я сейчас и пил виски, а не это всё! Чёрт бы тебя побрал!

Уильям размахнулся и хорошенько приложился лопатой по Олафу. Через мгновение мужчины сцепились, словно два мартовских кота, и покатились по снегу. Моро хотел сначала их остановить, но потом подумал, что пусть лучше они друг на друге вымещают злость, чем на постояльцах, которые постепенно начинали приходить в себя после долгой спячки и требовать особого внимания.

Детектив допил кофе, поднял голову вверх и закрыл глаза.

– Хотя, несомненно, в этой истории есть и положительный момент. Катрин все-таки смогла вернуть к жизни ангела. А он так и не понял, что прошло три года: для него всё было, словно секунду назад. Как же он обрадовался, что Катрин передумала и согласилась с ним улететь! Даже подарил ей свои крылья, а себе через сутки вырастил новые. Кстати, красивая пара получилась. Жаль, что улетели. Мне их будет не хватать.

Моро встал с кресла, взмахнул рукой. Олаф и Уильям разлетелись в разные стороны: «Хватит! На сегодня хватит! Олаф, марш за стойку! Уильям, к воротам! У нас гости!»

На небе светило яркое весеннее солнце. Звенела капель. А возле самого пансиона появился небольшой ручеёк, пробивающий себе дорогу к дубу, где постепенно превращался в озеро.

Чистилище вновь ожило и готово было принимать новых грешников, которые нуждались в очищении от последствий совершённых при жизни грехов.

Новый чемпион

Детектив Моро, засмотревшись на обновлённую вывеску бара «Лоцман», с удивлением обнаружил у себя во рту пересохшее русло реки, вкус пустынного песка Сахары и ещё множество других факторов, говорящих о том, что пора промочить горло бокалом холодного Schwarzbier, которое подают только в «Лоцмане». Да и то – только его яростным поклонникам. Мужчина зашёл в небольшое помещение и с порога наткнулся на Хенрика. Старик Хенрик, по прозвищу Чокнутый оракул, сидел за дубовым столиком возле окна с бокалом тёмного и торжественно качал своей бородой после каждого сделанного глотка, словно профессиональный сомелье, одобряющий вкус.

– Хенрик, какими судьбами? Я думал, ты опять в глуши.– слушаешь послания из грядущего. А ты, оказывается, здесь и нормально так налегаешь на пиво… – Моро махнул рукой в сторону трех пустых бокалов, стоящих рядом со стариком.

– Грядут перемены, большие перемены!

Хенрик многозначительно выкатил из орбит глаза и стал похож на резиновую игрушку, на которую кто-то нечаянно наступил, и из неё, словно из руки фокусника, показалась скрытая от посторонних глаз начинка.

– В который раз? – Моро присел рядом. – В который раз грядут перемены? Помнится, во время нашей последней встречи ты обещал конец света. И что мы имеем в итоге? Если назвать концом света твоё удаление жажды пивом, то – да: оно, действительно, наступило!

– Всё это ерунда: конец света и тому подобное. Сейчас я вижу что-то по-настоящему интересное. Глянь на того мальчика!

Моро посмотрел из окна через дорогу и увидел, как хилого подростка окружили несколько ребят с явно недружественными намерениями.

– Это мальчишки, просто мальчишки. Одному из них сейчас прилетит, а остальным, по большому счёту, не мешало бы крепко всыпать… Разберутся. Таких случаев в мире миллионы. Кого обижают, кто-то даёт отпор. Ко всем мальчикам охрану не поставишь: нужно каждому пройти такие уроки – хотим мы того или нет.

– Каждому-то – каждому. Но только не этому. Это непростой мальчик. Он многого добьётся в будущем, но только благодаря тому, что его сейчас обидят! Представляешь? Эти подростки его побьют, он затаит злобу на весь мир. А когда доберётся до самой вершины власти, пошлёт и этих малолетних негодяев, и их детей на бессмысленную бойню. Умирать. Только для того, чтобы им всем отомстить. Каково, а?

– Как такое возможно? – Моро сделал глоток из бокала, который ему только что принёс официант.

– Я это просто вижу. Смотри и ты: ни один прохожий за него не заступается. Они просто его избивают у всех на глазах. Моро опять взглянул в окно и увидел, что парню уже здорово досталось: из носа текла кровь, а под глазом появился синяк.

– Они об этом потом сильно пожалеют, но это случится позже. Намного позже. Довольный собой, Хенрик сделал новый глоток и с удивлением обнаружил, что сидевший напротив него Моро куда-то исчез – буквально растворился в воздухе. Но потом старик заметил, что детектив быстро перебегает через дорогу и хватает за руку самого старшего обидчика, который в этот момент замахнулся, чтобы в очередной раз ударить жертву по лицу.

– А не много ли вас на него одного? – Моро сдавил руку подростка так, что тот невольно вскрикнул.

– Отпусти, слышишь! Ты знаешь, кто мой отец? – парень попытался вырвать руку, но вместо этого неуклюже упал на асфальт. Моро по очереди посмотрел каждому подростку в глаза и поднял указательный палец вверх.

– Я не буду вас бить или запугивать. Но предупреждаю: каждый впоследствии окажется у меня в гостях. Кто-то – на время, кто-то – навечно.

Моро закрыл глаза, и вся компания вместе с ним оказалась в гигантском чугунном чане с маслом, висящем на опущенных прямо с небес цепях. Под чаном трещали сложенные пирамидой горящие стволы деревьев, а двое неизвестных огромным горном раздували огонь. Подростки одновременно закричали, но из открытых ртов не вырвалось ни единого звука. Ужас и паника, внезапно охватившая всю компанию, заставили парней карабкаться по стенкам чана наверх, но скользкая поверхность не давала им ни одного шанса на спасение.

– Олаф, Уильям, поддайте парку! – внезапно Моро, ещё секунду назад находившийся в теле человека, превратился в огромного чёрного монстра с трезубцем в руке и начал громко хохотать. Слуги включили в зацепление огромный механизм, и горн, раздувающий пламя, начал сжиматься и разжиматься в два раза быстрее. Под дьявольский хохот Моро синее пламя, вырвавшись из-под контроля, зажгло собой и чан, и масло, и копошащихся в нём ребят.

Но вдруг адский смех исчез. Моро открыл глаза, и все подростки, недавно хотевшие попытать счастья в нечестной драке, в ужасе разбежались, кто – куда.

– К ушибу лёд нужно приложить, так быстрее пройдёт, – Моро протянул руку подростку. – Идём со мной, я знаю, где его можно взять.

Из бара с проклятиями выбежал Чокнутый оракул и громко завопил на всю улицу: «Ты всё испортил! Ну, зачем? Зачем было заступаться за этого пацана? Мне опять никто не поверит!»

– Ничего страшного, Хенрик! Главное, что я тебе верю, а остальным – необязательно.