Эразм Разводов ликовал: наконец-то в деятельности агентства «Краснобай» полностью реализовался главный принцип рекламы – целиться в голову или сердце, чтобы рикошетом попасть в кошелек. Как-то раз к нему на прием пришел пожилой еврей – хозяин небольшой скорняцкой фирмы, клепающей мужские меховые шапки. Он еще при социализме, будучи цеховиком, занимался этим бизнесом. Тогда были благодатные времена, плакался в жилетку скорняк – не то, что пыжиковые, кроличьи шапки шли на «ура!». А сейчас полный застой: все или нахлобучат капюшоны, или натянут по самые глаза вязаные шапчонки. А то вообще ходят зимой без головных уборов – идиоты! Эразм хотел было послать скорняка подальше – агентство уже давно чуралось подобной мелочевки, – но интуиция подсказывала, что посредством зимних шапок можно извлечь колоссальный профит.
Интуитивная догадка быстро переросла в оригинальный план. Первым делом учредили и раскрутили еженедельную газету под претензионным названием «За здоровье народа». На ежегодной большой пресс-конференции президента Колючая получила аккредитацию как корреспондент этой газеты – что само по себе стоило немалых трудов. Ее появление в зале вызвало ажиотаж. Разумеется, службе протокола не могла не предоставить право задать вопрос корреспонденту столь пекущейся о здоровье народа газеты.
– Господин президент, почему вы наплевательски относитесь к здоровью?.. – представившись, спросила Колючая.
– С чего вы взяли? – нахмурил брови президент. – Я нахожусь под постоянным медицинским наблюдением, регулярно занимаюсь физкультурой, даже спортом – играю в хоккей…
– Я имею в виду к здоровью своих сограждан, – перебила Колючая.
– Вы ошибаетесь, бюджетные ассигнования на здравоохранение неуклонно растут и в следующем финансовом году составят…
– Дело вовсе не в ассигнованиях, – еще раз перебила Колючая.
– Тогда в чем? Разъясните, пожалуйста, – с тревогой в голосе попросил президент.
– Разъясняю. Вот вы, например, прибываете зимой в Красноярский край. Что мы видим на экранах телевизоров? Вы в тридцатиградусный мороз спускаетесь по трапу самолета, приветствуете встречающих вас официальных лиц и вместе с ними направляетесь к кортежу автомобилей – без головного убора! Ваш авторитет в стране очень высок, и для многих вы являетесь примером – примером мужественности, целеустремленности и работоспособности. Но какой пример вы подаете, расхаживая без шапки по морозу? Понятно, что при подобных церемониях вы лично морозитесь не более пяти минут, но те, кто старается подражать вам, ходят зимой с непокрытой головой по нескольку часов в день. В результате – простуды, воспаления, менингит. А в конечном итоге, под угрозу ставится здоровье нации. Я убедительно прошу Вас, господин президент, носить зимой головной убор и в качестве подарка хочу преподнести эту прекрасную меховую шапку-ушанку отечественного производства. Носите на здоровье!
Аудитория замерла. Президент, никогда не лазивший за словом в карман, тем не менее, стушевался, как Веня Угодников перед Альбиной. С натянутой улыбкой он вымолвил:
– Спасибо, Юлиана, я внесу корректировки в свой гардероб.
И действительно внес – при очередном вояже на Север президент красовался в подаренной ушанке. Меховые шапки-ушанки моментально вошли в моду – во всяком случае, чиновники всех рангов сочли долгом иметь такую же шапку, как у президента. Бизнес скорняка резко пошел в гору, а «Краснобай» превратился в ведущую фирму на рекламном рынке. Стоило теперь Колючей хотя бы задержать на товаре взгляд, как его торговая марка становилась брендом, и Эразм Разводов почти каждый день заключал многомиллионные договора на рекламу. Сама же Юлиана стремительно ворвалась в первую десятку лиц по числу упоминаний в СМИ. Ее начали зазывать не только в ток-шоу, но и на серьезные общественно-политические передачи. Аналитики «Краснобая» с утра до вечера процеживали тома классиков от Шекспира до Шолохова и речи политиков от Черчилля до Черномырдина в поисках искрометных колких фраз, которыми вооружали Юлиану. В конце концов, на пике популярности ей предложили войти в список кандидатов в депутаты Госдумы от одной влиятельной политической партии.
Однажды утром Эразм Разводов как всегда просматривал свежие газеты. Вдруг его лицо побагровело, и он со всей силы треснул кулаком по столу.
– Альбина, срочно ко мне руководителей всех подразделений!
Через пять минут недоуменно переглядывающиеся руководители собрались в кабинете шефа.
– Это что такое! – гневно швырнул на стол газету Эразм.
На первой полосе была размещена крупная фотография Юлианы Колючей с пухлощеким карапузом на руках и аршинный заголовок «Женщина-вамп готовит борщ и штопает носки!». Далее в сенсационной статье выкладывалась вся подноготная Юлианы, из которой, в частности, следовало, что она вовсе не роковая женщина, что она уже семь лет как замужем, являясь заботливой женой и любящей матерью двух малолетних детей, которые с отцом и бабушкой проживают в соседнем со столицей областном центре.
– Папарацци проклятые, все-таки пронюхали – выругался Эразм и, беря себя в руки, спросил: – Что будем делать, любезнейшие?
– Подадим на нее в суд, – ответил зав. юридического отдела, – она по трудовому соглашению обязывалась три года безвыездно жить в арендованных нами апартаментах и не иметь никаких контактов с родными-близкими.
– Да на кой лад нужен этот суд, что мы там поимеем – рублевую неустойку! – вновь начал негодовать Эразм. – Начальник службы безопасности, куда смотрели твои архаровцы? Уволю всех к чертовой матери!
– Оплошали, шеф, не доглядели, – замямлил короткостриженый крепыш с бычьей шеей, – да и кто бы мог подумать, что эта овца сбежит на целые сутки домой. Всегда тихая, даже боязливая – приедет умаявшаяся со съемок, по скайпу поговорит с домашними и спать. А от этих журналюг, доложу вам, прохода не было – постоянно караулили ее у подъезда, хотя мы несколько раз били им морду.
– Полтора года вдали от детишек – какая мать выдержит. Вот и рванула в самоволку, – заметил зав. маркетингового сектора.
Совещание прервала череда телефонных звонков. Наконец Эразм в сердцах бросил трубку, велел Альбине отключить стационарные номера и подытожил:
– Так вот – Колючка наша теперь без шипов, и толку от нее ноль. Как будем выкручиваться? Уже заказчики трезвонят – беспокоятся! А нам в ближайший месяц – кровь из носа! – надо прорекламировать новый кошачий корм, зимний отдых в Крыму, последнюю модель АвтоВАЗа, отбеливающую зубную пасту и еще бог знает что! Заведующий креативным отделом, вся надежда на твоих молодцов – после обеда жду вас со свежими идеями.
Увы, свежих идей не наблюдалось – креативщики почивали на лаврах все время пока Колючая собирала богатую жатву своей популярности.
– Ну, ребятушки, рожайте-рожайте! Опять нужен новый трэш! Если вы ничего не родите, фирма понесет колоссальные убытки! – взывал Эразм к понуро сидящим креативщикам, но уразумев, что роды принять не удастся, персонально обратился к Вене:
– Вениамин, что молчишь – ты ведь светлая голова! Давай, напрягись – вспомни, какая у тебя баснословная зарплата. Дерзай, дорогой, дерзай!
Однако Веня виновато улыбался – парень напрочь потерял способность здраво соображать. Два месяца назад состоялась его свадьба с Альбиной, чье сердце он усердно завоевывал больше года, и теперь подтверждался один из перлов Юлианы Колючей «До свадьбы мужчины стройны, энергичны, находчивы: после – тучны, ленивы и несообразительны…»
ПЛОХАЯ ДОЧЬ
«Натуля, подойди, пожалуйста!» – Наташа едва уловила зов матери сквозь громкое шварканье подсолнечного масла.
– Сейчас! – крикнула она, одной рукой вываливая нарезанную картошку на сковородку, а другой – убавляя температуру в духовке.
– Наташа, ты разве не слышишь меня? – вновь раздался на этот раз требовательный голос матери.
Переход с «Натули» на «Наташа» означал, что Клавдия Андреевна начала проявлять нетерпение. Дочь прекрасно знала все оттенки своего имени в зависимости от настроения матери. Далее могло последовать «Наталия» – явный признак раздражения и, наконец, безликое «Ты», свидетельствующее о злости. Хотя на кухне дел было по горло, Наташа убавила огонь в кухонном мартене (так она называла газовую плиту) и вытерла пот со лба – если протянуть до «Наталии», мать может заявить, что подскочило давление, и, чего доброго, придется вызывать скорую.
Никто бы не рискнул назвать 82-летнюю Клавдию Андреевну старухой. На редкость стройная пожилая дама в нарядном платье с чуть заметными морщинами на хорошо припудренном еще сохранившем следы былой красоты лице сидела в кресле у торшера и сосредоточено смотрела в журнал.
– Чем ты там занимаешься, Наташа? – спросила она, глядя на дочь поверх очков.
– Ужин готовлю.
– Ну, хорошо. Назови-ка, пожалуйста, горную систему в Северной и Южной Америке.
– Я не помню, мама.
– О, Господи! Взгляни тогда в интернете. Это ключевое слово в последнем блоке кроссворда. Если его отгадать, станут известны начальные буквы еще трех слов.
Наташа включила компьютер. Клавдия Андреевна регулярно разгадывала кроссворды, но отнюдь не из-за пристрастия к этому занятию, а для тренировки памяти, и любила, когда дочь составляла ей компанию.
– Кордильеры, – наконец отыскала Наташа нужные горы в Америке.
– Да, подходит, – удовлетворенно кивнула головой Клавдия Андреевна. – Спасибо, Натуля.
Сели ужинать.
– Ты разве не отваривала картошку, перед тем как жарить? – недовольно спросила Клавдия Андреевна.
– Нет, – виновато созналась дочь.
– Неужели забыла, что мне нравится картошка, приготовленная именно таким способом.
– Извини мама, я готовила ужин в спешке.
– По гостям, наверное, после работы разгуливала – вот и спешка, – проворчала мать, очень болезненно относившаяся к задержкам и отлучкам дочери.
– Не по гостям, а по магазинам – продукты закупала.
– Продукты – можно подумать я ничего не покупаю!