ГЕНДЕРНЫЕ ВОЙНЫ. Ироническая повесть

– Думаешь, четверо мужиков от нее просто так сбежало?

– А может она их сама выгоняла!

– Ну, хватит-хватит вам! – примирительно сказала Оланд. – Давайте выпьем – за дружбу!

– За какую дружбу – женскую? – ехидно переспросил кавалер.

– В том числе и женскую! – единодушно ответили дамы.

Выпили, закусили, выдержали паузу, после которой чуть захмелевшая Ирген спросила:

– А ты, Павел, сомневаешься в женской дружбе?

– Многие в ней сомневаются, – уклончиво пожал плечами отставной майор.

– Кто же, например?

– Хотя бы Джон Голсуорси. Он писал, что женщина не имеет друзей.

– А как же тогда мы с Оленькой? Почти тридцать лет знакомы, сколько всего пережили вместе, с полуслова друг друга понимаем – и выходит, не друзья!

Задавая вопрос, женщина обычно задает и ответ, который хотелось бы услышать, но отставной майор разочаровал:

– Выходит, не друзья! – констатировал он. – Женщины лишь имитируют дух товарищеской солидарности и доверительной откровенности, какой они не позволяют себе с мужчинами, но за этой видимостью дружбы скрывается вполне оправданное бдительное недоверие! Поэтому дружба между женщинами, да будет вам известно, – всего лишь пакт о ненападении.

– Выдумаешь тоже! У нас с Оленькой нет и не было никакого недоверия! С какой стати ты дружбу между женщинами, в частности между нами, называешь видимостью!

– Потому что истинная дружба – это удел представителей сильного пола, а женщины не любят себя подобных, и причина этой нелюбви – мужчины. Так утверждал известный французский моралист конца ХYII века Жан Лабрюйер.

– Ерунда на постном масле! Кроме претензии на оригинальность ничего в этой фразе не нахожу. Причем здесь мужчины? Мало ли что брякнул какой-то моралист ХYII века! – вступила в полемику Марник, на что отставному майору пришлось привести дополнительные аргументы:

– Ладно, куда конкретней и более обосновано выразился Ален Лесаж: «Женщины не любят друг друга. Представим себе двух женщин, связанных узами тесной дружбы; допустим даже, что они за глаза не говорят ничего дурного одна про другую – так они дружны. Вы встречаетесь с ними; если вы склоняетесь в сторону одной, то её подругою овладевает ярость; и не потому, что она в вас влюблена, а просто потому, что она желает, чтобы предпочтение было оказано ей. Таковы женщины: они слишком завистливы и поэтому не способны к дружбе»

– Кто такой этот Лесаж?

– Тоже француз, писатель и сатирик.

Марник лишь надменно повела плечами, а Ирген взмолилась:

– Павел, прекрати козырять эрудицией и ссылаться на лягушатников! Сделай милость, растолкуй нормально, почему невозможна женская дружба!

– Пожалуйста, сейчас доложу! Видите ли, людям присущ дух соперничества. Однако в зависимости от половой принадлежности он проявляется по-разному: мужчина инстинктивно стремится быть сильнее окружающих, женщина – красивее. Мужчинам проще – они напрямую могут решить спор о первенстве. Подрались, например, два субъекта, кто победил – тот и сильнее. А вот женщины вынуждены определять превосходство косвенным образом – посредством мужчин. Та особь, которая больше сводит их с ума, безоговорочно признается самой привлекательной и обольстительной. Да что там женщины – древнегреческим богиням Афродите, Афине, Гере и то пришлось однажды прибегнуть к помощи смертного мужчины, Париса, чтобы выяснить, кто из них прекрасней. Сами они, хоть и богини, никак не могли определиться в этом насущном вопросе! Вот и соблазняете вы испокон веков чужих мужей – даже у подруг! Поэтому дружите лучше с бриллиантами – не предадут!

Ирген метнула на отставного майора возмущенный взгляд и хотела разразиться гневной тирадой, но ее опередила Оланд:

– Ириша, мне кажется Павлуша в чем-то прав. Скорее всего, мы с тобой так долго сохраняем дружбу, потому что между нами никогда не стояли мужчины. Я сразу ставила на место твоего Виктора, когда он начинал оказывать усиленное внимание, ты же ни разу не положила глаз на моего Лешу.

– А как же иначе – ведь мы настоящие подруги! – с жаром согласилась Ирген и после небольшого раздумья вновь повернула разговор в сторону Надюр, которую уже, наверняка, пробрала икота: – Ты не забыла, Оленька, как однажды на твоем дне рождения Надежда строила глазки Леше?

– Конечно, не забыла! Я, естественно, одернула ее, и она сразу присмирела, а потом извинялась – мол, никаких помыслов и в помине не имела, просто увлеклась, кокетничая! Может, так оно и было – не знаю. Во всяком случае, к ней особых претензий нет, потому что помимо нее за моей спиной, оказывается, столько так называемых подруг самым наглым манером пытались соблазнить его. Когда я, наконец, прозрела, тотчас порвала с ними все отношения, о чем нисколько не жалею.

– Да, незамужняя женщина похожа на охотящуюся львицу, замужняя – на сторожевую собаку! – вклинился в монолог отставной майор.

– Особенно усердствовала Оксанка, – возбужденно продолжала Оланд, не обращая внимания на вставленную реплику. – Помнишь, Ириша, я рассказывала, как на новогоднем вечере она, бесстыжая, напилась и вздумала топлес Леше продемонстрировать. Змея подколодная! А ведь больше десяти лет с ней дружили!

– Помню-помню, Оленька! Как ты тогда переживала! Оксанка по всем повадкам профессиональная любовница. Тебе повезло, что Леша в этом плане на удивление стойкий или даже инертный – не то, что мой Казанова!

Оланд и Марник с любопытным сочувствием посмотрели на Ирген, а та, залпом опустошив пригубленную ранее рюмку, продолжала:

– Представьте себе, опять за старое взялся! Оленька, ты же знаешь мою подругу Галку. Она двумя этажами выше жила, а потом переехала на новую квартиру. Детей у нее нет, а муж шахматами увлекается. Так вот, приносит она померить три платья – фасон интересный и расцветка красивая. Мне одно очень понравилось – сразу взяла, но пока еще никуда не надевала. После примерки сели пить чай. Галка сетует: купила карниз для штор в спальню, а муженек уже месяц повесить не в состоянии – руки не из того места растут! И я, дуреха, говорю своему Витьке – сходи к Галке, помоги, тебе дел-то на полчаса. Он не стал отнекиваться, полез за инструментами. Ушли в семь вечера, а домой мой благоверный вернулся лишь в первом часу ночи. Уверяет, якобы конструкция карниза оказалась сложной, стена плохо сверлилась, да еще по завершению работы Галка выставила бутылку, которую они вместе и распили. Но я ведь точно знаю – врет! Переспал он с ней! Потом всю неделю был ниже травы и тише воды – верный признак, что нашкодил!

– Нет на свете более покладистого существа, чем мужчина, уличенный в измене, – сказала сквозь зубы Марник.

– Если подозрения серьезные, то, пожалуй, лучше признаться в измене, чем отбрехиваться, – произнес отставной майор. – Признаться и, разумеется, извиниться – это помогает сохранить душевное равновесие.

– Мужику признаться в измене – значит простить ее себе! – язвительно заметила Марник.

– Им главное сохранить душевное равновесие, а потом начать все заново! – поддержала подругу Ирген.

– Да, конечно, у мужиков ведь все очень просто! Изменил – извинился – снова изменил!

– Что вы хотите, – вступился за гендерных собратьев отставной майор, – Каждый мужчина мечтает о женщине, которую он мог бы любить, уважать и обманывать!

– Боже мой! – закатив глаза, с ужасом произнесла Оланд, возвращаясь к теме, прерванной отвлеченными размышлениями. – Твой Виктор, Ириша, самый настоящий кобель, а Галка – стерва!

– Это, между прочим, комплимент! – предупредил отставной майор.

– С какой стати?

– Да с такой! Если мужчина называет женщину «стервой» – значит, он признает, что она превосходит его по всем статьям. А если женщина называет женщину «стервой» – она просто завидует ей.

– Стерва она или нет – не столь важно! – воскликнула Ирген. – Меня куда больше бесит собственная глупость – сама отправила Витьку к ней! Пожалела! А она, тихоня, ни словом не обмолвилась, что муженек-шахматист, оказывается, укатил в командировку. Я при встрече, конечно, высказала свое «фэ». Она же, представляете, даже врать, как Витька, не стала – мол, ничего такого и в помине не было! Улыбается нагло в лицо и заявляет «А в чем собственно моя вина! Виктор так настойчиво меня домогался, что невозможно было устоять!» И это называется подруга!

Дамы настолько увлеклись жуткими подробностями рассказа, что совершенно забыли про кавалера, доевшего последний пирожок. Наконец Ирген умолкла, смахнула, размазав тушь, набежавшую слезу, достала зеркальце и принялась озабоченно наводить марафет.

– Почему таким, с позволения сказать, стервам всегда нужны чужие мужья? – ни к кому не обращаясь, задумчиво произнесла Оланд.

– По той же причине, почему конокрады всегда предпочитают объезженную лошадь дикой? – пояснил отставной майор. – Но вам, между прочим, совершенно нет оснований расстраиваться и ревновать. Ведь вы красавицы! Ревновать мужей – это забота некрасивых женщин, а красивым женщинам не до того – они сами вызывают ревность!

– Спасибо, Павлуша, успокоил, – улыбнулась Оланд, но вновь сползла в наезженную колею, недоуменно произнеся. – И на что польстился Виктор! Недавно мне Галка попалась мельком на глаза – выглядит не ахти!

– Верно, она так подурнела в последнее время, что любо-дорого посмотреть! – кивнула головой Ирген.

Красивая женщина радует мужской взгляд, некрасивая – женский, подумал отставной майор, а вслух сказал:

– Ничто так не украшает женщину, как временное отсутствие мужа.

– Вычеркни, Ириша, эту стервозу из своей жизни! – порекомендовала Оланд. – Сделай так, чтобы духу ее в твоем доме не осталось – уничтожь все фотографии и поздравительные открытки, выкинь все подарки!