Круг житейской пляски

– Гнусу мы устроим – ад.
«Ред» – убийца мух и мошек,
Чтоб не жалили бы крошек,
Взрослых дядей и зверей».
Сам на улицу – скорей
Выбегает в центр тучи,
И рукой своей могучей,
Тот баллончик открывает,
На пружинку нажимает,
И опрыскал комарьё.
Ой, ой, ой, ой, ёёё!..
Мошки падают, как – град,
Комарью настал уж ад.
Туча стала убывать,
А затем и удирать.
Вновь над городом светло,
Солнце греет, всем тепло.
А на улице веселье,
Доктор Боль для нас – спасение!!!
Гнуса, мошек уничтожил,
Славу, Боля преумножил.
Комары ж, да гнусы, мразь,
В лес дремучий подалась.
Слаб-комар умнее был,
Он на город не ходил.
Он теперь у них мудрец,
Вот и сказочке конец.

«Велика столица, братцы…»

Велика столица, братцы,
Мне б в Жулебино добраться.
Все с трибун нам обещали,
Клятву даже нам давали,
Что, в Жулебино метро
Будет, всё ж, проведено.
Год за годом время мчится,
Расширяется столица,
А народу ещё хуже,
Вход в автобус стал уж уже.
Интервалы, ожидания,
Власти нет у оправдания.
Сами в джипах, мерседесах,
Болтовня лишь об успехах.

«Взгляд женский в зеркало попал…»

Взгляд женский в зеркало попал,
Как-будто что-то там искал.
А зазеркалие манит,
Незримо с нею говорит:
«Чей образ, взгляд и очертанья»?
В нём опыт жизни, обояние.
За хладом блеска и стекла,
Как-будто не она жила.
Черты похожи и причёска,
Но присмотревшись лишь немножко,
Поймёшь, что женщина – двойник,
И взор её уже привык
Тебе напутствие давать,
Чтоб жизнь в реалии познать.
Ведь в детстве там жила девчонка,
В расцвете сил была бабёнка.
Теперь лишь мудрость, обаяние.
Уже не прежние желания,
А прозорливый взгляд пронзает,
И жизнь в движение понимает.
От времени седая прядь,
И озорства уж не понять.
Взгляд зрелый, зоркий, чуть суровый,
К превратностям судьбы готовый.
Так это я – или двойник?
Но, коли, взор ещё горит,
А сердце бьётся у меня:
Там тень, а здесь конечно – Я

«Вихри, бури, ураганы…»

Вихри, бури, ураганы
Любят очень океаны.
Даль безбрежья, пляски, свист,
Вихрь отплясывает твист.
Тучи брызг блестят, сверкают,
В бездну манят, увлекают.
Грозен этот хоровод,
Разгоняя волны вод.
Пена шепчет в упоенье,
Ветер любит то мгновение.
Вал за валом набегает,
Корабли что щепь швыряет.
Часть к Нептуну попадают,
Бездна ладьи поглощает.
Сколь не длятся пляски бурь,
Но проходит эта дурь.
Наплясавшись, утихают,
И в безбрежье уплывают.
Снова солнце гладь зальёт,
В воду лик свой окунёт.
Успокоит воды гладь,
И наступит благодать.