Потом засели в небольшом кафе, заказав коктейли и кофе. Ирина с готовностью поддерживала разговор, но больше отвечала на вопросы, чем задавала сама. Игорь это почувствовал, но причины не понимал. Желая разрядить сгущающуюся обстановку, он начал было рассказывать о смешных случаях на работе, но Ирина эту тему как-то не поддержала.
Задумчиво помешивая соломинкой льдинки в высоком стакане, она вдруг спросила:
–Скажи, Игорь, ты, сколько думаешь оставаться в Калашине?
–Да, не знаю, как пойдёт служба, – смешался Игорь, сообразивший, что её прежняя рассеянность – просто подготовка к серьёзному разговору, – а почему ты вдруг об этом спросила?
– Я скоро пойду в интернатуру и должна буду определиться с местом будущей работы, поэтому и хочу знать твои планы, – спокойно объяснила она.
– Планы простые, пока переводиться мне некуда, никто меня с моим недолгим опытом не ждёт, буду работать там, где работаю, а что?
–Это хорошо, что ты трезво себя оцениваешь, но, может, стоит что-то изменить? Неужели ты работы в Москве не найдёшь? На твоём следствии свет клином не сошёлся.
–Конечно, не сошёлся, но мне моё дело нравится.
–Понятно, а как ты меня в своей жизни видишь, что я буду в Калашине делать?
–Ну, по специальности работать…
–Моя специальность: высокотехнологичные хирургические вмешательства в офтальмологии, а в вашей районной больнице мне останется только подбирать очки пенсионерам, ты это понимаешь? Да и где жить? В твоей съёмной однушке? Когда же ты повзрослеешь и прекратишь гоняться за придуманными идеалами? Чего молчишь?
Игорь умом понимал справедливость такого упрёка, но поступить так, как считала правильным Ирина, означало признать, что он ошибся с выбором профессии и места работы. Всё бросить и уехать он не мог. Она это поняла всей дарованной женщине мудростью и грустно произнесла: