Из-за облака. Проза. Поэзия

Дороги, проложенные через пески и горы Синая вели в Азию. Откуда в Египет доставляли цинк и серебро, окаменевшую смолу и ливанский кедр.

Именно здесь, в Синае проходило сорокалетнее скитание евреев по пустыне.

Так называемые протосинайские надписи (середина 2 тысячелетие до н. э.) имеют сходство с протоханаанским письмом.

Серабит Эль-Хадем. На пустынных, открытых всем ветрам холмах южного Синая, посреди руин храма Хатхор стоят стелы и камни с написанными на них именами и молитвами бесчисленных чиновников и подчинённых, работавших на богатых бирюзовых рудниках во время египетского Среднего царства (ок. 1950—1800 до н.э.).

Изобретение алфавита изменило жизнь миллионов людей на тысячелетия, однако он не был изобретен учеными книжниками. Это детище нескольких великих умов, может быть, одного человека, жившего среди хананеев.

Однако именно египетские иероглифы сделали возможным это изобретение. С помощью алфавита давным-давно пропавшие древние египетские иероглифы тайно продолжают жить в нашем письме по сей день.

Цари Израиля, а затем Иудеи, видимо, владели частью северного Синая.

И наконец, на Синае, в присутствии Моисея и сынов Израиля, Господь собственноручно высек на горе скрижали.

Позже записанные в Библию как 10 заповедей.

Отправляемся в путь.

Юг полуострова – инопланетный пейзаж. Пустынный и дикий. Бесконечные фантастические картины. Причудливые валуны, выступающие из песка на поверхность. Сухой тёплый ветер.

Рай бедуинов. Лишь они приспособились жить здесь, растить детей.

Необыкновенно гостеприимны от многовековой практики выживания среди пустынь.

Имя нашего проводника Наил. Ему 27, дома, вернее в шатре, темноглазая жена Адиля, трое детей, старшая девочка и двое сыновей. 9, пять и два года.

Путь в 130 км мы решили преодолеть на верблюдах, заплатив в ожесточённо-весёлом торге 600 долларов.

(Торгуйтесь! Иначе вы потеряете уважение).

На дорогу уйдёт два дня. Добравшись до горы, нам предстоит потратить еще два с половиной часа на пеший подъем. Но мы готовы к этому, а увидеть со спины верблюда Синай – половина успеха от его посещения.

Ужинали, как гости, в настоящем бедуинском шатре, накрытом козьими шкурами.

На два отдельных помещения внутри – его делит растянутый на кольях ковер, расшитый бисером. За ковром – женская половина.

Такие конструкции нам уже встречались, в Афганистане, у пуштунов.

Ещё один довод в пользу единого мира, дорогой читатель.

Приготовление чая для бедуина – особый ритуал, священный.

Кумган, (медный высокий сосуд), огонь. Топливо собирается заранее и впрок.

Мармарея – пустынная трава, добавляется в напиток для утоления жажды, придавая приятный привкус и аромат.

Во вскипевшую воду добавляется чай и сахар одновременно. Затем трава.

Дают время настояться. Лепешки из замешанного пресного теста пекутся на углях, в золе, либо на металлическом круге до нежно-золотого цвета.

Основной доход бедуина – верблюды. Разведение коз. Выращивание фиников.

Бадави (араб.) обитатели пустыни, от арабского бадия (пустыня) – одни из лучших следопытов в мире. Они создали науку «чтения пустыни».

По следам на песке они в состоянии выяснить, сколько пеших, всадников и верблюдов прошли этой тропой.

В ночное время – а путешествовать с караваном лучше всего в прохладную лунную ночь – проводники легко читают звёздное небо, определяя путь по положению светил.

Не зря древние арабские поэмы начинались описанием следов от покинутого становища, которые тогда были понятны и поэтам, и слушателям.

Вот и мы, воспользовавшись древнейшим транспортом, движемся на север, в горы.

Немного о женщинах, любознательный мой читатель.

В шатре они в ярких длинных платьях («джалабея»), но когда они выходят за пределы дома они одеваются в «абая» (тонкие, длинные черные платья-плащи, иногда покрытые блестящей вышивкой).

На улице покрывают свои головы и волосы «тарха» (платок). Когда-то, женское лицо по традиции было скрыто за богато украшенной «бурку», что сейчас можно увидеть только у старшего поколения.

Солнце катит свой диск на запад, к горизонту, и, покачиваясь в седле, я подумал внезапно, что тот древний наш прародитель глядя также на солнечный круг, подметив его безостановочное движение, изобрёл колесо, подняв тем самым цивилизацию еще на одну ступень.

На каком-то возвышении Наил, зорко вглядываясь вперёд, останавливается, протягивает руку на восток, мы всматриваемся – еле видимая, узкая, блещущая синевой полоска. Залив Акаба.

Таинственный ландшафт, первозданный библейский вид.

Необыкновенная гармония спокойствия. Дыхание вечности.

Наил затягивает песню, изменившимся глуховатым голосом. Затем мы, на дикой смеси языков стараемся прояснить смысл арабских слов. И я записываю.

Что за газель прошла по базару
В жёлтой рубахе и цветистой юбке
Прошла и пропала, будто мираж

Заставив сердце моё забиться

Олег говорит, что в тексте перекликаются японский стиль, и персидский с азиатской изюминкой.

Я отвечаю, что так пишут и в Европе.

Вспоминаю французов – Рембо, Бодлера.

И читаю на память.

Я слушал бой часов и счастлив был и нем,
Когда открылась дверь из кухни в клубах пара
И в комнату вошла неведомо зачем
Служанка-девушка в своей косынке старой,
И маленькой рукой, едва скрывавшей дрожь,