За Пределом

Печать запрета

Направляясь в пещеру по указанному Гермесом направлению, я прикинул наши шансы на благоприятное завершение спуска в преддверие Тартара. Что-то подсказывало мне, что этот вояж будет одним из самых рискованных. Отнюдь не чувство страха овладевало мной, а отсутствие понимания того, с чем там придётся столкнуться. Выводы из скудной информации, полученной нами в беседах, были сырыми. В какой-то момент мне вообще казалось, что нас водят за нос, удаляя от цели поиска. Если за основу брать вывод Эреба, попытка обнаружить Кроноса в мирах Аида и Посейдона такое же бесперспективное занятие, как поиск куриных яиц в кладке крокодила. Можно предположить, что Эреб послал нас с миссией, которая известна только ему, прикрываясь поисками Крона. Непонятная история с пропажей Орфея также давала обильную пищу для размышлений. А слова Гипноса о краже Крона добавляли столько неразберихи, что становилось не по себе. Спуск в пещеру может дать толчок в правильном направлении, а может перечеркнуть всё, включая и нашу свободу. Хорошо всё взвесив, я обратился к преданной спутнице:

– Эмми, тебе не страшно идти в пещеру?

– Последнее время, с момента нашего знакомства, я перестала обращать внимание на такие эмоции, как испуг, страх, ужас. Меня стали привлекать любопытство, мечты, приключения. Такое ощущение, что с тобой я начала новую жизнь, и она мне нравится.

– Как ты думаешь, мы сможем оттуда выбраться? – спросил я, заранее зная ответ.

– Мы сможем выбраться из любого дерьма, главное, чтобы оно не вступало в реакцию с нашими плазменными мозжечками, – засмеялась Эмми.

– Может, нам стоит потренироваться с перемещением в пространстве? – спросил я.

– Что ты предлагаешь?

– Давай немного увеличим дистанцию между нами, скажем, до двадцати метров, – предложил я, – иди вперёд.

– Ага, шалун, хочешь пялиться на мой зад. Нет, лучше ты иди вперёд, – рассмеялась Эмми.

– Как тебе угодно, хотя об этом я не думал, – ответил я и двинулся вперёд.

– Я тоже думать не буду, только смотреть, – подколола меня Эмми.

Когда мы разделились, я спросил:

– Интересно, как далеко мы сможем разойтись, чтобы не потерять контакт?

– Это можно проверить опытным путём, но я не вижу в нём необходимости. Хорошо, что слышимость голоса не уменьшилась, – сказала Эмми, – я думала, придётся кричать.

– Закончили тренировку. Идём дальше с интервалом в двадцать метров, – предложил я.

Вскоре среди нагромождённых булыжников я увидел вертикальную каменную плиту, на которой выделялась гексаграмма с вписанным всевидящим оком.

– Ого, опять встречаем знакомый логотип неизвестного культа. Эмми, посмотри!

– Надо было спросить Эреба, и нам не пришлось бы гадать.

За каменной плитой на земле выделялся деревянный люк. Очевидно, это был лаз в пещеру. При тщательном осмотре я не смог обнаружить ни одной щели, в которую мы могли бы просочиться.

– У нас небольшая проблема с проникновением внутрь, – констатировал я.

– Придётся возвращаться к Аиду и просить его снять запрет с этого входа, – ответила Эмми.

– Давай попробуем мгновенное перемещение. Карту мы знаем, осталось только представить дом Аида.

Мысленно нарисовав пространство перед домом Аида, я произнёс: «Аид». Открылся портал, и мы шагнули в него, очутившись в знакомой оливковой роще.

– Удачно получилось, – радостно сказала Эмми, – надо чаще пользоваться «бесплатным такси».

Дверь дома открылась, и мы услышали голос Аида:

– Заходите, я вас ожидал.

Пройдя в дом, я посмотрел на занавесь, за которой видел раньше силуэт женщины.

– Кого ты ищешь, Илья? – спросил Аид.

– В прошлый раз мне показалось, что я видел там женский силуэт, – обескураженно ответил я.

– Меня всегда поражало людское любопытство. У вас это не считается пороком?

– Простите, а как выполнить порученное нам задание, не используя любопытство и наблюдательность? – ответил я.

– Ты прав. Ну, так с чем пожаловали? – улыбнулся Аид.

– Вы обещали собрать информацию о возможном пребывании Кроноса. Есть что-то новое?

– К сожалению, мы не нашли в моих владениях скрытых мест, где мог бы укрыться Крон. Единственное место, которое не вполне исследовано, – это пещера «Вечный приют», о которой вы, кажется, уже знаете.

– Чтобы туда попасть, сначала нужно снять «печать запрета» со входа в пещеру, – вставила Эмми.

– Это плохая идея. Во-первых, там опасно. Во-вторых, вы должны обосновать мотивы столь рискованной затеи. И, наконец, вы можете остаться там навсегда.

– Мотив у нас один – поиск пропавшего Кроноса. К опасностям мы относимся с некоторой долей скепсиса, а риск считаем поводом для интересного времяпрепровождения. А вот навечно остаться в Тартаре – вопрос пугающий. Вы могли бы что-то посоветовать нам?

– Давать советы в таком деле – неблагодарное занятие, но я, пожалуй, нарушу эту традицию. Надеюсь, в пещере не случится детонации, и она не обрушится, так как вы практически не имеете веса и объёма. Думаю, исследовать пещеру нужно кому-то одному, а другой пусть ожидает у входа. Если произойдёт детонация, тот, кто окажется в ловушке, попробует вернуться к тому, кто наверху. Вас двое, но вы одно целое, и потому у вас есть шанс соединиться. Вероятность благоприятного исхода пятьдесят на пятьдесят. Хорошо подумайте и взвесьте все за и против, прежде чем приступите к поискам. Было бы жаль потерять двух очень любознательных и милых призраков, к которым я уже начал привыкать, – ответил Аид.

– Что обозначает знак гексаграммы со вписанным глазом? – спросил я.

– Не более чем дань основателю мира и отцу всех богов – Хаосу. Глаз символизирует знание всего скрытого и познание тайны первородства, – ответил Аид.

– Аид, как вы относитесь к своему отцу Крону? Какие чувства испытываете, помогая в его поисках? – неожиданно спросила Эмми.

– Мне трудно оперировать человеческими категориями в вопросах привязанности и чувств. Постараюсь ответить непредвзято. Да, Крон мой отец, сын Урана и Геи. Все боги немного невротики, страдающие фобиями и навязчивыми мыслями. Я не могу винить своего отца за то, что он заточал своих детей в своём чреве, боясь их предательства. Немесида отомстила Кроносу за то зло, которое он принёс своим родным, но Зевс поступил с ним несправедливо, оскопив и бросив в темницу Тартара. Считаю, что отец искупил свою вину и должен быть прощён. Надеюсь, я ответил на твой вопрос?

– Ваш ответ достоин уважения, – голосом английской леди произнесла Эмми.

– С вашего позволения, мы с Эмми посовещаемся на улице и вернёмся со своим решением, – сказал я.

– Двери моего дома для вас открыты, – кивнул Аид.

Отойдя от жилища на приличное расстояние, я заговорил с Эмми.

– Прежде чем решиться войти в пещеру, нужно определиться. Что мы хотим получить? И чем готовы рискнуть? Я слушаю тебя.

– Илья, ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Если для достижения цели нужно лезть в эту вонючую пещеру, то я готова. Если мы идём искать Гекате жемчужину, я готова. На мой вкус, второй вариант более понятен и к тому же обещает вернуть нас к жизни. Но я приму твой выбор, потому что безоглядно доверяю твоей интуиции и опыту.

– Спасибо тебе за тёплые слова. Я прожил немало лет и достаточно повидал такого, о чем многим не мечталось. Поверь, моё желание вернуть тебе жизнь гораздо больше заботы о собственной. Поэтому выбираю поиски красной жемчужины. Мы перемещаемся в царство морей и островов, где нас ждут яркие впечатления от тамошних красот, – резюмировал я.

Вернувшись в дом и обнаружив Аида сидящим в кресле, я обратился к нему с такими словами:

– Аид, учитывая, что Эреб определил для поисков Кроноса два царства – ваше и Посейдона, мы пришли к выводу, что пора навестить брата Зевса и его элиты. Это расширит наши знания по волнующему всех вопросу и приблизит к цели. А пещеру мы решили оставить на закуску. Что скажете на это?

– Мудрое решение. Я бы поступил так же. Вот вам вход во дворец Посейдона, – ответил Аид, проведя рукой перед стеной у кресла, – удачных поисков!

После манипуляций Аида возле его трона на стене появился контур карты владений Посейдона. Нам оставалось только назвать пароль.

– Спасибо за помощь, советы и радушную встречу. Увидимся позже, – произнёс я и добавил:

– Посейдон!

Аквариум – взгляд изнутри

Я никогда не любил аквариумы, вернее, мне не нравилось, что рыбки живут и умирают в неволе. По той же причине не любил зоопарки. Одно дело – приручить животное, а другое – посадить в острог. Я не могу разделять радость людей, смотрящих на грустных, морально подавленных животных, которые прекрасно понимают, что живут в плену. С рыбками абсолютно та же история. Они смотрят на тебя через стекло грустным взглядом всепрощающей иконы, и мне становится неуютно под их пристальным взором. При современном развитии техники ознакомиться с любым видом фауны нашей планеты гораздо проще, чем посетить зоопарк. И я удивляюсь, почему до сих пор существуют гетто для братьев меньших, которые там страдают по прихоти человека. К счастью, Посейдон живет не в море, а в аквариуме. Морские обитатели, подплывая к стеклянным стенам дворца и разглядывая тамошних обитателей, радуются мудрости богов, заключивших себя в красивую прозрачную посудину. На мой вкус – это торжество справедливости. А мы с Эмми благополучно переместились в одно из помещений помпезного дворца, где встретили приятного юношу, весьма импозантно одетого в бриджи из рыбьей чешуи. Его голову украшал шлем, отдалённо напоминающий череп акулы, вместо глаз которого были большие круглые изумруды. Молодой человек в момент нашего появления наливал из кувшина в кубок какой-то напиток. Комната имела три стены, обтянутые нежным шёлком с набивным рисунком, и одну прозрачную – с видом на морские глубины. Кроме небольшого столика и удобной кушетки, никакой мебели не было. В углу лежала внушительных размеров раковина трепанга красно-белого окраса с причудливыми голубыми прожилками. На шёлковой ткани тонким узором были вытканы карты, среди которых я заметил знакомые очертания царства Аида. Тишину прервал голос Эмми:

– А здесь уютненько.

От неожиданности юноша чуть не опрокинул кубок, но, узрев нас, успокоился:

– Кто вы?

– Я – Эмми, а это мой близкий друг Илья, – ответила Эмми, – а кто вы?

– Тритон, сын Посейдона, – представился юноша.

– Приносим извинения за неожиданный визит. Мы пришли из царства Аида по одному деликатному делу. Нет, скорее по двум деликатным делам, – поправилась Эмми.

– Надеюсь, ваша деликатность позволит объяснить суть этих дел? – ухмыляясь, спросил Тритон.

Я решил придать более серьёзную окраску разговору и вставил:

– Мы разыскиваем Кроноса, пропавшего из глубин Тартара. Вполне допустимо, что он находится где-то здесь.

– Ну а второе дело? – полюбопытствовал Тритон.

– По просьбе Гекаты мы разыскиваем красную жемчужину, – ответила Эмми.

– Зачем двум призракам понадобился Кронос? Надеюсь, это не он украл у Гекаты жемчужину? – весело спросил юноша.

– Крона попросил найти Эреб, а жемчужина Гекаты пришла в негодность, и она сильно расстроена потерей эксклюзивного экспоната своей коллекции, – ответил я, пожалев, что не сговорился с Эмми о том, как подавать информацию.

– Жаль… Эту красивую безделушку я подарил Гекате в благодарность за чудесный бальзам приворота. Сам Аполлон не смог бы сравниться со мной тогда, когда я выпил бальзам, но действие волшебного напитка не вечно, как и красота.

– Она вам подарила бальзам или продала? – спросила Эмми.

– Подарила, а что не так? – недоуменно спросил Тритон.

– Значит, вы в расчёте, – резюмировала моя подруга, – так что не стоит сожалеть о подарке.

– Вы знаете, где найти такую же? – поинтересовался я.

– Я не знаю этого места, но такая возможность может появиться в любой момент. Главное, внимательно смотреть по сторонам, – ответил Тритон.

– Вы здесь живёте? – спросила Эмми.

– Мои покои наверху, а сюда я иногда спускаюсь, что-нибудь выпить и побыть одному.

– Я поняла. У вас большая семья с кучей маленьких детишек. Поэтому вы стремитесь к уединению, – высказала свою догадку Эмми.

– Детей у меня много, но живут они в море. Мы иногда собираемся вместе попировать и обменяться впечатлениями, – ответил Тритон, – так что там с Кроном?

– Он исчез из места заточения, и никто не знает, где он, – вступил я в разговор.

– Не вижу смысла в его поисках. Крон уже давно стал легендой, – безразлично ответил юноша.

– Тогда подскажите, как нам попасть к Посейдону, – попросил я.

«– Я вас провожу», – сказал Тритон и шагнул в образовавшийся перед ним вход.

Мы исчезли в облаке, появившись в большом зале с мраморной облицовкой и полами из лазурной плитки неизвестного мне камня. Вместо статуй повсюду стояли вазоны с кустами и деревьями. Некоторые из растений были усыпаны цветами, некоторые – плодами. По центру был расположен круглый бассейн из зелёного камня, возле которого стояли овальный стол и лежанка, заваленная атласными подушками.

«– Отец любит проводить время в нашем дендрарии, наслаждаясь ароматом цветов и плавая в бассейне», – сказал Тритон, ведя нас в центр зала.

С шумным плеском из воды вынырнул внушительного вида мужчина и забрался на бортик купели. Когда он поднялся, я отметил его огромный рост и крепкую мускулатуру. Но самым примечательным в нём были густые курчавые волосы длиной до колен. Это был бог морей Посейдон.

– Отец, – обратился юноша к Посейдону, – эти призраки прибыли к нам в гости от Аида. Они разыскивают Кроноса. У меня дела и я, пожалуй, исчезну ненадолго, если ты не против.

– Хорошо, но предупреди Амфитриту, что у нас гости, – ответил Посейдон сыну, а затем, обращаясь к нам, пояснил: – Амфитрита моя жена и мать этого оболтуса.

Что-то ностальгически земное было в этом тоне и словах. Чем больше я нахожусь за пределом, тем с большим уважением начинаю относиться к богам, так похожим на людей. Мне иногда становится жаль их за простоту и беспомощность перед страшным оскалом вечности. «Глупое чувство маленького человечка», – подумал я.

– Моё имя Илья, а со мной Эмми, – решил я начать разговор.

– Давно ли в наших пенатах? – очень по-свойски спросил Посейдон.

– Думаю, что нет, хотя иногда кажется, что давно, – ответил я.

– Это парадокс времени. Потихоньку привыкнете. Все привыкают, – отеческим тоном продолжал Посейдон.

– Мы хотим задать несколько вопросов, – кротко сказала Эмми.

– Так задавайте, – нетерпеливо молвил царь.

– Расскажите нам о ваших владениях, чтобы мы не плутали понапрасну в поисках Кроноса, – попросил я.

– Моё царство огромно! Большую часть занимает вода, но есть и острова, где правят мои наместники, хотя под водой тоже имеется несколько интересных местечек. На трёх больших островах правят Нерей, Протей и Главк, а маленькие островки под присмотром нереид и сирен. Патронаж морей осуществляют дельфины Тритона. Таково вкратце описание моих владений.

– Вы забыли сказать об интересных местечках, – напомнила Эмми.

– Ах, да! Есть в глубинах «Страна вулканов», которая периодически создаёт проблемы в виде повышения температуры воды и образования цунами. Есть «Джонни Гуляка» – тайфун, который рандомно возникает в разных местах океана, затягивая с поверхности в глубину всё, что встретит на своём пути. И есть «Сумасшедший скат» – аномалия, оставшаяся со времён войны с титанами. Он лежит в Мурлизонской впадине, искрит и испускает молнии. Зевс называет его «Ветеран» и говорит, что там лежит мизинец его левой руки, откушенный Тифоном во время битвы за трон. Пожалуй, теперь всё, – закончил бог морей, а я не понял, шутит он или говорит правду.

– Вы забыли рассказать нам о таинственном острове Огигия, – улыбнулась богу Эмми.

– Ой, правда, – смутился Посейдон, – есть такой остров, да вот только найти его никто не может. Я сам искал пару раз, но без успеха. Остров вроде как есть, но вроде и нет. Если отыщите, не забудьте дать мне его координаты.

– А почему у тайфуна такое странное название? – спросил я, прекрасно понимая, что это какой-то стёб.

– Мне-то самому старое «Харибда» больше нравилось, но Тритон сказал, что теперь тайфуны называют мужскими именами. Мне всё равно, лишь бы не убило кого, – ворчливо ответил Посейдон.

Я вспомнил, как Тритон наливал в кубок напиток, который он, очевидно, называет про себя «Харибда».

– Где бы вы посоветовали начать поиски пропавшего Кроноса? – спросил я.

– Сами решите, куда идти и кого спросить. Вот если проблемы какие возникнут, тогда я помогу, – ответил Посейдон.

– У нас есть задание от Гекаты, – проронила Эмми.

– Рассказывай, чего там нашей ворожее понадобилось, – с ухмылкой сказал бог. – Кстати, как её эксперимент с метемпсихозом?

– У неё сломалась силовая установка, которая генерировала энергию трансформации. Основной деталью была красная жемчужина, которая пропала в результате аварии. Геката попросила найти жемчужину, чтобы продолжить эксперименты. Можете нам подсказать приблизительный район поисков? – спросила подруга.

– Эх, досада, – вздохнул Посейдон, – великая была задумка!

– И всё же? – не унималась Эмми. – Где искать жемчужину?

– Поговори с Главком. Он имел дела с контрабандистами и пиратами. Только не выдавай меня, намекни тонко на то, что он бог моряков, ну ещё чего-нибудь придумай. А пока предлагаю прогуляться по дворцу и посмотреть мою галерею, – предложил Посейдон.

Он накинул голубой парчовый халат, лежащий на кушетке, и жестом пригласил нас следовать за ним. Мы прошли из дендрария по коридору, увитому плющом, и вышли в зал, увешанный картинами маринистов. Пока любовались полотнами, Посейдон сопровождал осмотр рассказом о своей коллекции:

– Море – моя стихия. Идея создать галерею принадлежит моей любимой супруге, и я рад, что ей удалось собрать уникальную коллекцию. Костяк собрания составляют сто шестьдесят семь картин Айвазовского. Остальная часть – это Тернер, Пуссен, Миле, Бонавентура Петерс и ещё двадцать три художника, писавшие море. Есть одна картина Рембрандта, которой я необычайно доволен. Всё в подлинниках, разумеется.

Насладившись культурным наследием выдающихся художников разных эпох, мы проследовали за Посейдоном дальше. Поднявшись по широкой мраморной лестнице в следующее помещение, оказались в тронном зале с длинным прямоугольным столом в центре. В торце стола возвышалась скульптура дельфина с загнутым хвостом, представляющим сидение, где, очевидно, сидел царь морей. Стулья, расставленные вокруг стола, представляли собой стилизованные жемчужные раковины нежного розового цвета, а стол был инкрустирован разноцветным перламутром. По всему периметру зала на постаментах располагались макеты судов и кораблей, начиная от древних трирем и драккаров и заканчивая парусными фрегатами и корветами девятнадцатого века. На стене за троном сиял символ власти подводного царства – золотой трезубец.

– Здесь я принимаю иностранных гостей и определяю государственную политику, – пафосно произнёс Посейдон, но на его губах промелькнула лукавая улыбка.

– Эмми, – как можно тише сказал я, – почему всё это мне напоминает фарс?

– Может, потому, что ты слишком серьёзно относился к жизни? – ответил Посейдон и раскатисто захохотал.

Состояние конфуза, в котором я пребывал после этого комментария, развеял сам Посейдон:

– Боги долгое время пытались удержать власть над умами человечества, но однажды пришли к выводу, что некоторые из людей превосходят нас в понятиях нравственности и смысла существования. Спустив на землю морально-этический свод правил, мы сами нарушили его, что привело к утрате влияния и распространению других религий. Поэтому в наших божественных планах изменился подход к воспитанию в людях нравственных и социально значимых норм поведения. Геката предложила концепцию влияния личности на формирование в людях морали, необходимой для гармоничного развития цивилизованного общества, что в итоге приведет к всеобщему благу. «Золотой век» наступит на земле, прославив олимпийцев, несущих небывалый расцвет науки, культуры, искусства в массы свободных от предрассудков людей.