Голос малыша Сени: – Если узнают, Пантелей Евсеевич, то, обязательно, поблагодарят.
Пантелей Евсеевич: – Ну, заговорился я с вами. Надо читать (к залу). Слушайте все и не говорите, что не слышали!
Шары воздушные вокруг
И у меня в руках.
Но лопнул синий шарик вдруг,
И я услышал: «Бах!».
Я повторю, дорогие друзья! А вслед за мной – вы! Бах! Бах!
Зрительный зал: – Бах! Бах!
Звук, идущий от лопнувшего воздушного шарика
Голос малышки Нюши (к залу): – Опять я читаю стихи! Начинаю!
Ты колпачок свой, гном,
На затылок надвинь!
Пусть колокольчик на нём
Нам прозвенит: «Динь-динь!».
Давайте все вместе! Динь! Динь!
Зрительный зал: – Динь! Динь!
Слышится звон колокольчика
Аделаида Максимовна: – Очень приятный звук. Не то что, когда лопается воздушный шарик. «Динь-динь» – это совсем не «бах».
Пантелей Евсеевич: – А «бах» – это совсем не «динь-динь».
Аделаида Максимовна: – Большая разница, одним словом (к залу). Теперь, дорогие мои! Слушайте меня!
Колокол с высокой колокольни
Улицам проулкам и дворам
Пропоёт торжественно и вольно
Всем давно знакомое: «Бум-бам!».
Итак, друзья, повторяйте! Бум-бам! Бум-бам!
Зрительный зал: – Бум-бам! Бум-бам!
Звучит звон колокола
Пантелей Евсеевич: – Ничего не скажешь, мощно, но очень красиво! Бум-бам!
Голос малыша Сени: – Удивительно! Как много всяких и разных звуков (к залу). Слушайте!
В листве деревьев птичий свист,
Над нами неба синь.
Трамвай на рельсах голосист,
С утра кричит: «Дзинь-дзинь!».
Это каждому приятно повторить. Давайте, вместе со мной! Дзинь-дзинь! Дзинь-дзинь!
Зрительный зал: – Дзинь-дзинь! Дзинь-дзинь!
Звучит «голос» трамвая. Аделаида Максимовна машет кому-то вслед рукой
Голос малышки Нюши: – Кому вы машете, Аделаида Максимовна?
Аделаида Максимовна: – Сама себе машу,
Пантелей Евсеевич: – Как такое возможно, Аделаида Максимовна?
Голос малыша Сени: – Мама пошутила.
Аделаида Максимовна: – Ничего я, Сеня, не пошутила. Я увидела в трамвае себя и помахала вслед сама себе. Я ведь себя очень уважаю и даже люблю.
Пантелей Евсеевич: – Значит, вы сейчас и здесь, и в трамвае? Вы одновременно в двух разных местах?
Аделаида Максимовна: – Конечно, Пантелей Евсеевич! Разве бывает по-другому?
Пантелей Евсеевич: – Честно говоря, я уже и не знаю. Наверное, по-другому не бывает (к залу). Всё! Теперь я читаю!
Накошу травы косою,
Я машу ей не спеша,
Я работаю на совесть.
Говорит коса: «Кша-хша!».
Дорогие дети и взрослые, повторяю! Кша-хша! Кша-хша!
Зрительный зал: – Кша-хша! Кша-хша!