Пророчества забытого мира

– Ваше Величество! Впереди нечто похожее на вражескую пусковую установку! – откозырял вояка и, осуждающе посмотрел на Шамгара, который, хлюпая при каждом шаге, подошел к правителю, совсем не имея военной выправки и стати.

– Пришли в какую-то задницу, – мрачно произнес Александр, – и хоть бы понятно было в какую, а то, что это за хреновина? Или, как там говорил профессор Сароян: объект непонятного культового назначения? И что нам это дает от того, что мы знаем, что это хреновина непонятного назначения?

– Могучий потомок Небесного Змея! – начал говорить мнайдриец, даже в подобной ситуации не удержавшись от положенных восхвалений правителя, – Это обелиск, посвященный основателю Мнайдры, в котором, согласно преданию, обитают духи всех, кто правил до Вас, могучий из могучих повелителей Небес, чей…

– Стоп! Время поджимает! – пригрозил кулаком Ксан, – Мне некогда сейчас разбираться в этих истоических тонкостях, чтобы долго и упорно выяснять, что там у меня простирается во времени и пространстве и накрывает всех своим аристократическим куполом, особенно меня! Важнее сейчас другое. Как работает это сооружение? Я получу нормальный, адекватный ответ? Или, как всегда, будет? Опять придется выслушивать местные фантазии? Шамгар, мне, что с собой на «хвосте» таскать орду ученых с исследовательской лабораторией в комплекте?

– У Вас нет хвоста, хотя далекие предки…

– Господи, и без тебя тяжело и прибить жалко, но с тобой, иногда, просто невыносимо! – совсем уж разозлился ахарг. Время поджимало. И поджимало через чур активно, а тут приходилось выслушивать длинные и витиеватые истории.

Яркий свет стал более тусклым, мигнул пару раз, и огромная пещера погрузилась во тьму. Тишину нарушил непонятный шорох, треск, словно из тайного убежища вылез десяток камнегрызов и принялся за работу. Крик кого-то из спецназовцев прозвучал уже не неожиданно, и полумрак разрезали вспышки лучевого оружия. Кто стрелял, куда, и во что, история в данный момент умалчивала, а витиеватые выражения сержанта ясности не добавили, так как расшифровать их не имелось никакой возможности.

Александр совсем рядом ощутил чье-то зловонное дыхание и стремительно рубанул, почти наугад, своим массивным оружием. Это нечто, судя по всему, возмутилось до невозможности, издало жуткий визг и рев, но после второго удара сильно возмущаться перестало, рыкнуло в последний раз, обрызгав напоследок королевские доспехи зловонной жижей и после этого навсегда упокоилось на камнях пещеры. Это придало уверенности, теперь надо было придать уверенности личному составу. Короче, нет ничего страшнее в армии, чем паника, но именно с ней сейчас пришлось бороться командирам. Старый метод, основанный на применении ударов кулаком, с произнесением заветных идиоматических выражений, оказался эффективным и здесь, в забытом всеми ангелами и демонами подземелье. Во всяком случае, познания ахарга ахаргов в области биологической классификации личного состава, существенно увеличились, благодаря талантливому в филологии и биологии сержанту, хотя до этого Александр считал, что с его высшим медицинским образованием трудно узнать что-то новое.

Но ситуация менялась, причем в лучшую сторону. Лениво, словно нехотя, сияние пробилось сквозь стены обелиска, и неведомые твари в панике исчезли, оставив после себя лишь куски окровавленного мяса. Сержант выстроил подчиненных и принялся высказывать свое мнение об их поведении. Гвардейцы ахарга, во главе с Шамгаром только недоуменно пожимали плечами чуждому обычаю теперь уже не союзников, а граждан Мнайдры.

Правитель, сопровождаемый телохранителями, подошел к обелиску, снял перчатки и коснулся гладкой, словно стекло, поверхности сооружения. Камень вдруг «ожил», можно сказать «заворчал» подобно домашней зверушке, показывая скрытые письмена. И еще на его поверхности возникли лица, много лиц, но лишь одно, женское, скрытое густой вуалью заставило задуматься. Это была она – Элавета Проклятая, древняя правительница, даже после смерти была лишена права видеть преемников трона Мнайдры.

– Шамгар! Помоги разобрать, что тут написано, – попросил подойти советника Александр, – Ничего не понятно. Я не слишком хорошо успел изучить ваш своеобразный язык.

– Не могу, Ваша Милость, которая…, ну это…, – замялся Шамгар, увидев, что правитель, характерным движением руки, ищет что-нибудь тяжелое, для остановки славословий в свой адрес, – Я ничего не вижу! Текст и лица бывших правителей, Великих Ахаргов, могут видеть только те, кто по праву занимает трон Небесного Змея. Как это сделано уже никто не знает. Мы утратили эту технологию.

– И что в таком случае делать? Докатились. Все советники в состоянии перманентного склероза, – слегка возмутился Александр, вспомнив, на мгновение советы наставника в монастыре «чаньляонцев», – Ничего не остается, как вспомнить старые навыки. Медитировать на кусках мяса неизвестных монстров?

– Что? – не поняв о чем речь спросил Шамгар, а потом добавил, – Я точно не помню, но, кажется, оружие, которое сжимает ладонь, распространя… Вели… Короче, Ваше оружие, достойнейший из правителей, раньше принадлежало Анлиору III Виманарскому, который правил сто Великих Ночей назад, задолго до Элаветы Проклятой. Говорят, что при этом правителе, Звездная Империя Мнайдры властвовала над множеством звезд. Ваши предки в это время еще жили в пещерах. Именно потому, Земля, как Вы ее называете, не вызвала интереса у Анлиора и там был оставлен лишь наблюдательный пост в самых высоких горах планеты.

– Познавательно, конечно, хотя к данной проблеме никакого отношения не имеет. По крайней мере, я не нахожу, – нетерпеливо топнул ногой ахарг, – Что дальше? Спасибо за экскурс в историю. Как добиться результата? Плясать с бубном не надо, как моим далеким предкам с Земли в период Анлиора Третьего?

– Прикоснитесь рукоятью оружия обелиска и, возможно, Анлиор ответит своему преемнику. Главное – спокойствие! Великий Ахарг нетерпелив, но это следствие молодости, – поклонился Шамгар и указал рукой на памятник, – Все в руках могучего из могучих, из пупка которого… Так, уже молчу!

Александр мрачно усмехнулся, но возражать не стал. Что он, по сути, теряет? Получит шанс сойти с ума, выслушивая поучения привидения, молчавшего много тысяч лет? Из него вытащят душу? И тут по спине пробежал холодок. Можно сказать, ахарг ахаргов испугался будущей перспективы, что после смерти его сознание будет заперто в обелиске. Хорошая перспектива, по которой, выходит, и умереть спокойно не положено по рангу. Отрекся бы от престола, так не дадут, пока сыну не исполнится сто или сто пятьдесят лет, согласно древнему закону. Почему он, а не Диего? С такой супругой бывший капитан Лиги, просто идеальный претендент на трон. А ведь все началось, наверняка, с того, что какая-то прабабушка, в каком-то там колене, совратила императора Мнайдры, и в генотипе остался привет из каменного века. Или какой-то прадедушка добрался до императрицы?

Мысли мыслями, но за правителем смотрели подданные, которым показывать свою слабость не следовало. Александр, вернее их величество, любимец Небесного Змея, коснулся рукоятью обелиска и, сначала, ничего не произошло: сознание не потерял, дракон не вылез, розовые слоники тоже не летали. А потом произошло все разом, сознание словно отделилось от тела. На мгновение, ахарг ахаргов увидел с высоты всех, стоявших у обелиска и разум полетел куда-то вверх, в радужный, сверкавший словно калейдоскоп, туннель.

* * *

Тронный зал дворца Мнайдры сверкал разноцветными огнями, которые, в такт музыке, создавали сказочный антураж. И музыка была в, прямом смысле этого слова, неземная, чарующая, таинственная. Коренные жители Королевства Небесного Дракона и нашедшие здесь новую Родину подданные Лиги, с нетерпением ждали праздника, несомненно, великого праздника, ибо не каждый день приходится видеть подобную церемонию. Гвардейцы верховного правителя, как и лучшие, из тех, кто уцелел, воины Лиги застыли в почетном карауле. Полковник Айрт, надев по такому случаю парадный мундир, выглядел важно, достаточно строго и, в тоже время, торжественно. Почетная стража боялась даже пошевелиться, чтобы не вызвать неудовольствие старого офицера. Он никогда не кричал, не устраивал показательного мордобоя, но пользуясь «Дисциплинарным Уставом Войск Лиги», мог наказать «уставщиной» так, что мало бы никому не показалось.

А что же Диего Борхес, наместник правителя? Диего, тем временем, невыносимо страдал от излишней суеты, мучительной назойливости робота-портного и нравоучений супруги. Его раздражали излишние церемонии, показная торжественность, раболепие окружающих, но приходилось страдать ради высокой цели и укрепления монархической власти.

– Дорогой! Ты – словно кукла! – ворчала Азитовал, – Разве так носят мантию? Ах, тебе так удобно кинжал доставать? Кого ты собираешься резать на празднике? Фрукты? Меч носят на боку, а не за спиной! Это же церемониальная реликвия!

– А можно я тут останусь? Полечу на разведку, лазерные пушки опробую на заргах. Дорогая…

– Святое Небесное Сияние! – топнула ногой первая энту, – Я тебе так полетаю, что мало не покажется. Летать ему хочется, а супружеский долг, кто выполнять будет? Кто будет управлять Мнайдрой, в то время, когда правитель отсутствует, и все его и нашего народа надежды сошлись только на тебе? А ну пройдись!

Диего прошелся по кабинету строевым шагом, увидел огорченное лицо жены и тяжело вздохнул. Не приучен он вести себя, подобно придворным хлыщам, показывать важность персоны и держать на лице «резиновую» улыбку. Да, он дикарь, ученый сухарь, бывший солдафон, а не политик и общественный деятель. И угораздило же жениться на утонченной аристократке, но такова жизнь, на которую Диего не имел привычки жаловаться. Ам к ней шел, никто не гнал, а на собственный выбор можно жаловаться только самому себе. А смысл в этом какой? Сам себе пожаловался, сам себя пожалел, сам себя поругал, сам себе дал совет? Так далеко занесет. В раздвоение личности, как минимум… Ахарг обреченно, как провинившийся школьник, усмехнулся своему придворному невежеству.

– Так, мой дорогой супруг, – улыбнулась Азитовал, – Можешь не уважать себя, не терпеть наших придворных обычаев, но мой муж просто обязан вести себя, как первый из ахаргов, после правителя. Присядь в кресло! Закрой глаза!

– Зачем это? – недовольно и слегка встревоженно поинтересовался Диего.

– Будешь учиться этикету Мнайдры! – почти прошипела, словно раздраженная кошка, первая энту государства, тоже начиная терять терпение, – Откуда ты взялся такой упертый? Но не надейся! Я не дам оставить себя вдовой. Подвиги подождут! Совсем немного времени, прояви капельку терпения, и ты будешь образцом придворного вельможи. Ну же?

– Издевательство, – обреченно пробормотал Диего, но послушно устроился, глядя, в гипнотическую голограмму.

Первая дама государства удовлетворенно кивнула, и недовольно посмотрела на одну из придворных Веты, которая неожиданно возникла за спиной.

– Что случилось, Телигаль? Сейчас я решу вопросы этикета с супругом, а ты будь при правительнице. Прошу меня не отвлекать! Это очень важно!

– Хорошо, но я не могу медлить, – кивнула девушка, – Я пришла сообщить новость. Патрульные корабли заметили приближение странной эскадры к границам нашей системы. Командир патрульного корабля спрашивает совета ахарга Дибора.

– После церемонии, спросит! А пока, пусть доложит ситуацию военному ахаргу, как там у них, «полковнику» Айрту, – холодно ответила Азитовал, – Мой муж и так по отношению ко всему дворцовому ненормальный, а мне мешают из него вельможу солидного сделать. Сообщишь, когда окончится вступление голограмм. Пусть Сармуга начинает церемонию.

– Все сделаю, – поклонилась Телигаль и торопливо вышла из комнаты.

Ментальное обучение Диего завершилось достаточно быстро, хотя даже технология мнайдрийцев не смогла в достаточной степени преодолеть психологический барьер, который имели все спецназовцы Лиги. Ахарг открыл глаза, зевнул, мрачно осмотрелся по сторонам и погрозил пальцем жене, мол, на слишком многое не расчитывай!

– Пройдись! – вздохнула Азитовал, покачала головой только, все-таки результат был достигнут, – Уже лучше, хотя нет нужного блеска. И не надо на меня так смотреть! Посмотри лучше на себя и задумайся! И это отец нашей дочери, благородной юной энту.

– Перестань! – по привычке огрызнулся Диего, но вовремя спохватился и поцеловал руку жены, – Пажеских корпусов не оканчивал! Дай я тебя обниму, и окончим вентилирование мозгов друг другу. Вот и славненько. Гвардия!

Свита из девяти гвардейцев появилась в комнате, едва успели затихнуть слова первого ахарга.

Диего шел по пустынным коридорам дворца Мнайдры, и звуки гулко отдавались от стен, тяжелые шаги, печатающие. Все на празднике, только боевые андроиды застыли на постах, которые совсем недавно занимали люди. Послышался гул множества голосов. Тронный зал был совсем близко. Ахарг остановился, чтобы собраться с мыслями, представил, что в зале не подданные королевства, а тривиальные студенты, которым надо прочесть лекцию, и сразу стало на душе спокойнее. Спокойствие – только спокойствие, как говорил один из героев далекого детства его прабабушки и прадедушки. Взгляд остановился на обновленной фреске, которая своим сюжетом была почти в тему предстоящему событию.

– Интересная картина, – пожал плечами свежеподготовленный к придворным манерам вельможа, поправил на шее цепь с медальоном и недовольно скривился, представив, что ему в ближайшие минуты предстоит почувствовать.

– Сие произведение было создано много веков назад, и говорит о том, как дарили имя Элавете. Тогда ахарг ахаргов, ее отец, нарушил церемонию, и благословение Мнайдры стало проклятием для всех ближайших миров, – услужливо сообщил начальник почетной стражи.

– Неужели неверный жест или сбивчивые слова могут предопределить не только судьбу человека, но и целого государства?

– Не знаю, каким это образом все происходит, но мы в это верим, – убежденно произнес солдат, – От Вас, могучий ахарг, многое зависит в нашей судьбе теперь. Не ошибитесь, прошу!

– Не город, а заповедник самых различных предрассудков, – пробормотал себе под нос Диего, – Сообщи, что я вхожу в зал. Господи, хоть бы в мече не запутаться. Прямо полигон для психиатра!

Заиграл гимн королевства. Величественная музыка мгновенно вызывала необыкновенное спокойствие, решительным жестом убирала страх, и даже Диего ощутил себя действительно правителем, могучим вершителем судеб. Музыка лилась широким потоком, затихала под сводами, чтобы снова и снова наполнить зал своим очарованием. И вот, когда мелодия словно застыла на самом высоком аккорде, створки дверей распахнулись, словно приглашая местоблюстителя престола войти внутрь. Приглашение было принято, как же иначе?

В тронном зале народа было не чрезмерно, тысяча, может чуть больше, они собрались на церемонию, первую такого рода за много веков. Диего шел по сверкающей дорожке к трону, и от гула голосов, мигания огней, состояние было не лучшим. Ноги коснулись ступенек и музыка, голоса, смолкли разом. Даже сияние огней стало не таким раздражающим, как показалось вначале. Ментальный урок не прошел даром, но бывший доцент все равно ощущал себя дурацкой куклой из забавного голографического мультфильма, хотя и прошел чинно, и в жестах не ошибся, и даже вполне элегантно занял место на троне.

А толпа ждала проникновенной речи местоблюстителя престола, жаждала высокопарности, царственности во всем. Коренные жители Мнайдры были в восторге, а вот беженцы из Лиги просто не понимали сути происходившего события. А чего им, спрашивается, понимать? Нет в Лиге монархических традиций, а то, что было в далеком прошлом Земли давно забыто и даже в учебниках истории упоминается, словно забавная сказка. Типа: «Жили-были король с королевой, царь с царицей и молодец с молодицей…» Ну, да романтичные девушки мечтали о «принце на белом коне», который, обчно, не очень спешил появляться.

Текст речи, написанной и отредактированной Азитовал, лишь обрывками остался в памяти, да и никогда не выступал ранее Диего по вызубренному тексту. Потомственные монархисты примут все, а вот как быть с урожденными республиканцами? Это православному Александру, как и многим русским, слово монархия не вызвало бы таких колебаний и сомнений, но Гривина поблизости не было, поэтому надо выкручиваться самому. Собравшись с духом, Диего произнес традиционную фразу приветствия, согласно церемониальному ритуалу и нормам этикета, а потом попытался словами достучаться до разума подданных государства. Вероятно, это ему все-таки удалось, поскольку даже профессор Сароян расплылся в улыбке и поспешно стал что-то записывать в электронный блокнот, как, собственно, и три специальных секретаря из числа студентов университета. Слова, четкие, со стальными нотками, но очень простые и душевные нашли свой отклик у публики, и одобрительный гул голосов подтвердил это.

Сармуга стоял за спиной наместника, чтобы помочь ему советом. Старый царедворец одобрительно кивал при каждом слове. Последние слова утонули в торжественной музыке, а Диего недовольно склонил голову к лекарю, поскольку его взгляд не должен был терять публику. Из этой сложной ситуации ахарг вышел с достоинством, хотя и ощутил себя куклой на шарнирах, которой в детстве играла сестра.

– Что-то не так? – мысленно спросил Диего и, к собственному удивлению, был услышан Сармугой.