Фосфорные орлы. Сборник рассказов про пожилых людей

Дети, привыкшие к неугомонному, страстному характеру родителя, не пытались его отговорить – знали, что бесполезно. Разве что предложили купить смартфон в дорогу, но Анатолий ему не доверял.

«Там будет навигатор. С картой сверяться. Бать, тысячи километров! Это ж не шутки. Давай тебе смартфон купим», – говорила дочка.

«Ну и что мне твой смартфон? Карта надежнее, она не сломается, не разрядится», – отвечал Анатолий.

«Так возьми и карту, и смартфон», – настаивала дочка.

«Да ну его. У меня кнопочный, он зарядку по две недели держит», – отмахивался Хвостик.

«Будешь про путешествие свое рассказывать всему миру во «ВКонтакте», разве плохо?» – внезапно нащупала подход дочка.

Дядя Толик задумался. В принципе он спокойно относился ко всему новому, имел технический склад ума и много лет провел в компании с гаечным ключом и паяльником, но опасался, что смартфон станет мучительно отвлекать на себя внимание. А он ехал смотреть Россию в ее пыльной дорожной реальности, а не через камеру телефона.

«Это, получается, в интернете, что ли, рассказывать?», – спросил Анатолий.

«Ну да», – ответила дочь.

Хвостик сдался, идея показалась не такой уж и плохой, ведь разделенная радость – двойная радость. Это нехитрое правило он усвоил с юности – с тех пор как женился и стал всем делиться с Ларисой.

«Ладно, купим. Расскажешь, как пользоваться», – махнул рукой Анатолий.

Хвостик выехал в путешествие в разгаре лета с картой автомобильных дорог и смартфоном. Ночевать планировал в придорожных гостиницах, но допускал, что иной раз придется прикорнуть и под березкой. В районе Саратова, проехав терпкие, прожаренные солнцем степи, дядя Толик решил переночевать в перелеске.

Стояла ясная безветренная погода. Солнце клонилось к закату, ночь обещала быть по?июльски теплой и не дождливой.

Хвостик присмотрел небольшую рощу, неподалеку от крохотной, едва живой деревушки.

Съехал с трассы на грунтовку, припарковал «Яву» в зарослях малинника, а сам начал готовить место для ночлега. Первым делом достал плащ-палатку – гениальное изобретение! На ней тащат раненых, в ней легко укрыться от непогоды, из нее можно сделать даже полноценный плот, если набить полотнище соломой и крепко связать. Так поступали красноармейцы в войну при форсировании рек.

С помощью пары крепких веток и веревки дядя Толик – тертый калач – превратил плащ-палатку в жилище. Развел костер, в прокопченном армейском котелке заварил пару пакетиков «Принцессы Нури» и, прихлебывая горячий чай, медленно, одним пальцем – с непривычки – стал писать очередной пост в социальные сети и выкладывать фотографии во «ВКонтакте». На удивление в этой глуши ловил мобильный интернет.

Солнце село. Двурогая луна в ночном небе вызывала какие?то теплые далекие воспоминания. Где?то он ее уже видел. В книжке! «Вечера на хуторе близ Диканьки» – вспомнил дядя Толик и долго лежал в палатке, непроизвольно воскрешая в памяти гоголевские мотивы. На ракетно-дизельном катере «Рыбачий» Балтийского флота, где служил моряк Хвостик, имелась хорошая библиотека, и он за три года перечитал все, что не успел объять в школе.

Вскоре Гоголь, усталость, терпкие запахи июльского леса стали играть в игры с сознанием Анатолия. Чудилось, что кто?то бродит вокруг рощицы и будто бы воет. «Волки, что ли?», – подумал дядя Толик и решил не спать, поддерживая костер – они огня боятся, не подойдут. «Или, может быть, черти?» – вдруг мелькнуло на периферии ума. «Да какие черти? Дурень!» – сам себя выругал Хвостик, но на всякий случай проверил, на месте ли иконка Сергия Радонежского – жена всегда передавала образ святого, когда ее благоверный решал куда?нибудь умчаться на своей верной «Яве».

Иконка лежала где положено – в бардачке мотоцикла. Стало спокойнее, но вой или даже мычание еще долго не прекращались. Под утро усталый путник все?таки задремал. Когда он проснулся, костер уже потух, ярко светило солнце.

«Ну слава богу, не подошел серый, испугался», – пробормотал про себя Анатолий и решил сходить в деревню, сообразить нехитрый завтрак. Обычно в пути он питался хаотически, как придется: консервами, «дошираками», пирожками, или в придорожных кафешках. «Там не то что в городе – не отравят. Дальнобойщика попробуй отрави, в следующий раз поедет по этой дороге, и за добавкой явится…с монтировкой», – резонно считал Хвостик и с удовольствием заказывал борщи и котлеты.

На завалинке ветхого покосившегося дома сидел старичок с живыми маслянистыми глазами и колючей седой щетиной. На его плечах висел засаленный пиджак, надетый на футболку с надписью FIFA WorldCup 98. Дедушка задумчиво смотрел на соседнюю улицу и курил.

– Здравствуйте, – поздоровался Анатолий.

– Здарова, коль не шутишь, – с любопытством оглядывая незнакомца, ответил дедок.

– Я здесь проездом, отец, где у вас тут магазин?

– А нет магазина, был да сплыл.

– Это как так, сплыл? – удивился Хвостик.

– Очень просто. Закрылся. Ольга – хозяйка – в райцентр переехала, и все. Раз в неделю армяне приезжают на «газельке», привозят продукты, продают. Вчера вот были.

– О как, – дядя Толик задумался. – А картошки продашь, отец? Запеку.

– Скажешь тоже – «продашь». Я так просто дам. Обижаешь, – усмехнулся старичок и еще раз оценивающе осмотрел поджарую фигуру Хвостика. – Кстати, какой я тебе отец? Мы, чай, ровесники. Тебе сколько лет?

– От 1954?го.

– А я от 1952?го. Ровесники. А ты говоришь – отец.

Старичок улыбнулся и протянул руку.

– Петр.

– Анатолий, – Хвостик пожал сухую, колючую, как наждачка, ладонь.

Его новый товарищ действительно выглядел старше своих лет и казался мумифицированным – высох, как мотылек, угодивший в ловушку между оконными стеклами.

– Глухие у вас тут места, – сказал Толик, принимая пакет с картошкой.

Петр отсыпал щедро.

– И не говори, глухие, – кивнул дедок.

– Волки водятся, – сказал Толик.

– Ну уж, загнул – волки. 70 лет здесь живу и никаких волков никогда не видел. Да и не мог видеть. Тут же завод фосфорных удобрений за пригорком, я там всю жизнь оттарабанил, волков и в помине быть не может. Правда, и людей тоже. Рабочие из города едут, в деревне не селятся, вот она и вымерла.

– Я вчера ночевал во?о-н в той роще, – Хвостик показал рукой в сторону своего бивака. – И всю ночь вокруг нее ходил волк, выл.

– Вон той рощи? – уточнил Петр.

– Ну да.

Старичок внезапно расхохотался и даже выронил сигарету.

– Ох, насмешил! Волк! Это Володька – сосед. Вчера приезжали армяне, он купил у них бутылку, наклюкался. А у него корова. Последняя осталась в селе. Заблудилась. Вот он ее и искал, а чтобы сманить – стал мычать или выть, уж не знаю, насколько хорошо у него получилось изобразить корову, но я даже отсюда его слышал.

Хвостик тоже расхохотался.

– И что, как? Нашел корову?

– Не-е-е, пьяный заснул, тут у меня на крыльце. Корова сама вернулась. Она поумнее будет человека, тем более Володи.

– Супруга ваша поди его с крыльца согнала?

– Да не. Какая супруга. Я один живу, бирюком, можно сказать. С женой еще в 90?е развелись, дети в Саратове. А я на пенсии, доживаю. Так ведь ее называют – пенсию – «время дожития», – грустно сказал Петр.