Расстрел «Белого дома». Черный Октябрь 1993 года

В 1989 г. он совершил свою первую поездку за океан[31 - Суханов Л. Три года с Ельциным. Записки первого помощника. Рига. 1992. С. 86–87.] и там заручился необходимой поддержкой[32 - Суханов Л. Три года с Ельциным. Записки первого помощника. Рига. 1992. С. 92–155.]. В марте 1990 г. Б. Н. Ельцин был избран народным депутатом РСФСР от Свердловской области[33 - Эпоха Ельцина. С.80.], в мае 1990 г. возглавил Верховный Совет РСФСР[34 - Эпоха Ельцина. С.84. Тогда же руководитель Счетной комиссии Первого Съезда народных депутатов РСФСР Ю. С. Сидоренко признался, что результаты голосования были «скорректированы» в пользу Б. Н. Ельцина (Сидоренко Ю. С. От потрясенного Кремля до… (записки председателя Счетной комиссии). Ростов-на-Дону, 1990. С. 27–31).], в июне 1991 г. стал первым президентом России[35 - Эпоха Ельцина. С.118. Имеются сведения, что президентскую кампанию Б. Н. Ельцина в 1991 г. финансировал созданный при участии ЦК КПСС и КГБ СССР Всероссийский биржевый банк, президентом которого был сын известного спортивного комментатора Александр Конаныхин, связанный, если верить газетам, с «солнцевской» преступной группировкой (Аппарат ЦК КПСС: кража тысячелетия! // Дуэль. 2001. 13 марта).].

Прошло немного времени, и в печати появились сведения, что руководивший избирательной кампанией Б. Н. Ельцина Александр Урманов действовал в тесном контакте с Институтом Крибла (другое написание – Крайбла) (Krieble Institute), являвшегося, по тем же сведениям, подразделением американской организации The Free Congress Research and Education Foundation[36 - Островский А. И. Глупость или измена. Раследование гибели СССР. М., 2011. С.440.].

Роберт Крибл (Robert Henry Krieble, 1916–1997), один из основателей и руководителей крупной международной химической корпорации – Loctite Corporation, имел разветвленные связи как в предпринимательских, так и политических кругах США. Достаточно назвать хотя бы некоторые организации, в которых он принимал участие, и некоторых лиц, которые в них состояли: American Council for Capital Formation (государственный секретарь США в 1982–1988 гг. Джордж Шульц), Campaign America Inc. Campaign American Inc. (секретарь Совета безопасности США в 1975–1977 гг. Дональд Рамсфельд), Empower America Empower America (член Совета по международным отношениям Джин Кирпатрик), Freedom and Free Enterprise PAC The Heritage Foundation Trustee (1978-, as Vice Chairman 1985-) Hoover Institution Hoover Institution (руководитель Федеральной резервной системы США в 1987–2006 г г. Алэн Гринспен), Jamestown Foundation Jamestown Foundation (бывший советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский), Krieble Institute Founder (1989-) National Republican Senatorial Committee (отец американского президента Прескотт Буш, государственный секретарь США в 1973–1977 гг. Генри Киссинджер, руководитель Совета по международным отношениям П. Петерсон, брат руководителя Трехсторонней комиссии Дэвида Рокфеллера – Лоруенс), Phi Beta Kappa Society US Chamber of CommerceUS Industrial Council Education FoundationPhi Beta Kappa Society (два бывших директора ЦРУ – Джордж Буш и Ричард Хелмс)[37 - Островский А. И. Глупость или измена. Раследование гибели СССР. М., 2011. С. 440–441.].

В 1987 г. Р. Крибл начал оказывать материальную поддержку рождавшемуся в СССР оппозиционному движению и с этой целью в 1989 г. основал специальное учреждение, получившее известность как Институт Крибла.

К тому времени Советский Союз оказался перед лицом надвигающегося финансового банкротства[38 - Островский А. И. Глупость или измена. Раследование гибели СССР. М., 2011. С. 633–647; Черняев А. С. 1991 год. Дневник помощника президента. М., 1997. С.172 (запись 14 июля 1991 г.). Гайдар Е. Т. Гибель империи. Уроки для современной России. М., 2006. С. 383–384, 410, 415–418.]. 19–21 августа 1991 г. произошел так называемый «путч». В Москве началась передача власти от М. С. Горбачева к Б. Н. Ельцину[39 - Островский А. В. Глупость или измена. С. 574–627.].

Не успели улечься страсти вокруг августовских событий, как оказалось, что Советский Союз не в состоянии платить по внешнему долгу[40 - Островский А. В. Глупость или измена. С. 633–647; Гайдар Е. Т. Гибель империи. С. 408–418.], а кладовые Гохрана почти пусты[41 - Жуков В. И. Реформы в России. 1985–1995. М., 1997. С.37.].

Начавшиеся переговоры привели к появлению 28 октября 1991 г. меморандума «О взаимопонимании относительно долга иностранным кредиторам СССР и его правопреемников». 8 из 15 советских республик признали по нему свою солидарную ответственность[42 - Заявление по внешнему долгу СССР // Правительственный вестник. 1991. № 50. 6 декабря. С. 1–2. См. так же: Панасенко С. В долговую яму не надо бы прыгать добровольно // Российская газета. 1992. 7 января. Громушкин Ю. О долге республики и долгах СССР // Там же. 12 марта.]. Подписание этого документа означало, что для Запада Советский Союз как единое государство фактически прекратил существовать[43 - Гайдар Е. Т. Гибель империи. С.415.].

Используя тяжелое экономическое положение советских республик, иностранные банки потребовали срочного перехода к рыночным реформам[44 - Арбатов Г. Человек системы. М., 2002. С.440.]. Так осенью 1991 г. появилась на свет «экономическая программа» Е. Т. Гайдар а[45 - Гайдар Е. Т. Дни поражений и побед. М., 1997. С. 87–109.]. Основные ее положения Б. Н. Ельцин огласил 28 октября на Пятом съезде народных депутатов Российской Федерации. Программа предполагала приватизацию государственной собственности, либерализацию цен, товарную интервенцию, конвертацию рубля[46 - Пятый (внеочередной) Съезд народных депутатов РСФСР. 10–17 июля, 28 октября – 2 ноября 1991 г. Стенографический отчет. Т.2. М., 1992. С. 4–29.].

Провозглашая этот курс, Б. Н. Ельцин заверил сограждан, что «хуже будет всем в течение примерно полу года». Затем последует «снижение цен, наполнение потребительского рынка товарами, а осенью 1992 г… – стабилизация экономики, постепенное улучшение жизни людей»[47 - Пятый (внеочередной) Съезд народных депутатов РСФСР. 10–17 июля, 28 октября – 2 ноября 1991 г. Стенографический отчет. Т.2. М., 1992. С.9.].

18 ноября в Москве состоялся второй тур переговоров, посвященных внешнему долгу[48 - Бергер М. «Семерка» и наш внешний долг: по-прежнему неясность // Известия. 1991. 19 ноября. См. также: Бергер М. Переговоры с семеркой: главный итог – отсутствие отрицательных результатов // Известия. 1991. 21 ноября.]. 21-го страны «семерки» согласились предоставить Советскому Союзу кратковременную отсрочку по его долговым обязательствам[49 - Заявление по внешнему долгу СССР // Правительственный вестник. 1991. № 50. 6 декабря. С. 1–2.]. После этого, 5 декабря, на свет появился уже не «меморандум о взаимопонимании», а «Договор о правопреемстве в отношении государственного долга и активов Союза ССР»[50 - Заявление по внешнему долгу СССР. Громушкин Ю. О долге республик и долгах СССР // Российская газета. 1992. 12 марта.].

Этим договором была определена сумма общей задолженности СССР – 93 млрд. долл. и доля каждой из 15 республик в погашении советского долга. Доля России составила 61 %, или же около 57 млрд. долл. Семь республик (Азербайджан, Латвия, Литва, Молдова, Туркменистан, Узбекистан и Эстония) подписать договор отказались[51 - Глазьев С. Проблема долга СССР и перспективы ее решения // Внешняя торговля. 2001. №.1. С.2.].

А поскольку даже те республики, которые подписали договор, не могли обслуживать внешний долг[52 - Кашин И. Пока выплачиваем долги за других // Российская газета. 1992. 27 января.], им была предоставлена вторая отсрочка[53 - Калашникова Н. Западные банки согласились на отсрочку выплаты долга // Коммерсант-daily. 1993. 1 октября.], и поставлено условие – «сотрудничество с Международным валютным фондом» (МВФ) в осуществлении «рыночных реформ»[54 - Чугаев С. Победу правительства России в споре о бюджете помог одержать Международный валютный фонд // Известия. 1992. 27 января.].

Р. И. Хасбулатов у тверждает, что «программа реформ в России как целостный документ» не существовала, а в основе тех преобразований, которые были начаты в январе 1992 г. и получили название «шоковой терапии», лежали «жесткие рекомендации и требования Международного валютного фонда»[55 - Хасбулатов Р. И. Великая российская трагедия. Т.1. М., 1994 С.50.].

В своих мемуарах Егор Тимурович скромно умалчал об этом[56 - Не пожелал он отвечать и на мои вопросы, касающиеся данной проблемы (Островский А. В. – Гайдару Е. Т. С-Петербург – Москва. 22 мая и 1 августа 2006 г. Копии // Архив автора).].

И не случайно.

Дело не ограничилось «консультациями» при разработке «программы». Имеются сведения, что с 1991 по 1993 г. в «штатные структуры» почти всех российских ведомств вошли «более 1500 иностранных советников»[57 - Лисичкин В. А., Шелепин Л. А. Россия под властью плутократии. М., 2003. С.80.]. По свидетельству бывшего народного депутата С. А. Осминина, в некоторых министерствах начала 90-х годов он видел кабинеты иностранных советников, а в московской мэрии слышал иностранную речь чуть ли не каждом этаже[58 - Запись беседы с народным депутатом Российской Федерации С. А. Осмининым. Вологда. 11 июня 2006 г.// Архив автора.].

Тогда же, в конце 1991 г., финансовыми советниками российского правительства по вопросам урегулирования внешнего долга стали банки «Лазар Фрер э Си» и «С. Дж. Уорбург Лдт» (в другой транскрипции – Варбург[59 - Международные банки и страховые компании в мире капитала. Экономико-статистический справочник. Под ред. Проф. Г. П. Солюса. М., 1988. С.114.]), а также американская юридическая консультационная фирма «Клири, Готлиб, Стин и Гамильтон»[60 - Заявление по внешнему долгу СССР // Правительственный вестник. 1991. № 50. 6 декабря. С. 1–2.]

В самом факте использования чужих советов не было бы ничего зазорного, если бы они помогли вывести страну из кризиса.

Так ли это было в данном случае?

Обосновывая необходимость либерализации цен, российское правительство ссылалось на закономерность, по которой стоимость обращающихся в стране товаров равна стоимости имеющихся денег. Если количество денег увеличивается быстрее, чем количество товаров, происходит рост цен.

С конца 80-х годов производство в СССР сокращалось, количество денег увеличивалось. Но государство искусственно сдерживало рост цен. В результате нарастало несоответствие между денежной массой и официальной стоимостью товаров.

В таких условиях российское правительство (с осени 1991 г. его возглавлял Б. Н. Ельцин), заявило о необходимости «либерализации» цен. Как заверял Е. Т. Гайдар, отпущенные в свободное плавание цены должны были вырасти примерно в 3,5 раза[61 - Гайдар Е. Т. Дни поражений и побед. С.154.].

Все это выглядело бы убедительно, если бы не одно обстоятельство.

Я хорошо помню, как в том же 1991 г. в средствах массовой информации появились сведения, что Минфин СССР начал чеканить монеты достоинством в 50 рублей. А поскольку до этого самой крупной монетой был рубль, получается, что правительство готовилось повысить цены не в 3,5, а по меньшей мере в 50 раз.

Это означает, что под влиянием иностранных советников российское правительство собиралось осуществить не переход к свободным ценам, а их искусственное повышение.

Простым росчерком пера планировалось обесценить накопления предприятий и сбережения населения, ликвидировать огромный внутренний долг, резко снизить реальную заработную плату, а также расходы на пенсии, стипендии, пособия и т. д., иными словами, в несколько раз «удешевить» наш труд, увеличить степень эксплуатации.

Подобным образом обстояло дело и с приватизаций. Ее необходимость мотивировалась тем, что частный сектор эффективнее государственного, а рыночная экономика – эффективнее плановой, и что именно поэтому Запад развивался успешнее, чем Советский Союз.

Между тем государственный сектор есть во всех странах. «Об этом, – пишут авторы книги «Кто владеет Россией», – свидетельствует в частности величина ВВП, перераспределяемая и концентрируемая в руках государства. В конце 80-х и начале 90-х годов она стояла на уровне 33,9 процента стоимости ВВП в Японии, 37,0 процента – в США, 45,2 процента – в Великобритании, 47,3 процента – в ФРГ, 53,6 процента – во Франции»[62 - Черников Г. Черникова Д. Кто владеет Россией? М., 1998. С.210.]. В то самое время, когда у нас был ликвидирован Госплан, во Франции осуществлялся «XI план экономического и социального развития страны»[63 - Черников Г. Черникова Д. Кто владеет Россией? М., 1998. С.213.].

Следовательно, создавая в средствах массовой информации представление, будто бы на Западе вся собственность находится в частных руках и развитие экономики полностью регулируется рынком, отечественные приватизаторы и их иностранные советники сознательно вводили нас в заблуждение и не собирались использовать западный опыт для подъема российской экономики.

Одна из первых программ приватизации была разработана Государственным комитетом по управлению государственным имуществом под руководством Михаила Дмитриевича Малея еще в 1991 г. Она предполагала создание в России частного сектора при сохранении за государством командных высот в экономике[64 - Малей М. Три периода приватизации. По Явлинскому, по Малею, по Чубайсу // Независимая газета. 1993. 10 сентября. См. также: Указ президента РСФСР «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР». 3 июля 1991 г. // Российская газета. 1991. 19 июля.].

«Еще до начала «реформ», – вспоминает Р. И. Хасбулатов, – я обговорил с Ельциным, что авиационный, железнодорожный, морской, речной, трубопроводный транспорт, связь, нефте – и газодобыча, черная металлургия, оборонно-промышленные предприятия не следует подвергать риску денационализации»[65 - Хасбулатов Р. И. Вывихи экономической реформы (беседу вел В. Литов) // Парламентская газета. 2000. 26 декабря.].

Это не соответствовало стремлениям иностранного капитала и рождавшейся в стране отечественной буржуазии. М. Д. Малей был отправлен в отставку. Новым председателем Госкомимущества России 6 ноября 1991 г. стал ленинградский экономист Анатолий Борисович Чубайс. Приступив к разработке новой программы приватизации[66 - Колесников А. Неизвестный Чубайс. Страницы из биографии. М., 2003. С.88.], он с самого начала использовал иностранных «экспертов»[67 - Кононенко В. Цены придется отпускать без приватизации (интервью А. Б. Чубайса) // Известия. 1991. 17 декабря.].

Еще «в 1991 году…, – пишет бывший генерал-лейтенант КГБ СССР Н. С. Леонов, – в США при Гарвардском университете был создан так называемый Институт международного развития, который и стал на долгие годы центром управления российскими процессами с далеких американских берегов. Институт был создан в результате переговоров, которые вели Анатолий Чубайс, Егор Гайдар с российской стороны, и Андрей Шлейфер с Джефри Саксом – с американской»[68 - Леонов Н. Крестный путь России. М… 2005. С.93.].

А. Б. Чубайс и его соратники пытаются создать видимость, будто бы они использовали иностранцев «исключительно для отработки технических деталей»[69 - Мостовой П. Как создавалась программа // Приватизация по-российски. С.70.]. Между тем имеются сведения, что зарубежные советники предложили не только «свою схему приватизации»[70 - Андреев С. Н. Набат. С.69.], но и «все детали «реформ»[71 - Лисичкин В. А., Шелепин Л. А. Россия под властью плутократии. С.89.].

«На самом деле, – пишет В. П. Полеванов, заменивший позднее А. Б. Чубайса на посту руководителя Госкомимущества – концепция и весь сценарий приватизационной аферы разработали набившие руку специалисты из американской консультационной фирмы «Делойтт и Туш»[72 - Полеванов В. П. Неприкасаемый Анатолий Чубайс – «магистр» реформ, которых не было // Завтра. 2002. № 17. 23 апреля.]. А Европейский банк реконструкции и развития подготовил «Руководство по приватизации», насчитывавшее 600 страниц[73 - Лисичкин В. А., Шелепин Л. А. Россия под властью плутократии. С.89.].

Первый набросок чубайсовской программы, «документ объемом в 24 страницы с десятью страницами приложений», был подготовлен в невероятно краткие сроки, максимум за полтора месяца[74 - Чубайс А. Б. Как мы «пробивали» нашу программу // Приватизация по-российски. С.77.].

Первоначально А. Б. Чубайс предлагал разделить государственную собственность на три части. К первой группе были отнесены объекты, не подлежащие денационализации, ко второй – те, которые предполагалось приватизировать частично, предприятия третьей группы планировалось приватизировать полностью и в обязательном порядке[75 - Кононенко В. А. Программа приватизации в России есть, но чуда ждать не стоит // Известия. 1991. 28 декабря.].

Может показаться, что между программами М. Д. Малея и А. Б. Чубайса не существовало принципиального различия.

Но это не так.

Если М. Д. Малей считал, что объектом приватизации в первую очередь должны стать нерентабельные и малоэффективные предприятия, А. Б. Чубайс предлагал начать с предприятий, которые отличались особой доходностью[76 - Основные положения Программы приватизации государственных и муниципальных предприятий Российской Федерации на 1992 год // Российская газета. 1992. 10 января.]. В первом случае это соответствовало интересам государства, во втором – интересам частных собственников.

К тому же Анатолий Борисович выступал за полную, обвальную приватизацию государственной собственности[77 - Колесников А. Неизвестный Чубайс. Страницы из биографии. С.92. Полеванов В. П. Неприкасаемый Анатолий Чубайс – «магистр» реформ, которых не было // Завтра. 2002. № 17. 23 апреля.], или, как говорили тогда, за «приватизацию под нуль». Поэтому его первоначальная программа была рассчитана только на 1992 г.[78 - Чубайс А. Б. Как мы «пробивали» нашу программу // Приватизация по-росссийски. С.78.].

26 декабря 1991 г. предложения А. Б. Чубайса получили одобрение правительства[79 - Кононенко В. А. Программа приватизации в России есть, но чуда ждать не стоит // Известия. 1991. 28 декабря.], затем прошли через Президиум Верховного Совета и легли на стол президента[80 - Чубайс А. Б. Как мы пробивали нашу программу // Приватизация по-российски. С. 78–80.]. 29 декабря 1991 г.[81 - Указ президента РФ «Об ускорении приватизации государственных и муниципальных предприятий». 29 декабря 1991 // Российская газета. 1992. 10 января.] и 29 января 1992 г.[82 - Указ президента РФ «Об ускорении приватизации государственных и муниципальных предприятий». 29 января 1992 г. // Российская газета. 1992. 13 февраля.] появились два указа под разными номерами, но с одним и тем же названием «Об ускорении приватизации государственных и муниципальных предприятий». Первый указ вводил в действие «Основные положения программы приватизации государственных и муниципальных предприятий на 1992 год», второй определял ее процедуру.

Осуществление «шоковой терапии» и начало приватизации привели к обострению отношений между президентом и парламентом, между Кремлем и «Белым домом»[83 - Хасбулатов Р. И. Вывихи экономических реформ (беседу вел В. Литов) // Парламентская газета. 2000. 26 декабря.].

Начало противостояния

2 января 1992 г. началась так называемая «шоковая терапия».

В первые же дни потребительские цены поднялись в 3,5 раза, но не стабилизировались, как было обещано, а продолжали расти[84 - Соколин Кризисная экономика России: рубеж тысячелетий. СПб., 1997. С.121.].

Между тем правительство сделало еще один шаг. «…Мы, – писал Е. Т. Гайдар, – временно отменили ограничения на импорт, установив нулевой импортный тариф»![85 - Гайдар Е. Т. Дни поражений и побед. С.154.].

Это означает, что Россия настежь распахнула свои двери для иностранных товаров, то есть для товарной интервенции.

Подобную меру Е. Т. Гайдар объяснял стремлением «хоть как-то наполнить магазины»[86 - Гайдар Е. Т. Дни поражений и побед. С.154.].

Но вот откровение одного из его «товарищей по партии» – Сергея Борисовича Станкевича. Подчеркивая, что переход к рыночной экономике предполагает «первоначальное накопление капитала», он ставил вопрос: «Каким образом это накопление капитала может происходить в нашей стране?». И давал на него следующий ответ: «Только одним способом – ввозом потребительских товаров в страну из-за рубежа» и «реализацией их здесь за рубли с учетом гигантского разрыва курса рубля и доллара»[87 - Станкевич С. «Первая волна перемен иссякла» // Российская газета. 1991. 13 марта.].