Липочка. Как без приданого? Что вы городите-то! Посмотрите-ко, какое у меня приданое-то – в нос бросится.
Подхалюзин. Тряпки-то-с! Благородный тряпок-то не возьмет. Благородному-то деньги нужны-с.
Липочка. Что ж! Тятенька и денег даст!
Подхалюзин. Хорошо, как даст-с! А как дать-то нечего? Вы дел-то тятенькиных не знаете, а я их оченно хорошо знаю: тятенька-то ваш банкрут-с.
Липочка. Как банкрут? А дом-то, а лавки?
Подхалюзин. А дом-то и лавки – мои-с!
Липочка. Ваши?! Подите вы! Что вы меня дурачить хотите? глупее себя нашли!
Подхалюзин. А вот у нас законные документы есть! (Вынимает.)
Липочка. Так вы купили у тятеньки?
Подхалюзин. Купил-с!
Липочка. Где же вы денег взяли?
Подхалюзин. Денег! У нас, слава Богу, денег-то побольше, чем у какого благородного.
Липочка. Что ж это такое со мной делают? Воспитывали, воспитывали, потом и обанкрутились! (Молчание.)
Подхалюзин. Ну, положим, Алимпияда Самсоновна, что вы выйдете и за благородного – да что ж в этом будет толку-с? Только одна слава что барыня, а приятности никакой нет-с. Вы изволите рассудить-с: барыни-то часто сами на рынок пешком ходят-с. А если и выедут-то куда, так только слава, что четверня-то, а хуже одной-с купеческой-то. Ей-богу, хуже-с! Одеваются тоже не больно пышно-с. А если за меня-то вы, Алимпияда Самсоновна, выйдете-с – так первое слово: вы и дома-то будете в шелковых платьях ходить-с, а в гости али в театр-с – окромя бархатных и надевать не станем. В рассуждении шляпок или салопов – не будем смотреть на разные дворянские приличия, а наденем какую чудней! Лошадей заведем орловских. (Молчание.) Если вы насчет моей физиономии сумневаетесь, так это, как вам будет угодно-с: мы также и фрак наденем, и бороду обреем либо так подстрижем, по моде-с, это для нас все одно-с.
Липочка. Да вы все перед свадьбой так говорите, а там и обманете.
Подхалюзин. С места не сойти, Алимпияда Самсоновна! Анафемой хочу быть, коли лгу! Да это что-с, Алимпияда Самсоновна! Нешто мы в эдаком доме будем жить? В Каретном ряду купим-с, распишем как: на потолках это райских птиц нарисуем, сиренов, капидонов разных – поглядеть только будут деньги давать.
Липочка. Нынче уж капидонов-то не рисуют.
Подхалюзин. Ну, так мы пукетами пустим. (Молчание.) Было бы только с вашей стороны согласие, а то мне в жизни ничего не надобно. (Молчание.) Как я несчастлив в своей жизни, что не могу никаких комплиментов говорить!
Липочка. Для чего вы, Лазарь Елизарыч, по-французски не говорите?
Подхалюзин. А для того, что нам не для чего. (Молчание.) Осчастливьте, Алимпияда Самсоновна, окажите эдакое благоволение-с. (Молчание.) Прикажите на колени стать.
Липочка. Станьте!
Подхалюзин становится.
Вот у вас какая жилетка скверная!
Подхалюзин. Эту я Тишке подарю-с, а себе на Кузнецком мосту закажу, только не погубите! (Молчание.) Что же, Алимпияда Самсоновна-с?
Липочка. Дайте подумать.
Подхалюзин. Да об чем же думать-с?
Липочка. Как же можно не думать?
Подхалюзин. Да вы не думамши.
Липочка. Знаете что, Лазарь Елизарыч!
Подхалюзин. Что прикажете-с!
Липочка. Увезите меня потихоньку.
Подхалюзин. Да зачем же потихоньку-с, когда так тятенька с маменькой согласны?
Липочка. Да так делают. Ну, а коли не хотите увезти – так уж, пожалуй, и так.
Подхалюзин. Алимпияда Самсоновна! позвольте ручку поцеловать! (Целует, потом вскакивает и подбегает к двери). Тятенька-с!..
Липочка. Лазарь Елизарыч, Лазарь Елизарыч! Подите сюда!
Подхалюзин. Что вам угодно-с?
Липочка. Ах, если бы вы знали, Лазарь Елизарыч, какое мне житье здесь! У маменьки семь пятниц на неделе; тятенька, как не пьян, так молчит, а как пьян, так прибьет, того и гляди. Каково это терпеть образованной барышне! Вот как бы я вышла за благородного, так я бы и уехала из дому и забыла бы обо всем этом. А теперь все опять пойдет по-старому.
Подхалюзин. Нет-с, Алимпияда Самсоновна, не будет этого! Мы, Алимпияда Самсоновна, как только сыграем свадьбу, так перейдем в свой дом-с. А уж мы им-то командовать не дадим-с. Нет, уж теперь кончено-с! Будет с них – почудили на своем веку, теперь нам пора!
Липочка. Так смотрите же, Лазарь Елизарыч, мы будем жить сами по себе, а они сами по себе. Мы заведем все по моде, а они как хотят.
Подхалюзин. Уж это как и водится-с.
Липочка. Ну, теперь зовите тятеньку. (Встает и охорашивается перед зеркалом.)
Подхалюзин. Тятенька-с! тятенька-с! маменька-с!..
Явление шестое
Те же, Большов и Аграфена Кондратьевна.
Подхалюзин(идет навстречу Самсону Силычу и бросается к нему в объятия). Алимпияда Самсоновна согласны-с!
Аграфена Кондратьевна. Бегу, батюшки, бегу!
Большов. Ну, вот и дело! То-то же. Я знаю, что делаю; уж не вам меня учить.
Подхалюзин(к Аграфене Кондратьевне). Маменька-с! позвольте ручку поцеловать.
Аграфена Кондратьевна. Целуй, батюшка, обе чистые. Ах ты, дитятко, да как же это давеча-то так? а? Ей-богу! Что ж это такое? А уж я и не знала, как это дело и рассудить-то. Ах, ненаглядная ты моя!
Липочка. Я совсем, маменька, не воображала, что Лазарь Елизарыч такой учтивый кавалер! А теперь вдруг вижу, что он гораздо почтительнее других.