Научись у Богов сверхспособностям. Обрети силу сознания и напиши свои правила судьбы

От такого потока информации у меня все смешалось в голове, и я, чтобы окончательно не запутаться и не сойти с ума, вспомнив, что утро вечера мудренее, решил хотя бы немного поспать, учитывая, что сегодня мне на работу к 12:00, а часы уже показывали 6:30 утра. Восставало из сумрака ночи то самое Солнце – символ жизни. Даря себя каждый день, обогревая всех, жертвуя собой, своей материей, оно светило ярко каждому, несмотря на цвет кожи или религиозную принадлежность, несмотря на веру или неверие, заливая всю Москву настоящей живой энергией в эти секунды, побеждая тьму и невежество. Истинный бог, любящий детей своих, не разделяя, а просто даря тепло.

Я боялся закрыть глаза и заснуть, потому что в последний раз это кончилось не очень радостно для меня. Но я вроде чувствую себя отлично, только спать хочется сильно, образ Иешуа не реагирует, висит да и висит себе в районе надбровья, быть может, тоже спит, подумал я… Как оказалось впоследствии, напрасно.

Погружение в сон произошло сверхбыстро. Один калейдоскоп снов сменялся другим. Удивительно, я их видел все очень отчетливо и ярко, будто из двух жизней и двух личностей одновременно. То моя жизнь в Москве и вся суета, что с ней связана, то я перемещался в пески и битвы, переходы через моря и горы. Клеменс и Костя во мне жили параллельно. В какой-то момент показалось, что я сплю уже много часов и пора вставать, но из сна разбудить себя не удалось, ибо мое сознание словно парализовало, а тело не слушалось. Не получалось пошевелить ни руками, ни ногами, хотя четко себя ощущал спящим дома на кровати. И начал понимать, что, видимо, сейчас будет та самая важная информация, что обещал показать Иешуа, поэтому решил просто расслабиться и ждать этого момента. Мир в опасности, вспоминал его слова, которые эхом отдавались где-то в пространствах моего сознания. Похоже, они «выжглись» тревогой на моей душе и более никуда не уходили.

Мое нахождение между сном и явью прервала рука Иешуа, выдернувшая меня из тела. Я осознавал себя парящим в пространстве своим тонким фантомным телом, словно невесомый, но умеющий летать.

Я в юности пробовал выходить из тела самостоятельно, но вот так просто у меня не получалось никогда. Помню эти ощущения, когда ты можешь двигаться и жить ТАМ лишь чистым намерением, чистым стремлением к полету или шагу, чистым желанием дыхания или желания что-либо посмотреть. Без намерения нахождение там бессмысленно.

Первое, что я увидел, – образ и фигура, ставшая очень похожей на изображение бога Митры и устремившаяся ввысь, и я незамедлительно возжелал последовать за ним, а мое сознание послушалось желания. Мы поднимались все выше и выше, так что земля под нами начала превращаться в большую карту мира.

Он возжег границы стран, он возжег огни городов, он мне указал на карту мира и сказал: «Узри!» Россия, разоренная и разорванная за последние сто лет двумя революциями и двумя страшными войнами, нищая материально и духовно, но все еще 1/7 суши, но все еще Россия с Великим наследием и потенциалом. Россия, что так ненавистна западному миру, ибо еще пока так же чиста, как и тысячи лет назад, когда началась эта страшная война света с тьмой, война силы духа с золотым тельцом, война Родов супротив вакханалии Содома и Гоморры. И не смогли они победить Россию оружием за тысячи лет, не смогли победить лучшие армии мира, что были обеспечены баснословными финансами, обладали лучшим вооружением и отличными воинами, но смогли победить кока-колой и дешевыми джинсами, но смогли победить развратом и фастфудом. А теперь смотри последний бой этого мира и России.

И он начал мотать годы, как страницы альбома, где было показано движение врагов к границе России, и год за годом, начиная с 2000 года от Р. Х., я видел, как они копили массу, дивизия за дивизией, база за базой появлялись на карте, вот их уже 10, 20, 30 дивизий, 2017 год – их более 40, вот 2018 год – и их 50. Мне это все напоминало хронику Великой Отечественной войны, когда мы прохлопали скопившийся гигантский кулак из 180 фашистских дивизий, или около 5,5 миллиона солдат и офицеров, в 1941 году, когда вся объединенная Европа пошла огнем и мечом на Россию, будучи уверенной, что фашистская Германия при поддержке половины мира сможет одолеть нас в быстрый срок. Но не сложилось, не сдюжилось им ни в нападении, ни в обороне, за что великая благодарность нашим предкам.

А теперь гляди, что станется.

2020 год. Крестоносцы новой эры и огненные стрелы с небес, разящие не тела людей, но тело Земли, стрелы, вздымающие матушку-землю гигантскими грибками, уходящими в небеса и не оставляющими шансов никому. И ничего не изменилось ни вчера, ни позавчера, и ничего не изменится завтра. Как шли они огнем и мечом крестить весь мир, как вырубали целые народы, как торжествовало рука об руку их невежество с великой инквизицией, так в итоге пришло все сюда, где уже было невозможно изменить ничего.

И я резко и больно упал в тело с той невыносимой высоты, что подскочил с кровати. Из глаз моих текли слезы от душевной боли, от той невероятной несправедливости и непонимания, неотвратимости беды и от ненависти за то, что нас не понимают и не слышат. Встав с постели, осознал, что на дворе 2020 год. Началась война. Я, подойдя к окну, увидел огненную стену от ядерного удара, что катилась мне навстречу. Мне оставалось жить не более пяти секунд.

Глава 5

Обучение

Я рыдал и корчился от боли и отчаяния, словно маленький мальчишка, а не волевой и достойный легионер. Он отвел свои руки от моей головы. Он отсел на свой трон, и в глазах его была великая вековая тоска. Я видел сквозь слезы его потупленный взгляд с той невероятной мудростью и одновременной печалью. Он как будто смотрел в никуда и одновременно был повсюду, он был нигде и везде.

И я решительно, рыдающе утробным голосом произнес:

– Я готов, Иешуа. Что нужно сделать, чтобы спасти этот мир? Чтобы спасти людей?

– Костя, я всегда любил ваш народ за то, что вы самоотверженно, без излишнего эгоизма готовы служить этому миру во имя его спасения, во имя спасения людей и народов. Это в вашей крови заповеданная сила духов ваших предков, которые были прекрасными воинами, но никогда не нападали первыми, чтя каждую душу и каждого человека как самих себя. Благодарю тебя. От всего сердца благодарю, Клеменс. Ты истинно все очень скоро поймешь, а сейчас мы начнем учиться. Мне нужно тебя многому обучить, а времени все меньше и меньше. Смысл в том, Клеменс, что тебе предстоит простая, но главная роль. Ну а меня же ждет роль наблюдателя. Я в прошлый раз наделал много ошибок, и это чуть не стоило миру жизни. Каюсь, я покусился на власть земную, но не на духовную, как было мне предначертано мирозданием. В итоге оказался предан и убит, и из меня сделали символ смерти и рабства, как знак для тех, кто захочет вновь поднять восстание, ну а затем стали скармливать мою кровь и плоть людям, дабы силы мои таяли с каждым днем. Человеку чуждо есть себе подобных и тем паче пить человечью кровь, это ясно даже ребенку, но смысл от этого не изменился. За последние две тысячи лет мир погрузился во мрак и хаос, люди за это время стали хуже животных и начали в действительности есть себе подобных, сын пошел на отца, а брат на брата, люди убивают друг друга, предают родину и человеческую суть. Да, Клеменс, знаю, ты тоже убийца, но ты солдат, исполняющий долг перед родиной, и да, Рим, конечно, – это захватническая империя, но Рим построил десять тысяч бань в городах, куда пришел, унаследовав технологии этрусков, отстраивая акведуки и школы, театры и предприятия. До моего рождения мир знал астрономию и астрологию, знал в совершенстве математику и геометрию. Вы же в двадцать первом веке не можете должным образом построить даже обычное жилье, оно у вас разваливается спустя полвека. Десять процентов населения контролируют основные массы денег, ими же самими и напечатанные, и они же эксплуатируют девяносто процентов населения в собственных корыстных целях. Люди убивают друг друга за бумагу! Тут он, встав и задавая вопрос пространству, воскликнул:

– Клеменс, Костя, вот вы мне объясните – как можно за бумагу предавать свою душу? В двадцать первом веке вы уже забыли про совесть и честь, про ценности семьи и добра, про любовь и детей. Но помните о наживе и страстях в угоду своему эгоизму, будучи ведомыми за искусственными ценностями, но не за вечными.

Присев, он продолжил:

– После развала Римской империи Европа забудет почти на полторы тысячи лет, что такое баня и чистота тела, но познает, что такое чума и грязь, которая унесет жизни миллионов. Европа погрузится во мрак средневековья, где будет превалировать разврат над культурой, бесчинство инквизиции над моралью, безумие над здравомыслием, одни лишь войны и безобразия. И эта Великая Западная цивилизация Старого Света забудет все науки предыдущих эпох и цивилизаций, отвергнет их, как ересь, не подходящую к их мировосприятию, организует много военных походов и страшных войн, дабы смести Славянский мир и на развалинах оного окончательно утвердить царство абсурда и порока. Разве это я нес? Разве этого я хотел? Чтобы Колумб выжигал индейцев лишь потому, что они другой веры и культуры? Разве этого я хотел, чтобы одни народы с помощью карательных войн порабощали другие народы? Нет и нет! Я хотел лишь рассказать людям, что они могут абсолютно все, все, что только захотят, но нужно просто захотеть не плохое, но хорошее, нужно просто созидать, но не разрушать, стяжая все на себя. Я всего лишь хотел, чтобы каждый узрел в себе бога, которому не нужно поклоняться подобно рабам, а как детям богов быть подобающими Богам. Чтобы каждый стал солнцем и согревал этот мир и людей теплом. Поэтому мы с тобой здесь, чтобы мир получил второй шанс, а в частности – я прошу тебя дать второй шанс мне, Клеменс. Я каюсь, я виноват и именно поэтому отдаю себя теперь не в жертву за грехи, а отдаю себя всему человечеству ради жизни и любви.

От его слов по мне то и дело пробегали мурашки. Мое нутро пыталось осознать важность момента. Моя душа рвалась в бой за этого человека или Бога, что уже не важно. Важно лишь то, что все можно исправить.

– Я тебя прощаю, Митра ты или Иисус! И если это все так, то я готов служить тебе и твоему Великому замыслу. Но скажи, пожалуйста, ведь если тебя распнут и мир покатится в бездну, чего проще просто тебя не дать схватить и распять на кресте?

– Верно, Клеменс, это было бы самым простым и верным решением, да вот только им в итоге будет неважно, кого распять. Пока еще они ищут меня, но могут объявить царем Иудейским любого другого, и этого для точно такого же витка истории будет достаточно. Нужен символ жертвы, который пропишется в сознание каждого, дабы и они стали жертвой. А церковь без грехов существовать не сможет. Как и судебная система окажется ненужной, если не останется преступников. Им необходимо вводить людей в страсти и искушения, дабы продавать искупления, им нужен грешный мир, чтобы все больше и больше богатеть. Для победы в этой войне нам нужен иной подход.

– Я прошу тебя, Иешуа, поведай мне все. Я чувствую, сколь важен этот момент, сколь простую истину ты говоришь. Что же нам нужно будет делать?! И да, я еще прошу тебя, больше не кидай меня без моего ведома туда-сюда.

– Договорились. Я все расскажу. А вот туда-сюда кидаю тебя не я, а ты сам. Ты это умеешь делать самостоятельно. В первый раз ты вспомнил свое будущее воплощение из-за солнечного удара или благословения Солнца, вернее сказать. Солнышко тебе открыло сей дар. Оно нам помогает. Вернее, он – мой отец, живой Бог-Солнце.

– Я сам? Как?! Солнце – твой отец? Это фантастика! Я не могу до конца все понять и осо знать.

– Да, сам, для этого я тебя и хочу обучить навыкам работы с сознанием. А об отце попозже.

– Истинно, это потрясающе, о чем ты говоришь. Я готов к обучению! Что надо делать?

– Как я уже сказал, я тебя обучу ясно видеть и ясно слышать. Научу управлять образным мышлением, с помощью которого ты сможешь управлять другим человеком. Ну а смысл обучения сам по себе сверхпрост. Все в итоге, как начало и конец, как альфа и омега, как добро и зло, как свет и тьма, начинается с намерения или желания. Это непроявленная сила твоего сознания и твоих тонких тел, именно она и творит чудеса. Именно абсолютным намерением Боги и сотворили миры и жизни. Именно намерением творится и зачинается плод ребенка. Ведь почему-то не всякая пара, которая хочет ребенка, зачинает его, соблюдая все нормы и правила зачатия и при условии, Костя, всех хороших анализов, не так ли?

– Да, согласен, это для врачебных умов загадка. Почему одни быстро и легко беременеют, а иные, при положительных анализах и отсутствии проблем, нет. А бывало, когда женщины беременели даже через несколько барьеров контрацепции. Что по всем медицинским законам и правилам – нонсенс.

– Именно. Намерение. Оно же желание, оно же хотение, оно же страсть, оно же мысль, проскользнувшая мимоходом, что запускает такой глубинный механизм, который потом настигает человека врасплох с фразой: получите, распишитесь, вы хотели – это ваше.

Так юноша, влюбившись в прекрасную девушку, грезя о ней, может вызывать в пространстве ее разума и тела сильнейшие завихрения, а сама любовь дает ему такое количество энергии, что влюбленный человек способен долгое время не есть, не пить и не спать, может творить подвиги и безумства! Суть чувств, в отличие от эмоций, заключается в том, что чувство генерирует энергию в теле и в сознании человека супротив эмоциям. Энергию разбрасывают из поля человека, опустошая частоты личности, где хранятся, к примеру, радость и гнев, уныние и ненависть, испытывая которые, человек после ощущает себя опустошенным и жаждущим восполнить потерянный объем энергии. Люди разучились чувствовать и жить чувствами, и, напротив, эмоционировать – это теперь в чести. Тебе же нужно, Клеменс, научиться все чувствовать и жить только чувствами. Таким образом ты сможешь генерировать достаточное количество энергии не просто для жизни, но для того, чтобы мочь управлять реальностью, чтобы мочь предвидеть грядущее и чувствовать человека изнутри.

– Ты вроде рассказываешь прописные истины, но все так в точку. Да, действительно, бывало. Ты прав. Мимолетная мысль или желание чудесным образом сбывается, когда ты этого совсем не ожидаешь. А в школе, помнится, влюбившись, я приходил даже к нулевому уроку, чтобы подольше из-за угла смотреть на нее. Хотя я очень люблю спать. Но любовь к девушке перевешивала любовь ко сну, – сказал я и по-доброму усмехнулся этой мысли.

– Именно, Клеменс, ну а теперь – практика. Теория на этом заканчивается. Практика же у нас будет быстрой и жесткой.

Пространство храма тут же преобразилось, озарившись солнечным светом, из полумрачного превратилось в оглушительно пустой зал из белого мрамора, исчезли и трон Иешуа, и кресло, и другие вещи. Мы встали друг напротив друга в трех шагах.

Иешуа начал говорить, как лицейский заумный учитель, что сила тела зависит перво-наперво от намерения человека, а не от мышц и состояния физического тела. Я хотел тут же рассмеяться. «А то не знаю, что такое сила, – думал я, – ведь я – воин, я – легионер, побывавший в дюжине битв, а что понимает этот тощий святоша?» Но жестоко ошибался.

– Намерение, – говорил Иешуа, – исходит не от веры или слепого подчинения, но от знания и четкого понимания, что именно ты хочешь, а чего не хочешь. Сила намерения, проистекающая от чистого и неистового желания сделать именно то, что ты хочешь, зависящая от состояния абсолютной непосредственности и того глубинного авось, которое ни Западу, ни Востоку никогда не понять с их рациональными подходами, но которое отлично известно потомкам скифов и этрусков, сарматов и славян. А теперь, Клеменс, первое упражнение, что нам даст понимание намерения. Подними и опусти свои руки. И постарайся ответить мне на один простой вопрос: как ты это делаешь?

Я поднял руки в стороны и, опуская их, понял, что ничего не понял. Попробовал еще раз и еще. И решил ответить так, как понимаю это логически.

– Я поднимаю руки и опускаю посредством мышц, которые приводятся в движения сигналом из головного мозга. Сигнал пошел, мышцы сработали.

– Молодец, физиологию знаешь неплохо. А что дает команду мозгу? Или он сам решил поднять руки?

– А-а-а. Что дает мозгу сигнал? Ну, я даю.

– А кто ты? Или что ты?

– Допустим некое сознание, то, что сидит где-то внутри меня и видит этот мир, воспринимает его, анализирует все.

– Верно. Человек – многослойная структура, где тело – это лишь проекция части его сознания. Тело – это храм или вместилище твоей души и твоего Я, выраженное в виде сознания. Именно твое сознание, витальное по природе своей, является оператором твоего тела. Но человек, привыкший жить в суете, не замечает того, что он перво-наперво не тело, но душа или сознание. И именно через чувство души мы и творим чудеса в своей жизни. А теперь, Клеменс, подними руки и попробуй их удержать таким образом некоторое время.

Я послушался, и Иешуа тут же начал спрашивать:

– Ну что, нелегко держать так руки?

– Но и не тяжело, – сказал я немного напряженно.

– Хорошо, опускай. И теперь сделай вот каким образом. Расслабив руки, не двигая ни одной мышцей своих рук, начни желать во что бы то ни стало поднять руки, начни страстно жаждать их поднять, чувствуй, как все твое сознание и душа хотят этого. Намеревайся поднять и не опускать свои руки, не поднимая их физически, или, как ты выразился, мозгом.

Я начал делать так, как сказал Иешуа: создавал внутри своего Я, внутри своего чувства желание поднять, желание во что бы то ни стало выполнить это задание. И тут произошло чудо: мои руки делались все легче и легче и одновременно наливались легким ощущением бегущей по ним энергии. Руки стали понемногу подни маться.

– Ну что, Клеменс, видишь творение чистого намерения? А чувствуешь ли ты, что руки легкие и мышцы совершенно не задействованы?