Оруженосец. Боги живут на земле

– Это мы все любим, засмеялся Питер, – пойдем в трактир, продолжим веселье, я Пьер, оруженосец Мишеля де Гиза, – в ответ представился он.

Компания весело переговариваясь направилась к двери таверны, по пути пиная попадавших под ноги мужиков.

В зале быстро присоединили стол Пьера к общему, уселись вместе, потребовали вины покрепче и мяса побольше. Разносчица споро выполнила заказ.

Воины вначале вели себя тихо в виду присутствия священника, почти шёпотом хвалились как они побили противников, потом, по мере того как опустели кувшины, компания вела себя более развязано. Питер пил вместе со всеми кисловатое, но крепкое вино.

Постепенно стали потягиваться и участвовавшие в дреки посетители, эти явились все также вымазанные в крови и грязи, занимали свои места за столами. Все было как всегда после хорошей трактирной драки, противники без неприязни снова пили вино и эль и ели подгоревшую кашу с мясом.

Из разговоров с солдатами оруженосец понял, что их отряд стоит гарнизоном на границе, ждут со дня на день нападения англичан, которые уже по численности превосходят их в несколько раз. В связи с этим у вояк не было никакого энтузиазма воевать, и они планировали в случае наступления военный действий сразу же отступать.

Иоан приглашал своего нового товарища к себе в отряд наемником, обещая хорошую плату, но Пьер с благодарностью отказался, он дескать человек подневольный, ищет своего господина Мишеля де Гиза, который должен быть тоже где-то на границе.

Ночь окончательно вступила в свои права, сержант уже изрядно захмелел, когда в трапезную вошла красивая девица, приталенное бархатное платье с длинным рукавами, почти до пят темно красного цвета, только подчеркивала её точеную фигурку, башмачки с деревянной подошвой простучали по каменному полу, зеленые глаза обвели зал и остановились на оруженосце, девушка узнаваемо улыбнулась. Пухлые губки приоткрылся в улыбке, обнажив ряд жемчужных зубов, чуть вздернутый носик приподнялся ещё выше, когда прелестница услышала запахи кислого вина и готовившейся пищи, локоны черных волос рассыпаны по плечам, небольшого роста, лет двадцати.

Девушка под пьяными взглядами мужчин направилась к столу где в компании сидел Пьер. Арно вскочил, покачиваясь:

– Неужели такая красавица залетела в этот богом забытый трактир? Прошу вас садится, вот здесь самое лучшее место.

– Нет, мне понравился вот тот молодой человек, – улыбаясь она села на колени к Пьеру, – надеюсь молодой воин угостит мадмуазель хорошим вином.

Опешивший от такого напора сержант вначале онемел, потом обнял девушку за талию и робко проговорил:

– У нас только это кислое и если …

– Матильда, – представилась посетительница.

– Матильда не побрезгует, то может выпить с нами этого пойла.

– Матильда побрезгует, но у меня есть другое предложение: я сняла большую комнату на втором этаже и привезла с собой бутылку бургонского, и, если оруженосец не против, мы поднимемся ко мне и отведаем этого чудесного напитка.

Пьера вскружил запах её волос напомаженный какими – то духами, и он потерял бдительность, как завороженный он поднялся со скамейки и, под завистливые взгляды посетителей поднялся на второй этаж. Девушка открыла дверь одной из комнат, здесь было на удивительно чисто на столике у стены горела одинокая свеча, освещая скудным светом простую обстановку, открытая глиняная бутылка с вином и два кубка, справа у стены широкая кровать, застекленная шкурой, несколько деревянных гвоздей для одежды, у другой стены кованный закрытый сундук, у столика два стула с мягкими сиденьями и высокими спинками. Матильда вошла в комнату, подошла к столику, налила из глиняной бутылки красное вино, судя по запаху отменного качества, села, приглашающе кивнула на второй стул. Пьер тут же сел, взял кубок, прелестница, подняла свой и медленно глядя в глаза юноши, выпила. Оруженосец выпил залпом, после выпитого в зале он почти не почувствовал вкуса, только резко закружилась голова и он упал на покрытый шкурами пол.

Проснулся поздним утром, когда солнце уже высоко светило в открытое окно, ласковый ветерок обдувал потное тело. Пьер с трудом оторвал больную голову от жёсткой шерсти волка, обвел мутным взглядом комнату, потом тяжело поднялся. На столике открытая бутылка и два кубка, один так и остался полным вина, рядом изрядно похудевший денежный мешочек. Один кубок стоит на записке, где печатными буквами с множеством ошибок написано: “ Нам чужого не надо, взяли только свое с процентами за беспокойство”.

Оруженосец понял, что его достала гильдия воров Парижа, перевернул мешочек, оттуда выкатился золотой и несколько мелких монет. Ощупал потайной кармашек на поясе, припрятанные экю остались на месте, тогда он зацепил на пояс кошель, сунул в кольцо верный меч, пригладил ладонями растрепанные волосы, слил в бутылку оставшиеся вино и открыл толстую деревянную дверь, вышел в коридор, по скрипучим ступеням лестницы спустился в обеденный пустой обеденный зал и занял место за тем же столиком. Тут же появилась улыбавшеюся Марта с деревянным подносом, нагруженным мисками с рыбным супом, густой кашей и кубком с вином.

– А где вчерашняя девушка, что поднялась в мою комнату вечером? – спросил молодой воин.

– Она не задержалась, вышла сразу и покинула трактир, куда ушла никто не знает. Я после неё вошла в комнату, а ты уже спал на полу, не стала тебя беспокоить, на столике лежал мешочек с деньгами и какая – то записка, я не стала ничего трогать, только затушила свечу, пояснила служанка, ставя миски на столешницу.

Кивнув и занявшись вкусной едой Пьер не заметил как в таверну заглянула немолодая женщина, вопросительно посмотрела на Мрату, та молча, глазами показала на оруженосца.

Через некоторое время женщина вернулась, ведя за руку вчерашнего кузнеца, он был одет как обычно – кожаный фартук на шерстяной рубахе, кожаные штаны и грубые ботинки. Женщина в платье, когда – то коричневом, застиранном с заплатками на локтях, на голове что – то напоминающие чепец на грязных свалявшихся волосах, на ногах деревянные шлепанцы, пара остановилась напротив. Пьер, отложив рыбною кость, вопросительно посмотрел на вошедших. Женщина была худой, невзрачное отталкивающие лицо с прямыми тонкими губами, маленькие карие глазки и большой, красный нос, которым она постоянно шмыгала.

Посетительница молча встала на колени, дернув за рукав своего спутника, также молча положила на стол десяток серебряных су. Кузнец также опустился на колени.

– Что вам от меня надо, после очередного глотка спросил сержант

– Мой муж – кузнец, вчера вел себя не вежливо, – проговорила скрипучим голосом женщина.

– Он был вчера очень груб, – прервал Пьер, – и пусть посчитает за счастье, что остался жив.

– Это так, но у него теперь не работает правая рука, он не может выполнять свою работу, и если господин не вернет все на место, то мы умрем с голоду.

– Но это мало за те беспокойства что он доставил мне.

– Это все что у нас есть, запричитала жена.

–Золотой экю, разумная цена, – произнес оруженосец, и вновь принялся за рыбу, запивая кислым вином.

Муж с женой ещё немного постояли на коленях, потом, видя, что на них больше не обращают внимание, женщина встала им бормоча проклятья на голову мужа и того, кто испортил ему руку, вышла из трактира.

– Как тебя зовут, кузнец, – спросил воин.

– Мартин, господин, – хриплым голосом ответил тот.

– Встань и сядь со мной, выпей, – пригласил молодой человек, – эй, Марта ещё принеси вина.

Кузнец поднялся, пододвинул к себе табурет и сел на него, правая рука его все ещё висела плетью. Служанку тут же появилась с кубком и кувшином вина, все поставила на стол.

К тому времени когда вернулась супруга Мартина два бывших противника сидели обнявшись и пели песни, правда на разные мелодии и слова, но при этом поправляя друг друга

– Вот твои деньги, это все что у нас есть, – разгневанная женщина бросила на в сердцах бросила на столешницу ещё десяток серебряных

Несмотря на изрядное количество выпитого оруженосец моментально схватил серебряные су, не дав им скатиться на пол, развязал мешочек и ссыпал туда монеты

Пьяным движением разливая напиток вновь наполнил кубки, но фурия не дала его выпить, ударом руки опрокинула посуду, красная жидкость залила стол и протекла на пол и попало на штаны Пьера. Разозлённый потерей драгоценного напитка оруженосец вскочил, в руке его блеснул метательный нож.

– Что та позволяешь себе, женщина? – Рассвирепел он, покачиваясь на нетвердых ногах.

Сверкая глазами, не испугавшись та ответила:

– Взял деньги, так лечи моего мужа!

Пьер пьяным взглядом посмотрел на седевшего рядом кузнеца и взявшись за плечо поправил вывихнутую руку, великан поднял ожившую конечность и с удивлением уставился на неё.

– Ты наверное, колдун, – задумчиво спросил он.

Тот только усмехнулся в ответ, убрал нож в ножны, закрепленные на запястье, поставил на стол перевернутые кубки, налил только себе.

– А мне? – Спросил кузнец, пододвигая к Пьеру свою посуду.

– А ты заплатил за вино? – Спросил тот, и обратился к женщине:

– Твой муж должен мне ещё за два кувшина.

Женщина аж подпрыгнула с табурета, куда она только что села от возмущения.