Стажировка. Инженеры Времени – 2

–Не возражаю, – согласился Черников.

– Когда мы с Вальтером возвратились с той, всё прояснившей прогулки, – Ольга вернулась к повествованию, – он достал из ящика комода какой-то прибор, очень похожий на портативный голографический проектор…

Демонстрация хроник, в которых рассказывалось о событиях, ещё не произошедших с точки зрения Ольги, чуть не выбила её из колеи. Она, несмотря на свой хорошо организованный разум, отказывалась верить этим картинкам. И это при том, что буквально пару часов назад Ольга на собственном опыте убедилась в реальности темпоральных путешествий.

– Вальтер заявил, что миссию «Сергея Королёва» ждёт ошеломительный успех. Что я войду в основной состав экспедиции и отправлюсь вместе с другими её членами к Проксиме Центавра. Мы долетим до далёкой звезды и вернёмся героями. По нашим стопам пойдут другие. И это приведёт земную цивилизацию к блистающим вершинам. Однако, добавил Вальтер, всё это возможно лишь в существующем варианте Реальности.

– Вот как! А он пояснил, что имел в виду?

Ольга утвердительно кивнула.

– Да. И, признаться, те его слова потрясли меня гораздо сильнее, чем всё, что случилось до этого. Вальтер сказал, что Хронос на нашем отрезке Истории не является окончательно сформировавшимся и монолитным. Что История способна меняться, создавая тем самым другие версии Реальности. И существует возможность, что в тех, других вариантах, экспедиция «Сергея Королёва» потерпит неудачу. А то и вовсе, не состоится. Скажите Вадим, всё так и есть?

Черников сглотнул подступивший к горлу ком:

– Мы стараемся не допустить этого.

– Вы, это Инженеры Времени?

– Теперь я начинаю думать, что и Вальтер тоже. Хотя он, по вашим словам, и не Инженер. Кстати, почему вы так решили?

– Он сам мне об этом сказал.

– Когда?

– Мы до этого ещё доберёмся.

– Хорошо, продолжайте.

– Вальтер пояснил, что существует несколько факторов нестабильности, и самый главный из них – я.

– Вы?! Он вас назвал фактором нестабильности?

– Да, именно, – Ольга кивнула. – Та штука, которую я поначалу приняла за обычный голографический проектор, оказалась чем-то большим. С её помощью можно было не только крутить хроники, но и отслеживать состояние Реальности в различные моменты Времени. В режиме «онлайн», так сказать.

– Понимаю. Я уже сталкивался с похожими устройствами.

– Тогда и остальное вы поймёте без труда. Через этот хроноскоп Вальтер показал мне некую локацию в 2133 году. В том самом, в котором мы с ним сейчас находились, но на несколько месяцев позже. Там была я. И хотя, по моему глубокому убеждению, этого просто не могло быть, он безапелляционно заявил, что это действительно я. А потом добавил, что в Истории существует ещё два подобных момента. В 2176-м и в 2179-м. Вальтер пояснил, что это так называемые «призрачные события». «Бусины», которые появились на нити Времени не сами по себе, а благодаря чьему-то вмешательству.

– Его вмешательству… – протянул ошеломлённый Черников.

– Да, – согласилась Ольга, – Вальтер этого и не скрывал. Он сам являлся автором этих «бусин».

– Что ж, теперь понятно, для чего он перебросил вас в Прошлое.

Ольга кивнула головой:

– Именно. От меня требовалось сделать так, чтобы эти события перестали быть призрачными.

– Вы должны были претворить в жизнь всё, что наметила та Ольга. Ольга, которую вы видели в хроноскопе, – мозаика в голове Черникова начала стремительно складываться.

– Всё так, – кивнула женщина. – Для этого мне нужно было сначала два года прожить здесь, в этом Времени. Я должна была устроиться на работу в «Роскосмос» и принять участие в разработке нового спутника связи. Он назывался «Циркон-2135». После этого Вальтер планировал перебросить меня в 2176-й. Он сказал, что четырёх месяцев там будет вполне достаточно, чтобы как следует закрепить нужную «бусину». В сто семьдесят шестом мне предстояло принять участие в подготовке Третьей Марсианской экспедиции. При этом Вальтер особо настаивал, чтобы к заключительному этапу подготовки я оказалась в группе обслуживания планетолётов. Я сделала всё, как он сказал, и отправилась дальше. После семьдесят шестого меня ждал 2179-й. Правда там я пробыла совсем уж недолго.

– А чем вы занимались в сто семьдесят девятом? – спросил Вадим настороженно. И эту настороженность было легко объяснить. Ведь в XXIII век Черников прибыл как раз из этого года.

– В сто семьдесят девятом моей целью стала экспертная лаборатория НАКИ. По указанию Вальтера, я просочилась в эту контору, чтобы заняться экспертизой неизвестного обломка, ставшего причиной аварии планетолёта «Килиманджаро». Если вы знакомы с историей Третьей Марсианской экспедиции, вы понимаете, о чём я. Неизвестного обломка… неизвестного на тот момент. Вальтер поручил мне установить, обломком чего является фрагмент, присланный на исследования. Представляете, на самом деле, он оказался куском «Циркона». Того самого спутника, в проектировании которого я участвовала совсем недавно. По моему субъективному времени, разумеется.

Черникова словно током ударило. Он дёрнулся так, что чуть не вылетел из кресла.

Но Ольга этого почему-то не заметила.

– Знаете, Вадим, а ведь я только сейчас подумала об этом… – задумчиво произнесла она.

– О чём? – Черников приложил все силы, чтобы его голос прозвучал спокойно.

– Смотрите, какая интересная вяжется цепочка. Я участвую в создании «Циркона», затем готовлю «Килиманджаро» к экспедиции, а в конце этой пьесы мой спутник чуть не убивает мой планетолёт.

– Действительно, интересно, – согласился Вадим.

Больше из вежливости, потому что мысли его свернули в другую сторону.

– Скажите, Ольга, вы самостоятельно пришли к такому выводу? Ну, что это был фрагмент «Циркона»? Вальтер не подталкивал вас?

– Конечно, я это поняла сама. На обломке я нашла характерные следы. Едва заметные, к тому же поверхность металла, на которой я их обнаружила, была сильно повреждена. Человек, который раньше никогда не видел ничего подобного, не понял бы, что это за следы. А я поняла. Потому что уже сталкивалась с такими царапинами. Это были следы фрезы. Фре?зы с такой формой режущих кромок применялись очень недолго, и только при производстве «Цирконов». В то время мы думали, что такое ноу-хау – прорыв в металлообработке, но потом выяснилось – «просто показалось». От них быстро отказались. Так что я уверена в своём выводе на сто процентов. Это был обломок именно «Циркона», причём одного из первых, сошедших с конвейера «Роскосмоса».

Вадим задумался. Что-то не хотело сходиться. Ольга, будучи сотрудником лаборатории, установила происхождение обломка. Правильно установила. Но в отчёт попала совсем другая информация.

– Если это был обломок спутника, – Черников пристально посмотрел Ольге в глаза, – почему в экспертном заключении указана другая информация?

– Вальтер предупредил меня, что независимо от результатов моих исследований, я должна указать в отчёте строго определённые факты.