Взломать стихию

– Да. Прекрасный заказ я надыбал, нечего сказать. Клара в восторге будет.

На колени к расстроенному детективу запрыгнул кот. Не решаясь его прогнать, Иван почувствовал, что им манипулируют уже совсем все кому не лень.

– Блин! – возмутился он, позволяя коту удобнее устроиться на коленях. – Она же сама ставила два жестких условия, помнишь? Никаких животных и никаких детей. И сама же их нарушает!

– Ничего. Мы же ей, считай, отомстили, – ответила Гуляра, избавляясь от маскировочного парео.

Гуляра взъерошила на голове мужа волосы и почесала ему «шейку» и «за ушком».

– Всего четыре месяца и у нас будет свой котенок, милый.

– Через месяц от Тамары тебя придется прятать в переноске, – пошутил Иван, нежно обнимая супругу. – Как она нас до сих пор не раскусила, не понимаю.

– Ну, это же ты детектив, а не она, – рассмеялась Гуляра. – Когда-нибудь все равно придется признаться.

– Надеюсь, к тому времени мы с ней расплатимся и съедем.

Не отрываясь друг от друга, молодожены вернулись к обсуждению планов на завтра. Место, в котором Иван собирался встретиться с Тамарой Николаевной, было не так далеко от поликлиники, куда собиралась Гуляра. Так что они решили действительно сходить туда вместе, чтобы потом было удобнее добираться до дома. В ближайшие четыре месяца Иван решил проводить рядом с Гулярой каждую возможную минуту.

Глава 9

Кто бы это мог быть

Перед тем, как ехать на встречу с Тамарой Николаевной, Иван все же заскочил в «Ф.Б.Р.», чтобы перемолвиться парой слов с Кларой.

Естественно, в восторг от работы, за которую заплатят чужими долгами за чужую жилплощадь, она не пришла.

– А мне что с того? – задала секретарша совершенно резонный вопрос.

– Пожизненное компьютерное обеспечение и техподдержка, – предложил Иван единственное, чего у него было в избытке.

В ответ Клара только фыркнула. Поломанную Кириллом электронику, его игровые приставки и ее личный ноут Иван обслуживал и так. Но правила приличия, а какое-то их понимание было и у прагматичной секретарши, заставили ее дать согласие. Тем более что от нее самой пока ничего не требовалось.

– Ок, расследуй, если хочешь, – ответила она и вернулась мыслями к тому, что волновало ее гораздо больше.

Васька обещанных денег еще не принес, но уже звонил с тем, что скоро будет. В принципе, дело касалось только его и Клары, поэтому Иван, просто посоветовав быть поосторожней, оставил ее дожидаться своего финансового избавителя в одиночестве. А сам выехал на встречу к Тамаре Брыкун.

Примерно через двадцать минут ходьбы и получаса метро Иван сидел напротив Тамары Николаевны в «Чайхоне номер один».

– Начнем с того, что составим список, – предложил детектив. – Вспомните, с кем у вас были конфликты?

– За какой срок? – уточнила Тамара.

– В последнее время. Кто бы мог желать вам вреда?

– Смерти, – поправила квартирная хозяйка. – Желать мне смерти. Вреда мне кто угодно желает. Вон, хоть его возьми!

Тамара показала на щуплого официанта с плаксивым лицом, которого она успела довести до слез, всего лишь выбирая к чаю десерт.

– Смерти, родной. Я чувствую, – сказала она еще раз, глядя свинцовым взглядом в глаза Черешнину.

В течение получаса Иван печатал со скоростью лазерного принтера, но, ни конца, ни края списку, составляемому Тамарой Николаевной, видно не было. В него вошли все, кто имел счастье пообщаться с Тамарой Брыкун дольше двух секунд. Продавцы всех магазинов, в которые она ходила, служащие парикмахерских и маникюрных салонов, которые она посещала, ремонтные мастерские, куда она когда-либо что-либо сдавала чинить, в полном составе ЖЭК и гаражный кооператив мужа, и так далее, далее и еще раз далее. А также все квартиросъемщики, все соседи и все соседи всех квартиросъемщиков.

– Что и себя писать? – спросил на всякий случай Черешнин, зная ответ заранее.

– А чем ты лучше? – переспросила Тамара Николаевна, сняв вопрос, надо ли заносить в список потенциальных убийц самого Ивана с Гулярой. – Или, скажешь, ничего ко мне, кроме любви и уважения, не испытываешь?

Отдельно досталось родственникам, которых Тамара Николаевна, оказывается, подозревала больше всего. Начиная с самых родных и заканчивая недавно приобретенными. Беринзон-Шлиппе попали в прицел полным составом, включая заглянувших лишь на свадьбу своих самых – самых дальних родственников.

– Такая порода у них паскудская, от кого хочешь ожидать можно, – резюмировала Брыкун необходимость такого внимания к новой родне.

Черешнин послушно вписал всех.

– Вроде все, – наконец остановилась Тамара. – Если кого еще вспомню, смской дошлю.

Иван оглядел, что получилось, и сделал заказчице расследования очевидное предложение.

– А теперь, Тамара Николаевна, давайте, из всех «злоумышленников» выделим наиболее вероятных. Чтобы сузить круг подозреваемых, так сказать.

Стандартная формулировка, встречавшаяся Тамаре в детективных книжках и сериалах, с трудом, но подействовала.

– Ну ладно, – с недоверием глядя на Ивана, процедила она. И, скрепя сердце, принялась убирать из списка имена и фамилии.

Из продавцов в нем осталась лишь пара человек. Гаражный кооператив пока вычеркнули полостью – туда ходил спорить и собачиться в основном Брыкун – старший, уж скорее бы попробовали «завалить» его. Число, способных на покушение квартиросъемщиков тоже заметно поредело.

– Спасибо бы хоть сказал, – пробурчала Тамара, вычеркивая самого Ивана.

– Премного благодарен. Тем более, как бы я сам себя расследовал?

– А вот не найдешь никого – и станет понятно, что это ты и есть!

В полном составе среди подозреваемых остались только Шлиппе, из которых особенно Тамара выделила свекровь – Елизавету Викторовну, доцента кафедры зарубежной литературы при МПГУ.

– Додик, – так она называла зятя, – сам ни на что не способный. Как и папаша его, яйцеголовый. Тряпки. А вот она, змеина, чувствую, та еще! Так на меня, бывает, из-под очков зыркнет, кобра, что до сердца пробирает. А на меня, поверь, в жизни кто только зыркать не пробовал.

– Хорошо, Тамара Николаевна. Уделим особое внимание, – заверил заказчицу Иван, естественно, не принимая всерьез в расчет версию о доцентах – филологах, охотящихся на своих недругов за рулем автомобиля. – Я пока подумаю, какие действия нам стоит предпринять первыми. Ну, а вы помните про безопасность. Старайтесь без нужды никуда не выходить. Будьте осторожны!

Расставшись на этом с Тамарой, окрыленный ожиданием скорой встречи с любимым человеком, Иван Черешнин помчался на встречу с супругой Гулярой.

Глава 10

225-я

Главный врач 225-й московской поликлиники Борис Артурович Минкин с печалью вникал в квартальный список оформленных больничных. С прискорбием обнаруживая, что значительная их часть выписана его подчиненными друг другу. Из чего выходило, что во вверенном ему медицинском коллективе царит каламбурно нездоровая атмосфера. Но, насколько главврач знал ситуацию, никакого мухлежа в этом не было. Подчиненные ему коллеги хворали не метафорически, а буквально. У Минкина уже давно не вызывали удивления ни кашляющие терапевты, ни шаркающие ортопеды. Среди врачей 225-й было полно язвенников и неврастеников, почечников и ревматиков. Через одного они были с инфарктами (включая его самого). На таком общем фоне даже патологический алкаш гинеколог, с которым он хлебнул в свое время лиха, выглядел древнегречески здоровым атлантом. Большинство в этих медицинских напастях по привычке винило московскую экологию, но сам Борис Артурович полагал, что в большей степени «все от нервов». А как не быть нервным, работая в любой области, связанной с государственным здравоохранением, было вопросом без ответа в принципе.

Каждый снимал напряжение, как мог. Кто-то пил, как гинеколог. Кто-то орал на больных и подчиненных. Борис Артурович, сбегая от действительности, смотрел сериалы. Преимущественно на медицинскую тематику. Любимым у Минкина числился «Доктор Хаус». Его он смотрел не только из-за увлекательных перипетий сюжета, но и чтобы хоть краешком глаза глянуть на возможности нормально развитой, вовремя и в достаточных объемах субсидируемой медицины. Кроме того, как главный (и отнюдь не плохой!) врач, Борис Артурович невольно ассоциировал себя с главными героями сериала. Нет, он не представлял себя брутальным хромающим гением медицины, блестяще сыгранным Хью Лори, Борис Артурович скорее ощущал себя роскошной черноволосой красавицей с огромными печальными глазами – начальницей больницы «Принстон-Плейнсборо», Лизой Кадди. Ее проблемы были ему гораздо ближе и понятней (разве что тараканов в подвале ее учреждения представить было сложно). А вот несносным, строптивым Грегори Хаусом в его поликлинике были все остальные. С полным перечнем его пагубных пороков, равномерно распределенному по всему коллективу.

Но Борис Артурович все равно любил свою работу, и во всех обстоятельствах старался делать для нее максимум возможного. Его поликлиника не относилась к престижным и суперсовременным, но вполне справлялась со своей основной задачей – оказанием медицинских услуг районному населению. И в этом была его, Минкина, немалая заслуга – незаметная для многих работников коллектива. Вследствие чего, Борис Артурович жил в постоянном ощущении одинокости и недооцененности. Но с этим приходилось мириться. Тем более что всех своих секретов (например, насчет разработанного им «Плана») он все равно никому рассказать не мог.