Пустынник повернул голову. Парней было шестеро. Лет по восемнадцать-двадцать. Двое бритых наголо, половина в пухлых куртках, половина в свитерах. И все – в джинсах и тяжелых, с высокой шнуровкой, ботинках. Энергия агрессивности и превосходства, которую они излучали, не оставляла никаких сомнений в том, чем окончится встреча с ними вдали от свидетелей. Мужчина вздохнул, наклонился к торчащему из земли ивовому прутику в палец толщиной, сломал его у основания, резким движением оборвал кору.
– Вот ведь уроды, все настроение испортили… – Он поднялся, отряхнул брюки.
– Эй, ты на кого вякаешь, старпер?! – моментально отреагировали парни. – Кого ты уродом назвал?
Они стали быстрым шагом спускаться по склону.
– Мальчики, не надо! – вскочила женщина.
– А бабенка-то ничего, – усмехнулся один из бритых. – Есть чего пощупать.
– Мальчики…
Бритый, а следом и еще один парень стали заходить справа, отрезая Тане путь к отступлению, на их губах появились глумливые улыбки; пальцы рук шевелились, словно предвкушая, как будут бегать по горячему женскому телу. И только Пустынник совершенно точно знал, чем завершится эта стычка. Настолько точно, что даже не видел необходимости заговаривать свой прутик никакими заклинаниями.
– Надо извиниться, старпер, – посоветовал парень в красной куртке. – А то электорат обижается.
Он собрался заржать своей шутке, но не успел: Пустынник с размаху, словно пасуя футбольный мяч, ударил его ногой в пах. Парень, захрипев, согнулся.
– Ах ты гад! – ринулся вперед второй бритоголовый.
Мужчина чуть заметно улыбнулся, отклонился от летящего ему в лицо кулака, поймал рукав свитера, хорошенько дернул. Потерявший равновесие противник пролетел мимо и, поскользнувшись на влажной траве, с громким плеском ухнулся в воду.
– Ну ты козел! – Против Пустынника остались двое, один в сине-оранжевой куртке, второй – в темно-коричневой «водолазке», связанной из грубой шерсти, больше похожей на паклю. – Ну ты за это ответишь!
Тот, что в куртке, сунул руку за спину и вытащил охотничий нож. Второй достал из кармана тонкую «финку». Мужчина покосился: первый бритоголовый и его приятель удерживали Таню за руки, но пока ничего не делали, наблюдая за схваткой. Второй бритоголовый все еще барахтался в воде, не в силах выбраться на скользкий глинистый берег. Парень, получивший привет между ног, с воем катался по земле.
– Ну и что вы теперь сделаете, дети ехидны? – Пустынник со свистом рассек прутом воздух. – Зарежете меня, да?
– Ты козел! – Подросток годиков восемнадцати, полусогнувшись, грозно размахивал охотничьим ножом, словно держал в руках настоящее оружие. – Ну ты теперь получишь! Ты у меня получишь!
– Ну и? – развел руки в стороны мужчина. – Когда?
– Иди сюда, козел! – Продолжая подпрыгивать, паренек перекинул охотничий нож из руки в руку, потом обратно. – Иди сюда, ты получишь по полной!
– Ладно, иду! – кивнул Пустынник и все так же, с широко разведенными руками, начал медленно подступать. – Так хорошо?
– Ну ты сейчас получишь!
Теперь их разделяло не больше полутора метров – мужчина, резко взмахнув правой рукой, сделал шаг вперед. Парень, по глазам которого хлестнул гибкий ивовый прут, вякнул от неожиданности и боли, вскинул руки к лицу, а Пустынник обратным движением вогнал основание прута ему в горло. Крик сменился хрипом, руки неудачника сместились с лица на шею, между пальцами проступила кровь. Шаг в сторону – кончик прута стремительно мелькнул в сыром воздухе и уперся кончиком в нос обладателю «водолазки». Тот, не долго думая, кинул нож и бросился наутек.
– Мы с тобой иначе поговорим… – Первый бритоголовый отпустил женщину и вытащил из-под куртки арматурный прут в локоть длиной. – Посмотрим, как ты теперь запоешь…
– Бараны безмозглые… – Пустынник подобрал с земли куртку, на которой сидели они с Таней, сунул левую руку в рукав, быстро обернул полы вокруг предплечья. – Я в ваши годы две войны прошел, на поединках рубился без счета. А вам, уроды, даже упряжь застегивать не доверю.
– Сейчас узнаем… – Бритый подскочил, из-за плеча замахнулся арматурой.
Однако тот, кто когда-то носил имя дона Альфонса де Тахо, сына идальго Эбро Тахо из Толедо, принял удар на толстый слой ткани, отмахнул в сторону, правым кулаком ткнул врага в глаз – не сильно, но точно, – крутанулся вокруг оси и отработанным ударом рубанул его по основанию затылка. Прут, жалобно свистнув, оставил на коже узкий багровый рубец.
– Ох, нечистая сила, забылся совсем! – Пустынник откинул прут, кивнул женщине. – Танечка, очень тебя прошу, иди к машине. Я сейчас тебя нагоню.
Последний из парней куда-то бесследно сгинул, и женщину больше никто не удерживал.
– Ты за это поплатишься, гнида… – Бритый, ощупав глаз, начал подступать.
– Таня, уходи, очень тебя прошу, – попятился мужчина. – Я из-за тебя нервничаю. Иди, не смотри на все это. Я быстро…
– Что быстро?! – Парень опять взмахнул железным прутом, но на этот раз, отбивая его левой рукой в сторону, Пустынник шагнул вперед, выкинул вперед локоть, кроша им противнику зубы и одновременно слегка поворачиваясь. Его пальцы прочно сомкнулись у врага на запястье, и маг, отступая назад, резко развернулся в обратную сторону. Бритый взвыл, падая на колени, а мужчина без всякого труда вынул из вывернутой руки прут, прижал его парню к горлу, резко чиркнул. Тот жалобно всхлипнул, затаил дыхание.
– Н-н-да… – недовольно поморщился урожденный идальго. – До чего люди докатились, глотку нечем перерезать.
Он вынул арматурину из-под горла, коротко щелкнул ею врага по затылку. Бритый упал носом в траву.
– Ах ты, тварь долбаная… – Первый из пострадавших наконец справился с болью, выпрямился, хотя и не до конца, и зачем-то достал выкидной нож.
Пустынник, проходя мимо, ударом арматурины по кулаку выбил у него оружие, обратным движением рубанул по виску. У парня мгновенно подкосились ноги – он упал и затих. Мужчина же побежал за бедолагой в куртке, который, зажимая горло, мелкой трусцой торопился к кустам, и без всякой жалости огрел его прутом меж лопаток:
– А ты куда? Ну-ка, пошел обратно!
– Дяденька, не надо… Дяденька.
– Топай, не отвлекайся, – одарил его пинком победитель, дошел до берега, протянул руку бритому, все еще барахтающемуся в грязи: – Давай, вылезти помогу.
– Да пошел ты знаешь куда?! – отступил подальше в воду тот. – Хрен ты моржовый, дупель старый! Тебя, что, трогали?! Мурло африканское.
Бритоголовый сплюнул и побрел вдоль берега по пояс в воде.
– Эй, чуня, – окликнул его Пустынник. – А почему «африканское»?
– Иди ты в жопу, – даже не обернулся тот. – С остальным, значит, не споришь? Хрен… Дупель…
– Ладно… – Мужчина обернулся к единственному стоящему на ногах противнику, и тот испуганно вскинул руку, заслоняя лицо:
– Не надо меня бить, дяденька. У меня горло перерезано. Я уже крови потерял… – Он всхлипнул. – Мне «скорую» нужно, я умираю.
– Зовут тебя как? – Маг бросил прут, размотал с левой руки куртку, накинул ее на плечи.
– Се-ерге-е-ем.
– Нож дай.
Паренек протянул охотничий нож, который все еще сжимал в руках – Пустынник принял оружие, решительным движением отрезал полу от его куртки, запустил руку в волосы, отпорол прядь, положил на ткань, дернул свою жертву за руку, смочил обрезок кровью, скрутил, спрятал в карман. Отрезал от куртки еще лоскут:
– Как того зовут? – указал он на свою первую жертву.
– Д-дима.
Мужчина отхватил прядь его волос, резанул кожу на загривке, смочил ткань в крови, свернул, спрятал в карман. Вернулся к Сергею за третьим лоскутом: