– Да, – перевел дух Олег. – Оно того стоило.
– Так пользуйся. – Лепкос присел перед скульптурой на корточки, сложил ладони на груди, постукивая подушечками пальцев друг о друга.
– Как?
– Если приложить руку к ее животу, то отступят женские хвори, будущий младенец родится благополучно, дети в доме от порчи избавятся, любой мор стороной пройдет.
Олег испытующе глянул на проводника, пытаясь понять, серьезен тот или издевается, однако Лепкос хранил полную невозмутимость.
– Вот, значит, откуда эта вмятина?
– Да, отрок. Она сделана руками тех, кому Яга подарила благополучие. Так выстроен сей мир, что за любое свое деяние надобно платить частицей самого себя. Яга, как сказывали первые арии, рождена сестрой Авродиты и не различима с ней ни ликом, ни силой лечебной. И до того часа, как спустились с первого неба вторые арии, многие бабы к ней приходили, и каждая искру благодати унесла на руке.
– Она красива…
– Это сестра Афродиты, отрок. Сия красота пленила великого Крона и побудила создать его гору Мира и семь небес счастья. Посмотри на нее, отрок… – Хранитель поднялся, отошел назад, и теперь Олег слышал его голос у себя из-за спины, почти в самом ухе. – Посмотри на нее. Она прекрасна. Ее любят все. Она хранит своей любовию каждого малыша, рожденного на земле русской, она незримо парит рядом с ним до поры отрочества, а потому любима всеми. Но настает час, отрок, когда наши матери больше не нуждаются в любви сыновей своих. Они нуждаются в их защите. Это женский бог, отрок. Боги воина выглядят иначе…
И Олег вновь увидел перед своим лицом серебряного человечка с распростертыми за спиной крыльями.
– Твое тело суть ножны для клинка духа. У тебя нет учителя – жизнь твой учитель. У тебя нет властителя – совесть твой властитель. У тебя нет оружия – воля твое оружие. У тебя нет крепости – твердый дух твоя крепость. И ты умираешь снова и снова, чтобы родиться прежним, – горячо зашептал хранитель. – Неужели душа твоя не слышит этих слов? Ты воин, и меч великих предков рвется в твою руку. Неужели ты способен отказаться от меча, воин?..
Олег почувствовал, как за ворот рубахи забирается предательский холодок, и передернул плечами:
– О каком мече ты говоришь?
– Ты избран богами для великой цели, отрок, – в словах хранителя Олегу почуялась довольная усмешка, – и приведен в хранилище древних знаний. Я дам тебе оружие, которое сразит незваных пришельцев, ворогов земли русской. Остальное ты сможешь сделать сам. Шестое небо открылось, ратник. Приходит твой век – Век воина.
– Твоя взяла, хранитель, – признал Середин. – Я не умею бросать оружия. И никогда не откажусь от меча, идущего в мои руки. Чего ты от меня хочешь?
– Ты поклонился матери, настала очередь поклониться отцу. Ты пройдешь обряд посвящения по запретным ритуалам – Первому из богов. Коли ты пройдешь испытание, он войдет в твою душу. С того часа ты станешь одним из ариев, сможешь применять силу заклятий ариев, станешь ощущать близость ариев. Великий Кронос будет оберегать тебя в пути и в сече, давать силы, хранить твой дух. Согласен ли ты, отрок, стать мечом Первого из богов?
– Побывать среди хранителей древних знаний – и не попробовать познать хоть что-нибудь? – пожал плечами Олег. – Конечно, согласен. Авось, пригодится в жизни.
Местный наряд оказался приятным для тела и очень теплым. Олег лежал в санях, смотрел в небо и негромко напевал про себя: «Вихри враждебные веют над нами…». Вихри действительно веяли – ветер холодил нос и щеки, проносил над лицом мелкую крупку, но проникнуть к телу морозу не удавалось.
Переодеться Олега заставил Лепкос – как только они вернулись в город.
– Оставь одежду нового мира здесь, – потребовал хранитель, передавая Середину сверток. – К древнему богу следует являться без одеяний, без оружия и без чуждых помыслов.
– Что же, мне совсем голым оставаться? – не понял ведун.
– Замерзнешь голым, – покачал головой хозяин дома. – Святилище Первого бога под запретом с того часа, как он отказал Дюн-Хору в защите супротив великанов. Древнее капище берегут посвященные, не допускающие молений.