Паргоронские байки. Том 3

При каждом волшебнике была свита. Большая группа поддержки – целители, манозаправщики, щитометы, обнаружители, рассеиватели, очистители. Пока четыре великих мага вели речитатив, остальные их оберегали.

И пентаграмма пока что оставалась незамкнутой. Этот ритуал разработали специально против Кхатаркаданна со всеми его особенностями. Мощный контур предстал чем-то вроде мухоловки – и внутри клубилась приманка.

Кхатаркаданн – не животное, а коллективное сознание. Но его бесчисленные частицы по отдельности – всего лишь насекомые. И фокус лишь в том, чтобы воздействовать на частицы, а не на целое.

– Капай корубия брежет! – скандировали четыре волшебника. – Ихерга моша атарака! Изимир оруба сари тарагаза!

От выморенного Бриарогена будто протянулась жужжащая труба. Кхатаркаданн этого пока не заметил, но его кончик уже подцепили и понемногу втягивали в громадную мухоловку.

Кланц смотрел на это, затаив дыхание. На днях юноше исполнилось семнадцать. После того, как они чудом спаслись из сиротского приюта, их отправили в другой, столичный. Мальчик убедился, что сестра в заботливых руках, и вызвался волонтером на ускоренные боевые курсы.

Дар в нем проявился серьезный, и за пять долгих, полных тяжкого учения лет, он стал вполне приличным боевым магом. Очень узкоспециализированным, владеющим по сути всего несколькими приемами и совсем не знающим теории… но драться с демонами его натаскали.

За годы войны появилось много таких скороспелых чародеев.

И вот теперь он здесь. В составе группы мэтра Лустуллуза. Помогает по мере сил одолеть этого… эту… Кланц не знал, что сейчас чувствует. Он, как и многие другие, был слишком опустошен. Смотрел на уничтоженный Бриароген, видел астральное зарево от миллионов умерших и не мог не думать о том, что там осталась Мэя.

Каковы шансы, что она все еще жива?

– Гляди в оба, браток, – стиснул его плечо Каан. – Сейчас начнется жара.

– Не так сильно, плечо раздавишь, – взмолился Кланц.

Героический щитомет Пятого Охранительного выжил в тот раз. Даже погребенный под кучей демонов – выжил!

Правда, теперь он был скорее големом, чем человеком. Развраги изрубили его в капусту и даже частично сожрали. Но низшие демоны не могут вырывать души из тел, так что Каанова осталась при нем, и когда титаны разметали разврагов, было еще не слишком поздно.

Боевыми чародеями не разбрасываются, особенно такими талантливыми. Каану не позволили спокойно уйти в Шиасс, создали для него новую оболочку. Огромную неуязвимую треногу из зачарованного стекла. В прозрачной голове пульсировал мозг, в груди – сердце, а по сложной системе жил бежала кровь.

Выглядело это удивительно, невольно заставляло гордиться – на что только не способно волшебство!

Тем временем уже началось. Кхатаркаданн обратил внимание на утечку и стал сопротивляться. Во все стороны хлынула гнетущая, бьющая по мозгам аура. Громадная туча мошкары раздулась еще сильнее, а четыре великих волшебника замерли статуями, полностью сосредоточившись на ритуале.

Что же до групп поддержки, то для них действительно началась жара. Кхатаркаданн добраться до них не мог, его не пускала персонализированная пентаграмма. Но он занервничал – и стал призывать подмогу. В воздухе разверзлись окна – и из них хлынули тысячи демонов.

Среди них не было демолордов. Гаштардарон и Таштарагис сейчас сражались на других континентах – один штурмовал Звездную Кузницу, другой бился с царем титанов. Им было не до Смрадного Господина. Зато уж аргеров, чрепокожих и паргоронских псов явилось несметное множество – и вели их конные гохерримы.

Кланц помнил свою задачу. Любыми средствами защищать мэтра Лустуллуза. Любой ценой не дать ему погибнуть, пока не завершится ритуал.

И он готов был стоять насмерть. Но у него все же дрогнуло сердце, когда он увидел белокожего гохеррима с русыми волосами и шестью рогами. Всем знаком демон Тасварксезен, что возглавлял Третье Вторжение. В те годы его почитали за верховного воеводу Паргорона, даже не подозревая, что точно таких же там еще десятки.

Ему далеко до ужасных демолордов. Но он все же многажды превосходит простых гохерримов – и напал он именно на группу Кланца.

Демонам ведь не нужно выбивать всех участников ритуала. Достаточно убрать одного. Они выбрали Лустуллуза – и основной удар пришелся на Лустуллуза. На остальных напали малыми группами – просто чтобы не пришли на помощь.

Поднялись щиты. Появление демонов не стало сюрпризом. Чародеи заняли позиции – одни удерживали экраны, другие палили огненными жезлами. В нескольких местах разом полыхнуло – сработали капканные руны. Каан поднялся ввысь на своей треноге и крутился, извергая Очищающий Пламень.

Они бы справились, будь здесь только низшие демоны. Даже против обычных гохерримов – выстояли бы. Но вексилларий… Тасварксезен шагал сквозь пламя, как сквозь теплый дождик.

А ведь то был не просто огонь, а главное оружие этой войны. Пламень Очищающий, низвергающие скверну чары. Одно из немногих заклятий, что действительно вредят демонам.

Кланц владел им отлично. Сейчас он полыхнул волной – и белые языки охватили паргоронского пса. Огромный зверь заметался, заскулил от боли – и исчез в зачарованной облатке. Кланц бережно вложил ее в нагрудную облатницу, чуть придавил и тут же полыхнул во второго.

Мана кончилась почти сразу. Юноша еще не умел удерживать много, да и процент потерь был недопустимо велик. Это все придет с опытом, с возрастом… а пока помогут манозаправщики. Тетушка Инкадатти сама волшебством почти не владела, зато ману перекачивала с удивительной скоростью. Мягкая рука шлепает по шее – и силы мгновенно приливают.

Их хорошо выучили, имперских чародеев. Каждый играл свое, у каждого была ария в симфонии волшебства. И они продержались целых три минуты, дали мэтру Лустуллузу драгоценное время. Кхатаркаданн оказался полностью внутри пентаграммы, завьюжил в ней безумной мощи роем… но выход уже закрылся. Едва гигантская печать вобрала последнюю мошку, как в пятом конце пентаграммы материализовался пятый участник ритуала.

Сам Колдующий Император.

И началась вторая часть действа. Лустуллуз э’Рбье схватился за штырь – и с него сорвался шквал энергии! Пять великих волшебников плели величественный узор, дабы изгнать Смрадного Господина навеки. Навсегда закрыть ему дорогу в этот мир.

Увы, демонам по-прежнему требовалось выбить лишь одно звено. А от группы поддержки Лустуллуза почти ничего не осталось. Паргоронские псы рвали последнего рассеивателя, аргер только что оторвал голову последнему целителю. Огромный гохеррим разрубил топором тетушку Инкадатти.

А потом шпага Тасварксезена вошла в спину Лустуллуза. Волшебник забился, страшно закричал – но до последнего не оставлял ритуала, не прекращал колдовать.

– Я… ученик… Бриара!.. – выпалил он, нанося удар наотмашь.

Агоническое заклятие. Предсмертный выплеск. Не так уж часто это случается, большинство чародеев погибают так же, как и немогущие. Но иногда в последний миг жизни маг испускает… астральный вопль. Весь душевный ресурс бросает в одно горячее желание… и чаще всего это что-то разрушительное.

Предсмертные проклятья обладают феноменальной мощью. Тасварксезена так обдало Очищающим Пламенем, что он отлетел и скорчился, скребя когтями землю. А на груди Лустуллуза вспыхнуло «Горькое спасение»… и душа великого мага улетучилась.

Одно мгновение промедления. Лустуллуз э’Рбье погиб, и контур нарушился. Ритуал поплыл, Кхатаркаданн издал жужжащий хохот…

А потом в круг влетел Кланц. Воткнутый в землю штырь все еще источал энергию. Юноша схватился за него вместо мэтра Лустуллуза – и отчаянно закричал.

Он не был так же искусен. Не был так же могуч. Не мог удерживать такую же бездну маны.

Но почти вся группа поддержки уже погибла. Только Каан все еще вздымал щиты, один за всех дрался с целым отрядом демонов. Став големом, он не мог носить «Горькое спасение», но и тени страха не было в его ауре.

– Я заберу вас всех с собой!!! – исступленно кричал щитомет.

Он превратил в кашу аргера, который пикировал на Кланца… но сзади проявился гохеррим. Страшный топор разбил стеклянную броню, Каан развернулся, обдал демона Очищающим Пламенем… и еще один клинок вошел ему в сердце…

Но до конца ритуала оставались считаные секунды. Замена оказалась приемлемой. Колдующий Император выкрикнул последние слова, излился последний мановый вихрь – и беснующийся Кхатаркаданн исчез, убрался обратно в Паргорон. Не поверженный, но навеки лишенный возможности вернуться.

И только тогда Кланц упал замертво. Маны у него почти не оставалось – и он отдал ритуалу прану. Отдал свою жизненную силу.

Всю до капли.

– Я выхожу в отставку.

– Что-что ты делаешь?.. – нахмурился Гаштардарон.

– Слагаю с себя чин вексиллария, – повторил Тасварксезен. – Сдаю знамя. Устраивай чемпионат за титул.

– Прямо сейчас?.. Когда мы ведем войну?

– А ты посмотри на меня, Рыцарь. Просто посмотри.