Демон под диваном

– За желание? – равнодушно уточнила Полина.

– Я могу даже провести вас в вип-зал, – фальшиво улыбнулся Фурундарок. – Туда не всех пускают, знаете ли. Только избранных.

– А ты типа избранный?

– Я демолорд, смертные! Я избранный среди избранных!

– А чего там такого особенного-то, в твоей вип-зоне? – без особого интереса спросил Денис. – Там в тарелки не плюют, что ли?

– Там гостей обслуживает лично хозяин заведения, – ответил Фурундарок. – Янгфанхофен, Паргоронский Корчмарь. Он тоже демолорд.

– Прямо как ты. Классно-то как.

– А он такой же мелкий или все-таки нормального роста?

– Я убью вас здесь и сейчас, поганцы!!! – заорал Фурундарок, вспрыгивая на стол. – Разорву в клочья и сожру!!!

Денис и Полина молча потянулись к Криабалу. Фурундарок бессильно заскрипел зубами и вернулся в детское креслице. К столику уже спешила официантка, глаза которой стали круглей совиных.

К счастью, Фурундарок не захотел палиться. Бедную девушку он встретил младенческим агуканьем – злобным и басовитым, но не более того. Она залопотала что-то по-французски, указывая на демолорда, но Денис и Полина по-прежнему не понимали ни слова.

Тогда официантка внезапно перешла на английский. Оказалось, что она таки на нем говорит, хотя и с сильным акцентом. Но теперь уже в Денисе и Полине взыграла гордость, так что они забыли все языки, кроме русского.

– Ce bebe… il… elle… – растерянно бормотала девушка, отойдя наконец от столика.

– Ты себя в руках-то держи, – укоризненно сказала Фурундароку Полина. – На нас и так все пырятся.

– Мне не привыкать, – раздраженно ответил Фурундарок. – На меня всегда смотрят, как на диковинку.

– Что, даже дома?

– У вас там что, других летающих младенцев нет?

– Нет, – скрипнул зубами Фурундарок. – Я аномальный гхьетшедарий.

– А почему так?

– Вы правда хотите узнать? – прищурился демон.

– Ну да.

– Чего нет-то?

– Расскажи!

– Да, расскажи, пока мы десерта ждем!

Фурундарок подозрительно прищурился. Но близнецам, похоже, и вправду было интересно. А это приятно щекотало Фурундароку эго – обычно смертные не любопытствовали насчет его жизни.

Зашел он немного издалека. Рассказал о том, кто, собственно, есть такие гхьетшедарии. Великие и могущественные демоны-аристократы, занимающие главенствующее положение в пирамиде власти Паргорона. Строго говоря, весь Паргорон разделен на гхьеты, земельные участки – и каждый принадлежит одному из гхьетшедариев. Самые крупные из них именуются баронами, а крупнейшие, подобные самому Фурундароку, носят титул демолордов.

Фурундарок не преминул похвастаться, что его собственный гхьет так велик, что поместится небольшой континент.

– Две трети вашей собственной страны! – заявил он. – Вся не поместится, хорошо, но две трети – поместятся! Та область, которую вы называете Сибирью! И все это только мое!

Гхьетшедарии – существа культурные и утонченные, любители изящных искусств и принципиальные сторонники естественной наготы. Время свое они проводят в созерцании прекрасного и высокоинтеллектуальных развлечениях. И даже ничтожнейшие из них одарены умением летать и мгновенно переноситься куда угодно, а также способностью проглотить гораздо более, чем может показаться по их внешнему облику.

Тут как раз принесли десерт, но Фурундарок его есть не позволил. Отодвинул в сторону ручкой и продолжил нудеть.

– Эй, ну десерт же!.. – возмутился Денис.

– Нет уж, вы дослушайте сперва, – погрозил пальцем Фурундарок. – Пока вы будете есть, вы не сможете сосредоточиться на моем повествовании.

Теперь близнецы немного пожалели, что попросили все это рассказать.

Ну как немного… много. И чем дальше, тем больше.

Но Фурундарок этого не замечал. Он рассказывал, что у всех гхьетшедариев без исключения есть и еще одна способность. И даже не способность, а особенность, природное их свойство. Побочный его эффект – два пупка.

Двуликость. Каждый гхьетшедарий имеет два тела, два облика. Истинный облик – некое причудливое, по-своему прекрасное, но с точки зрения смертных – довольно устрашающее существо. Обычно весьма крупное.

Но этот облик гхьетшедарии принимают редко. Большую часть времени они проводят в облике фальшивом – а он почти не отличается от человеческого.

И в отличие от смертных, с возрастом он не меняется. Гхьетшедарий всю свою вечную жизнь остается в одном и том же возрасте. Но вот каким именно будет этот возраст… тут они очень и очень различаются.

Дело в том, что рождаются гхьетшедарии… еще не гхьетшедариями. Они появляются на свет очень похожими на обычных человеческих младенцев. Хотя и не совсем такими же – у них сразу же есть зубы, они с первых дней умеют говорить, причем уже взрослым голосом, и способны к ассоциативному мышлению. Им не нужно ничему учиться, не нужно ходить в школу – они все знают с рождения.

– Что, и даже в столбик сразу считать умеют? – позавидовал Денис.

Ему эта наука в свое время далась очень тяжело.

– Мы не умеем считать в столбик, – раздраженно ответил Фурундарок. – Нам не нужно считать в столбик. Я могу дать ответ сразу же, ничего не считая.

– Только ты или обычные гхетшедарии тоже? – спросила Полина.

– Ты что, оглохла? Я сказал «мы».

– Ну вдруг ты себя так называешь! А то ты вон какой важный! Может, ты окончательно зазвездился, откуда я знаю?!

– Я не могу зазвездиться окончательно! – заревел Фурундарок, сжав кулачки. – Я Величайший Господин! Я демолорд Паргорона! Я Альфа и Омега! Несметные полчища демонов у меня в подчинении! Жители всех миров мочатся в порты при одном звуке моего имени!

– Да ладно тебе, ладно! – испугалась Полина. – Успокойся уже, чего ты! Нас сейчас опять запалят!

И впрямь, запалить могли. От Фурундарока будто хлынул какой-то… ветер. Неощутимый, без запаха и вкуса, но волосы от него вставали дыбом. Стало вдруг так страшно, как будто в пропасть летишь. Какая-то старушка даже упала в обморок.

Близнецов это, правда, выручило. Вокруг нее все сразу захлопотали, так что на психующего младенца никто внимания не обратил.

– Ладно, ладно, ты демолорд и ты офигенный! – выставил вперед руки Денис. – Мы поняли, не комплексуй! Ты только объясни, почему ты младенец?