Оценить:
 Рейтинг: 4.5

Рассказы из правого ботинка (сборник)

Год написания книги
2007
Теги
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 29 >>
На страницу:
9 из 29
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Таней. Аристарх Митрофанович, а почему двадцать восемь лет значат Проксиму Центавра?

– Все правильно, вопрос глупый, – лучисто улыбнулся профессор. – Ничего страшного, Танечка, вы еще молоды, еще успеете ума набраться…

Судя по лицам прочих присутствующих, они тоже не поняли, как именно Гадюкин увязал срок полета и предполагаемое место вылета, но спросить никто не осмелился. Очень уж густо покраснела бедная девушка, очень уж насмешливо качал головой вредный профессор…

– Больше глупых вопросов не предвидится? – обвел взглядом аудиторию Гадюкин. – Очень замечательно. Продолжим. Итак, как мы видим на этой голографической модели… Лелик, поверни экран. Да, так хорошо. Инопланетный аппарат имеет форму правильного овоида, сплюснутого книзу. Там, внизу, заметны остатки некоего устройства, которое, по-видимому, разрушилось при входе в атмосферу. Пока еще рано делать окончательные выводы, но на основании увиденного я уже могу составить предварительную картину. Начнем с того, что наш космический гость, безусловно, не является самодостаточным летательным аппаратом. Для этого он чересчур урезан в возможностях – по сути, это всего лишь оболочка, защищающая криогенные камеры. Можно предположить, что это спасательная шлюпка, запущенная со звездолета-матки… но лично я придерживаюсь другой версии. Лелик, включи карту.

– Гу-га, Ху-Га! – прорычал горбун, сдвигая иконки.

Свет в зале погас, и пространство наполнилось тысячами огоньков – голографическая карта звездного неба. Рядом с созвездием Центавра вдруг объявилась мерцающая ладонь – это профессор Гадюкин указал на вероятную родину космических гостей.

– Немножко сдвинем… увеличим… ага, вот так, – удовлетворенно кивнул невидимый во тьме профессор. – Вот так. Смотрите внимательнее. Видите эту белую линию?.. Это и есть траектория движения нашего овоида. Мы навели справки среди наших зарубежных коллег и выяснили, что три недели назад, когда он только-только вошел в Солнечную систему, его засекла Паломарская обсерватория. Само собой, о его истинной сущности им по-прежнему неизвестно, метеоров в космосе пока что хватает. Но данные они нам любезно предоставили. А также предупредили, что в эти данные, судя по всему, вкралась ошибка: на самой ранней стадии наблюдения скорость метеора была чрезвычайно высокой – свыше сорока тысяч километров в секунду. То есть – почти одна седьмая скорости света. Но очень скоро скорость метеора выправилась, войдя в пределы нормы. Они посчитали это за ошибку машины. Но мы, обладая дополнительной информацией, понимаем, что ни о какой ошибке нет и речи. Объект в самом деле двигался на одной седьмой скорости света. А поскольку расстояние меж Солнцем и Проксимой Центавра как раз и составляет одну и три десятых парсека или четыре световых года… выводы следуют сами собой. Двадцать восемь лет. Конечно, если предположить, что скорость нашего овоида на протяжении всего пути оставалась неизменной. Вопросы?..

Профессор подождал минутку, но вопросов не было. Все таращились на мигающую белую линию, соединяющую Солнце и Проксиму Центавра.

– Очень хорошо. Давайте тогда рассмотрим собственно технику проделанного путешествия. Должен признать, этот овоид не так уж сильно обогатил нашу копилку знаний. Сплав, из которого он состоит, нам неизвестен, и мы непременно его расшифруем… но, боюсь, больше ничего полезного мы не получили. Их криогенные камеры совершеннее наших, но технической революции они не произведут. А вот само путешествие… да, перед нами не обычный корабль вроде того, что мы в прошлом месяце отправили к Юпитеру. Здесь применен совершенно иной метод. Если кто-то из вас увлекается классической фантастикой, то вы, возможно, помните такие произведения, как «Из пушки на Луну» Жюль Верна или «Война миров» Уэллса. Фантасты девятнадцатого века предполагали, что космические путешествия будут совершаться через посредство исполинских пушек. Со временем в умах произошел перелом, чему немало способствовали труды нашего с вами соотечественника Циолковского, и данная идея сошла на обочину. Ученые даже не пытались работать в этом направлении. Однако в данном случае мы имеем дело именно с чем-то подобным. В системе Проксимы Центавра находится некая «пушка»… конечно, с настоящей пушкой она имеет не больше общего, чем космический корабль – с парусным. Пока мы не можем предложить сколько-нибудь достоверную гипотезу, насчет того, что из себя представляет это устройство и по какому принципу действует. Мы даже не знаем, в космосе ли оно находится или на поверхности планеты. Но совершенно очевидно, что именно оно выстрелило в нас этим «ядром» с живыми космонавтами внутри.

Гадюкин подвигал иконки в своей эль-планшетке, и перед зрителями предстала увеличенная модель Солнечной Системы, а рядом – Земля, вид из космоса. Красная стрелочка указывает на северо-восток Евразии, в самое сердце Республики Саха.

– Безусловно, выстрел был произведен не вслепую, – продолжил профессор. – Центавриане отправили своих представителей не куда бог пошлет, а вполне целенаправленно, с совершенно точным расчетом. Неизвестное устройство, остатки которого мы можем наблюдать с торцевой части нашего овоида – несомненно, устройство страховочного торможения. Своего рода «парашют». Одноразовый – он выполнил свою задачу, позволив космонавтам приземлиться целыми и невредимыми, но сам при этом разрушился. К сожалению, из-за этого мы опять-таки не можем строить предположения о принципе его действия – схема для нас кардинально новая, а для полноценной гипотезы осталось слишком мало кусочков… Это понятно? Тогда будем рассуждать дальше. Нетрудно сообразить, что центавриане целились именно в нашу планету – иначе остается предположить, что они рассылают подобные «ядра» во все стороны, что крайне неразумно экономически и социально. Ведь большинство космонавтов при такой тактике будет погибать. Конечно, мы ничего не знаем о менталитете и культурных особенностях центавриан, но, тем не менее, лично мне подобное кажется маловероятным.

Изображение снова сменилось. Загорелся свет, звездное небо погасло, но вместо него в воздухе повисли голографические изображения центавриан – с закрытыми глазами, скорченными в позе эмбриона. Именно так они лежали в своих криогенных саркофагах.

– Изучение самих космонавтов окончательно убеждает нас, что центавриане обладают кое-какой информацией о нашей планете. Как видите, они гуманоиды, позвоночные, млекопитающие, а данная деталь анатомии явственно указывает на мужской пол… Танечка, а что это вы так покраснели?.. Ай-яй-яй, а еще биолог… Судя по строению тел пришельцев, их родная планета во многом сходна с нашей Землей. Гравитация, давление, температурный баланс – все это у них должно быть почти таким же, как у нас. На это же указывает состав воздуха, заполнявшего их капсулу. Смесь кое в чем отличается от привычной нам – азота немного меньше, водяных паров немного больше, присутствует крохотный процент неизвестного газа… но для человека этот состав вполне пригоден. Соответственно, и наша атмосфера центаврианам повредить не может. Бесспорно, им это должно быть известно. Более того, им также должно быть известно и о нашем с вами существовании. Заметьте, что инопланетяне не могли самостоятельно покинуть ни свои саркофаги, ни свою капсулу – для того и другого им требовалась помощь извне. Будь Земля необитаемой, они были бы обречены неограниченно долго оставаться в своих темницах. Значит, они рассчитывали, что им сумеют оказать помощь… Ну и что мы имеем в общем итоге? А имеем мы послов Проксимы Центавра, прибывших к нам для установления первого в истории человечества контакта с внеземной цивилизацией!

Собравшиеся дружно зааплодировали, восхищенно глядя на лукаво щурящегося Гадюкина. Профессор раскланялся налево и направо и закончил:

– А сейчас, товарищи, я попрошу всех пройти в лабораторию криогеники, где наконец-то состоится самое главное – пробуждение наших дорогих гостей!

Саркофаги с центаврианами возлежали на возвышениях, полностью подготовленные к историческому событию. У дверей застыли рослые охранники, держащие замороженных пришельцев на прицеле – послы послами, контакт контактом, а нормы безопасности никто не отменял. Помещение простреливается из конца в конец, а каждый саркофаг единым нажатием кнопки может провалиться сквозь пол – в специальную камеру, обитую мягким войлоком.

– У нас все готово? – спросил Гадюкин.

– У нас все готово, – кивнул профессор Хрюкин, стоящий за центральным пультом.

– У нас все готово, батенька, можем начинать, – кивнул Гадюкин Эдуарду Степановичу.

– Товарищ президент, у нас все готово, можем начинать, – эхом повторил Эдуард Степанович, обращаясь к большому экрану в стене.

Там сейчас виднелось широкое мясистое лицо с густыми бровями и необычайно крупным носом. Первое лицо государства. Разумеется, оно обязано присутствовать при столь незаурядном событии. Но из соображений безопасности – виртуально.

– Добро, – важно надул щеки президент. – Приступайте, товарищи.

Крышки саркофагов медленно разъехались надвое. По мере того, как восстанавливалась температура тел, оливковая кожа центавриан светлела, приобретала легкий розоватый оттенок. Вот у одного шевельнулся палец… второй еле слышно застонал…

Центавриане открыли глаза. Большие, зеленовато-желтые, с идеально круглыми зрачками. В них светилось исключительно дружелюбное любопытство, но охранники все равно напряглись, готовые в любую секунду открыть шквальный огонь.

Все выжидающе уставились на пришельцев. Те с интересом огляделись по сторонам, ничуть не встревоженные необычной обстановкой, и совершенно не собираясь первыми начинать общение.

Молчание затягивалось. Президент с намеком кашлянул, как бы невзначай посмотрев на часы. Он, конечно, сознавал всю важность происходящего… но не вечно же вот так таращиться друг на друга!

– Батенька, ну скажите же им что-нибудь!.. – шикнул на Эдуарда Степановича профессор. – Неудобно же!

– М-м-м… Добрый день… м-м-м… – замялся главбез, не зная, как лучше обращаться к этим существам. – Мы – люди планеты Земля!.. М-м-м… Черт, профессор, а что им говорить-то?..

– Ну я-то откуда знаю, батенька? Кто из нас военнослужащий – вы или я?

– Так мы же не войну им объявляем… – проворчал Эдуард Степанович. – Товарищ президент, может быть, вы?..

– Нет-нет, у вас хорошо получается, продолжайте, – самоустранился тот. – Только побыстрее, у нас тут банкет скоро.

Тем временем профессор Хрюкин, уверившись в миролюбивом настрое центавриан, отобрал несколько лаборантов и приступил к гигиеническим процедурам. Гости с другой планеты были извлечены из саркофагов, вымыты, обсушены и облачены в белые халаты свободного покроя. Возражений со стороны моемых не последовало – наоборот, они охотно сотрудничали, с любопытством ощупывая и даже пробуя на зуб ткань халатов.

Вот только говорить по-прежнему ничего не говорили. Только все время шевелили кошачьими усами. Похоже, их беспокоил запах хлорки, по невыясненным причинам пропитывающий НИИ «Пандора» сверху донизу.

– Может, их покормить? – предложил Хрюкин.

– Повремените, батенька, – не согласился Гадюкин. – Вначале нужно выяснить, что они любят. Еще отравим, чего доброго…

– Грряу… хау арр-ар ахрр грахх?.. – неожиданно заговорил один из центавриан.

– Есть контакт! – потер ладошки Гадюкин, подскакивая к нему с диктофоном. – Продолжайте, батенька, продолжайте, мы вас внимательно слушаем!

– Оооррр-х?.. Руууу ввооррр…

– Профессор, а по-нашему они не говорят? – с явным разочарованием спросил Эдуард Степанович.

– Естественно, нет, батенька! Задумайтесь на минутку – а откуда им знать наш язык? Они говорят на своем, мы – на своем…

– И как же мы с ними будем объясняться?

– Да, меня это тоже интересует, – подал голос президент. – Что же это за контакт такой получается?..

– Да ничего страшного – просто вскроем им черепа и препарируем мозги…

– Что-о-о-о?!!

– Шутка! – радостно захихикал Гадюкин. – А чего это вы все так побледнели? Шучу я, шучу!

– Грррхрм! – сурово кашлянул президент. – Профессор… Мы очень ценим ваше чувство юмора… но всякому овощу свое время, вы со мной согласны? Очень хорошо, что наши гости вас не поняли… не поняли ведь?..

– Похоже, что нет, – покачал головой Эдуард Степанович, пристально следивший за реакцией центавриан. – Или умело скрывают эмоции.

– Надеюсь, что не поняли. Мне бы на их месте подобная шутка точно не понравилась. Так что, профессор, на будущее постарайтесь сдерживаться.

Гадюкин лишь пожал плечами. Он уже привык, что его юмор всегда принимают с холодком.

– А теперь давайте серьезно, профессор. Что вы можете предложить для преодоления языкового барьера?
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 29 >>
На страницу:
9 из 29