Octava

На улице за сутки все было основательно заметено снегом и внушительный покров, высотой около тридцати сантиметров, надежно прикрыл все дворовые пристройки, и стоящие возле дома сани Санта-Клауса тоже были полностью покрыты белым покрывалом.

Дорога, ведущая к дому, скрылась под сугробами и теперь это была большая белая поверхность, переходящая в густой пушистый лес. Шоссе в полукилометре сегодня было пустынным и никакого шума от проезжающих машин не было слышно, видимо местные жители не торопились больше ни к кому в гости или по делам, наверное, в теплых домах проводили благостные дни Рождества в кругу семьи. В доме Джонсонов было иначе, чем у многих жителей по соседству с ними. К ним пришли незнакомцы и праздник мгновенно был закончен.

– Хороший мой пес, дружище, наверное, замерз на морозе, или «теплая» шуба тебя хорошо греет. Да? – Питер гладил уши собаки и прижимал к себе его большую голову и пушистый загривок.

Томас тоже вышел из дома, он стоял и курил в стороне от них, рассматривая красивый зимний пейзаж, вдыхал чистый лесной воздух вперемешку с сигаретным дымом, словно растворяя свое неуверенное состояние среди природы и мучаясь одним единственным вопросом:

– Когда это все закончится и насколько мои ожидания будут вознаграждены в недалеком будущем?!

– Кушай, проголодался малыш, защитник наш, – думал Питер, ласково смотря на проголодавшегося четвероного друга.

– Сегодня уже ничего делать во дворе не буду, да и день прошел так быстро, что первые сумерки уже легли на макушки высоких сосен около дома. Завтра с детьми нужно будет выйти, на санках покататься и снежные крепости полепить, и если наши «охранники» разрешат выйти из дома.

– Томас, завтра нужно уже будет детей выгулять и поблизости вблизи дома, надеюсь Вы не будете против моего предложения?

– Поживем – увидим, – задумчиво ответил главарь, погруженный в свои размышления, и видимо находившийся где-то далеко в этот момент, не поблизости с домом семьи Джонсонов.

Солнце совсем уже зашло за далекий горизонт и на улице воцарилась густая мгла, которая отражалась от ярко-белого снега, словно делала окружающее пространство немного подсвеченным.

Мороз стал острее чувствоваться на лице и за неимением срочных дел во дворе, немного подмерзнув, Питер, Джон и Томас вернулись в теплый дом.

В доме за обеденным столом, продолжали сидеть Джулия, Марк и Ник, перебрасываясь между собой обычными вопросами.

Джулия была явно «вне себя» от этого умиротворяющего застоя и не знала, что делать, решила просто сказать вслух:

– Скукота и тишина в доме Джонсонов, даже дети и те уединились со своими игрушками. Что пишут интересного в наших газетах, Ник?

– Как всегда, Джули, пишут о том, кто пострадал в происшествии и новости со всего мира, но они уже не вызывают никакого интереса, надоели китайские коммунисты и их абсолютные режимы своевластия.

– Скоро и про нас напишут в новостях, – подумал Марк, «краем» уха находясь в общем разговоре.

– Не могу понять одного – что нужно авторитарным лидерам, узурпировавших власть над неграмотными людьми. Неужели их выдуманные идеалы, которые они взяли как пример у Китая и Ирана, заслуживают уничтожения всех идеалов эпохи Возрождения и Человека как божественного проявления?

Джулия с негодованием читала про авторитарного правителя с Востока, который создал ужасные условия для жизни сограждан, ее лицо периодически хмурилось и отражались негативные эмоции.

Марк прервал свое спокойное созерцание происходящего и решил вступить в дискуссию с сестрой.

– Не совсем понимаю твоего негодования над какими-то «тоталитарными режимами», как ты их называешь.

– А как можно назвать руководителя страны, который управляет десятки лет государством и не приносит пользу большинству населения?

– Я тебе отвечу, как его можно именовать: мудрым руководителем и тонким стратегом. Он ведь смог столько лет удержаться от болезненного «пинка по мягкому месту» и полета со своего засиженного трона?

– А если он узурпировал суды и полицию, контролирует все надзорные органы управления страной, и нет возможностейдля организации честных выборов.

– Как будто бы где-то есть честные выборы!

Джулия стала немного задыхаться от эмоционального обсуждения, ее лицо покраснело от выпадов брата и непростой дискуссии.Марк тоже выглядел достаточно напряженно, все происходило на повышенных тонах.

Отец и мать обратили внимание на разгоревшийся спор между детьми и не говоря ни слова, сосредоточенно наблюдали с мягкого дивана как они доказывают друг другу очень непростые вещи.

– Ответь мне, сестричка, где есть эта пресловутая свобода и права всех граждан защищаются законом?

– Пожалуйста. В нашей стране с этим все хорошо, а более чем двухсотлетнее историческое прошлое говорит само за себя о правильном выборе наших предков.

– «Совать свой нос» во все открытые двери и советовать другим государствам и народам как жить правильно, по-твоему, это нормально.

– Когда человеческая жизнь ничего не стоит и разменной монетой в руках узурпатора выступает нация и ее будущее – можно нарушить международное право и помочь несчастным людям всем необходимым. Не нужно думать, что некоторые неприятные вещи исчезнут, а с ними и проблемы будут решены. Это глубокое заблуждение.

– Ты имеешь в виду – действия наших дипломатов и военных на Ближнем Востоке?

– Да, хороший пример.

– А чем он тебе понравился? Там сейчас невообразимый хаос и продолжается война без начала и конца, несчастный народ борется с бандами и произволом насилия в стране.

– Зато «мерзкие» диктаторы были лишены своего «золотого трона», и живущие там люди стали свободны, это двадцать первый век, а не мрачное средневековье.

– Жизнь стала невыносимой, а вызовы мировой системе очевидны: международный терроризм и жертвы среди мирного населения в результате терактов, вынужденная миграция миллионов людей с территорий, охваченных бесконечной войной и многочисленными жертвами.

– Очень жаль пострадавших от рук ненормальных существ, в странах «старой» Европы и Ближнего Востока, сколько еще будет продолжаться насилие над Человеком?

– Джули, история человечества пропитана кровью и насилием – брата над братом. Нет ничего, что можно было бы утвердить за аксиому вечного благополучия людей. Все равно найдется какой-нибудь негодяй или неуравновешенный психопат, который захочет отнять то, что по праву принадлежит другому, используя при этом «звериную» агрессию и собственную «братскую любовь».

Марк наклонился к сестре и сказал ей шепотом, чтобы слова были слышны только ей:

– Разве наша ситуация не очевидна, что добрые побуждения приводят в движение массы совсем другого качества и они как раз хотят уничтожить и растоптать ценности другого мира, нашего с тобой – семьи Джонсонов!

– Ты как-то обобщил понятия и вывел в частное утверждение нас, это к дискуссии о нашей стране и ее месту в мировой – истории имеет мало общего.

– Все имеет общий резонанс и не нужно полагать, что этот выигрыш, будь он неладен, возник из воздуха, и через мешок Санта-Клауса появился в нашем доме совершенно случайно.

– Это ведь просто случай, подарок Судьбы, и для отца стало громадным событием.

– А я думаю, что все намного проще. Люди купили пять миллионов билетов и один из участников лотереи забрал деньги других, он один обогатился за всех неудачников.

– Пусть так, но что это меняет? Тебе не нравится, что отец стал победителем лотереи и должен был поучить «кучу» денег?

Брат с сестрой опять перешли на повышенные тона, отчего их перепалка опять стала достоянием для ушей всех сидящих в общей плоскости пространства. Мало того, что это слышали сейчас свои родные, но невольными зрителями стали и Томас с Брайаном, которые с удовольствием наблюдали за происходящими в гостиной эмоциональными разговорами внутри семейства Джонсонов.

\Им нравилась перепалка между родственниками.

– Нет, не нравится, и не нужно говорить про «подарок Судьбы», это вообще наказание какое-то, проклятие Господне!

– Объясни, я не совсем тебя понимаю.

– Конечно, объясню, раз это так сложно для твоего понимания.

– Не переходи на личности, Марк, общайся корректно, я ведь твоя сестра, а не чужой человек с улицы.