Последний солдат королевы

–На все воля Единого,– что естественно пользы никакой не принесет, а вот боевой маг Вольдемар, прошедший междуусобные войны вместе с батюшкой королевы, мог не только оказаться полезен, как единственный кому подчинялся Оракул, но и как просто дельный советчик.

–Господин, командующий!– боевой маг поклонился. Из-за капюшона так и не выскользнула хотя бы часть лица волшебника. Ходили слухи, что в храме бога Яка проводят обряд обезличивания. И под темной рясой с капюшоном кроется лишь чернота. В эти сказки старейшина конечно не верил, но отсутствие лица собеседника во время разговора не шуточно раздражало.

–Да, я вызывал тебя, Вольдемар. Оракул затянуло кровавой пеленой. Надо бы посмотреть в него. Узнать, где сейчас Валтасар, что делает, к чему нам готовится.

–Шар в вашей палатке, господин?

–Да. Пройдемте.

Шатер главнокомандующего армией Рура был украшен тльвом, который держал в лапах трезубец и молот– официальным гербом Твердыни. Он находился прямо посередине лагеря. Вход в палатку охраняли двое гвардейцев, при появлении командующего вытянувшихся в струнку. Были они из обедневшего рода, и потому несмотря ни на что хотели выслужиться. А что помогает быстрее и легче всего сделать себе карьеру, как не хорошая, долгая война, которую проводишь не на поле брани, среди крови и трупов убитых товарищей, а в охране первых лиц армии, подальше от бойне, поближе к наградам. Берстранд понимал из старательность, но ничего не мог поделать с этим. Карьерзм был у Руровцев в крови, ка и питье крепкой, хмельной медовухи.

В шатре царил полумрак. На тонких полосках ткани играли причудливые изогнутые тени от длинных восковых свечей, запах которых вызывал приступы тошноты и ощущения что ты находишься в храме Единого. Посреди палатки стоял стол с письменными принадлежностями. Были в беспорядке разбросаны указы по армии, по запасам продовольствия и фуража. Но центральное место на столе занимал шар, накрытый плотной серой тканью, которая не могла скрыть таинственного голубого свечения, которое испускал Оракул– древний артефакт, который Твердыня берегла пуще своего собственного глаза. Обычно он стоял в длинном ряду сокровищ королевы, в специальном хранилище, но на время войны его изъяли и поручили охрану его герцогу Берстранду.

Едва в палатку вошел маг, как теплая сильная волна, еле ощутимая кожей ударила из под ткани, накрывающей шар. помимо воли старйешина вздрогнул. Увидев это, Вольдемар слегка усмехнулся и объяснил:

–Оракул волнуется…У него есть, что сказать защитникам Твердыни, людям свободного Рура.

Берстранд жестом пригласил к столу мага, но сам предпочел остаться в стороне, с опаской наблюдая за его действиями. Вольдемар сбросил одним движением ткань с шара, и тот моментально осветил всю комнату, залив голубым светом все от пола до потолка. В глубине его бродили какие-то неясные тени, были видны чьи-то силуеты. Маг закрыл глаза и немного погладил Оракула. Хрусталь ответил ему теплом и голубое свечение сменилось на бледно-розовое.

–Силы Огня, Бога огня Яка, призываю вас открыть мне тайны будущего, секреты прошлого, беды и радости настоящего. Зиркан мороси амзес!

Тело Вольдемара содрогнулось в жутком припадке, будто подломлось где-то на уровне талии. Он согнулся, а потом резко выпрямился. От боли его зрачки расшириоись, превратились в одно сплошное черное пятно.

–Ааа…– простонал он, не узнаваемым голосом.

Берстранд не впервый раз видел, как Оракул начинает вещать, но каждый раз все пугался, что маг не выйдет из транса и навеки останется в руках и власти голубого шара, в котором заключен великий разум.

Тело и лицо Вольдемара приобрели какой-то мертвенно-бледный оттенок. Глаза закатились. Он запрокинул голову и почти шепотом начал вещать. Предсказания вещь довольно туманная, потому старейшина весь превратился в слух, стараясь не пропустить ни одного слова. Однако, сегодня речь Оракула не изобиловала гиперболами и сравнениями. Все было просто и обыденно.

–Рур ждут великие испытания. Испытания на верность Отчизне, храбрость, смелость…-начал говорить Вольдемар. – Будет пролито много крови! Реки крови наполнят Большую заводь. Храм Кремь падет! Только сила духа трех войнов может спасти Твердыню! Только они принесут победу над дьяволом. Я вижу битвы, вижу победы и поражения, которые произойдут по воле варваров. Слушайте свою королеву! Ей благоволят верховные боги. И берегитесь тех кого вы считаете друзьями, но которые с рождения не милы законы чести…

Маг с силой выдохнул и без сил опустился на пол. Берстранд не успел его поддержать. Из красного века, с лопнувшими сосудами, мага текла тонкая струйка крови. Дыхание сбилось…

– Ты как, чародей?– взволнованно спросил старейшина, наклонившись к Вольдемару. В руках у него оказался заранее приготовленный сосуд с вином, из которого с удовольстием отпил волшебник. Сила возвращалась к нему пока только тонким ручейком, но говорить он уже мог без напряжения.

–Я же просил называть меня магом....– снова утробный глухой кашель забил легкие. Пот градинами катился по седому виску. Вольдемар небрежно его смахнул вместе с кровью и слегка улыбнулся одними губами.

–Значит живой!– удовлетворенно кивнул Берстранд и встал над последователем бога Яка.– Ты слышал предсказания Оракула? И что бы это могло означать…

–Предсказания довольно туманны всегда…

–Кремь падет…-задумчиво проговорил старейшина. -Значит Валтасар нас опередит. Значит его войско уже снялось с лагеря и направляется к Великой реке. Чертов Редгорд! Это он, наверняка, рассказал ему все о наших мобилизационных планах!

–А последняя часть предсказания, господин командующий?– маг уже совсем очнулся от транса и перенесенных нагрузок, встал и отряхнулся.– Я, так думаю, что это про старейшину Редгорда?

–Не знаю, не знаю, Вольдемар!– раздраженно бросил Берстранд.– Единственное, что меня сейчас действительно беспокоит, так это поход Валтасара. Нам надо его задержать! Немедленно!

–Что же делать?

–Делать…делать… Надо выпускать драконов…

–Как?– возмущенно воскликнул маг.– Это же наша козырная карта! О них мало кто знает, даже Редгорд! Это же был ваш личный приказ привести их с Холмов…

–Настало пора этой картой воспользоваться, Вольдемар! Прикажи своим магам выводить драконов! Думаю, пока хватит двух. Их надо беречь.Они наша последняя надежда!

*******************************************************************************************************************************************

Пыль…Надоедливая пыль, которая настырно лезет куда ей заблагорассудится.Не спасает даже замотанный вокрг лица шарф. Жутко! Кочевники привыкшие в своей родной степи к ветренным буранам относились к этому философски, небрежно покачивались в седле, а вот Редгорду приходилось трудно. Уже как почти шесть часов лагерь находился в походе. И пять часов из шести ветер гоняет по степи мелкий песок, который щиплет глаза, залезает в нос, в уши, под одежду. заставляя непрерывно чесаться и желать только одного-помыться бы…

Однако, как ни странно, думается в такой ситуации как нельзя лучше. Редгорд снова и снова в голове прокручивал планы компании, и в который раз убеждался, что нигде не ошибся, что все сделал правильно…Виктория и ее власть должны пасть! Незаметно вместе с мыслями о Виктории пришли и воспоминании юности. Бывший старейшина Твердыни, даже перестал замечать пыль и ветер, царившие вокруг. Так всегда бывало, когда он вспоминал о Катрине…

-Эй, Редгорд, идем с нами!-веселая счастливая Катрин подхватила подаренный ей Эдвардом букет и радостно закружилась по полю.– Мы едем к Великой реке! Будем купаться!

Будущий старейшина, а пока еще мелкопоместный барон из Западных земель, злобно поморщился. Он не хотел идти вслед за Берстрандом, Эдвардом и Катриной. Он начал все чаще замечать, что принц и фрейлина все больше времени проводят вместе, что теперь им не нужен никто. И это тяготило Редгорда. Он перестал появляться на приемах, во дворце, дошло до того что прослыл отшельником. Его и так не особо любили за угрюмый нрав, а тут вообще с цепи сорвались, обвиняя его во всех смертных грехах, а грех у него был всего лишь один– он любил будущую жену друга. То что Катрина станет женой Эдварда кажется не сомневался никто в Твердыне. Все бредели предстоящей свадьбой, и только лишь сама Катрина не замечала ничего вокруг, полностью поглощенная принцем. Берстранд, который тоже вначале их знакомство пытался проявлять знаки внимания к девушке отступил. Тоже самое советовал сделать Редгорду, но барон мучился, терзался, каждую ночь просыпаясь от грез, в которых они с Катриной были вместе, вставал в холодном поту. Это было невыносимо! Больно!

Вот и сейчас! Радостная счастливая парочка убежала купаться. Верный, хмурый, всегда сосредоточенный Берстранд сопровождал их, и только Редгорд остался в Твердыне.

Спустя месяц он все-таки решил объяснится с Катриной. Перехватил ее около двери матери ипмператрицы, и подчиняясь порыву чувств с силой, может даже болезненной впился в ее губы долгим поцелуем. Она отвергнула его. С силой, которую нельзя было заподозрить у хрупкой девушки, она оттолкнула его к стене. Возмущенно захлопали своими карими длиннющими ресницами, которые сводили редгорда с ума. Он не мог сдерживать себя. И вдруг ощутил как острая голая коленка с силой ударила ему пониже пояса. Боль пронзила все внутри, на какой-то миг в глазах заиграли мириады искр. Редгорд возмущенно отпрянул, поневоле отпустив руки девушки. Катрина вырвалась и пустилась бежать. Будущий старейшина сделал попытку догнать ее, но припервом же движении сложился пополам. Вместе с острой обжигающей болью, Редгорд вдруг понял, что сделал самую большую ошибку в своей молодой жизни и эта девушка, теперь потеряна для него навсегда.

С того момента с Катриной и Эдвардом он старался не встречаться. Избегал из как мог. Все конечно замечали его подавленное состояние, но ослепленный своей свадьбой и молодой принцессой Эдвард эгоистически предпочитал ничего не замечать, а будущая мать Виктории молчала, избегая Редгорда. Берстранд? Он всегда был мудр и добр, но его сразу после свадьбы назначили командующий гвардией Твердыни и отправили на маневры куда-то на границы. О нем долго не было ни слуха ни духа, и только к следующей осени он объявился, усталый и изможденный. Ему было не до проблем друга.

С трудом Редгорд вынырнул из пламенных объятий воспоминаний. Непонятно, что его насторожило…Может сыграло так называемое седьмое чувство, может еще что-то. Но бывший старейшина поднял голову вверх, и вдруг с ужасом увидел, как из-за гряды великих Ледяных холмов выплывает огромная, закрывающая солнечный свет тень дракона, на спине которого виднелась еле заметная фигура крохотного человечка.

"Боевые маги!"– первая мысль, как всегда была самая верная. Редгорд отчаянно свистнул и тронул поводья коня, который и без того тревожно косил лиловым глазом и возмущенно фыркал, чувствуя опасность.

–Тревога!– закричал он, видя, что дорбраться до Валтасара добраться было уже нельзя. Он отъехал слишком далеко и держался, как и положено хорошему командиру впереди своего многочисленного воинства, растянувшегося почти на восемь километров.

Стройная колонна распалась на части. Кочевники возмущенно оглядывались, воинственно щерили щербатые рты, помахивая тяжелыми ятаганами. Глупцы! Они даже не знали всю мощь боевых магов. Если хотя бы один из них сейчас прикажет открыть драконам огонь или прольет на отряд "ледяной дождь", то от воинства Валтасара останется мокрое место.

Редгорд соорентировался быстрее остальных. Он юрко завернул свою лошадь, увидев недалеко от Тракта небольшую ложбинку. Как раз такую, чтобы туда спрятался один человек. Ловко спрыгнул с коня, наблюдая за кочевниками из своего укрытия.

Те глазели на появившегося дракона, как на восьмое чудо света, что-то ему кричали. Грозились… "Глупцы…"-подумал Редгорд. У них не было никакого шанса спрятаться, когда огромные крылья дракона, распахнулись в полную мощь, и он пошел в боевой разворот. Помимо воли старейшина зажмурился. Он и без того знал, что сейчас случится.

Сначала откроется зловонная пасть с тремя рядами острых как бритва зубов, а потом…Потом…

Толчок, равный маленькому локальному землетрясению, сотряс землю. Редгорд, прижавшийся к ней щекой, кожей ощутил, как нагревается. Конечно же! Сначала надо навести панику в рядах противника. С трудом преодолев страх, он открыл глаза и внимательно посмотрел на поле боя. Кочевники панически бежали. Позади них стоял, высясь громадиной, равной Твердыне по высоте боевой дракон армии Рура и беспощадно поливал бегущих людей ярко-алыми струями огня. Из пасти они у него рвались неровными клоками, облизывая землю вокруг, превращая ее в пепел, сжигая вместе с землей всадников, лошадей, превративший все в сплошное месиво из сожженой земли и пепла пожухлой степной травы.

Кровь, кровь…Вокруг одна кровь.Редгорд испуганно закрыл голову руками и упал на дно оврага, поджав по-детски ноги под себя. Он тихо вздрагивал в такт струям огня, безжалостно истребляя воинство Валтасара.

Потом все затихло…В ушах еще стоял гул от громогласного рева дракона. По щеке потекла тонкая струйка крови. Весь грязный в каких-то лохмотьях оставшихся от его прекрасного одеяния, старейшина медленно поднялся из своего укрытия. На земле стонали раненые, валились остатки окровавленных убитых, кучи трупов, все поль сплошь было уложено трупами. Из глубоких воронок поднимались клубы черно-сизого дыма. Голова Редгорда отчаянно закружилась и он потерял сознание. Последнее, что он помнил, так это мысль, жив ли Валтасар? А потом свет померк.

************************************************************************************************************************************************

Берстранд стоял за большим круглым столом в палатке своего штаба и напряженно смотрел на карту. В степи, в небольшой ложбине расплывалась ярко-алое кровавое пятно. Старейшина довольно хмыкнул. Миссия боевого мага удалась. И кажется потери Валтасара в первой битве с силами Твердыне намного больше.

–Так..так…так…-старейшина удовлетворенно хмыкнул и погладил окладистую бороду.

Что же делать дальше? Как поступить? Что предпримут теперь коченики, когда поймут, что противник предупрежден, а значит вооружен? Кругом одни вопросы и как назло ни одного ответа…