Последний солдат королевы

Олау согласно кивнул и пошел к первой. Провел ладонью по холодной обшитой листовым железом двери. Она отозвалась теплом. Там кто-то был. Некромант закрыл глаза и прошептал заклинание.

– Ируган, амшер!

В зажмуренных глазах вдруг вспыхнуло пламя. Оно пульсировало прямо напротив седьмой двери, играло языками огнями. Пыталось выбраться наружу. Олау ощутил бешеный поток энергетики, который лился из-за двери.

– Это седьмая…– сказал он, стараясь отогнать от себя видение.

– А вы тоже того…не лыком шиты!– пробормотал стражник.– Верно! По распоряжению королевы Катрины и мужа ее Редгорда мы укрыли сокровище в седьмой двери. Прошу вас!

Офицер отпер замки и распахнул перед некромантом двери. В лицо пахнуло чем-то прелым и сырым.

– А вы?– Олау поднял глаза на стражника.

– Приказом начальника Комитета Тайных дел полковника Крида страже запрещено заходить в сокровищницу! У вас пять минут!

Некромант согласно кивнул и сделал шаг в темноту. Впрочем темнотой она казалось после ярко освещенной площадки. На самом деле в комнате было довольно светло и все неплохо видно. Постамент, стоящий в центре, освещали два факела, потому казалось, что все кроме возвышения погружено во мрак. Олау замер на пороге, стараясь просканировать внутренним зрением все вокруг, но ничего не получалось, то ли от волнения он не смог настроиться, то ли еще что-то мешало ему. Он подошел поближе и тут же сразу отшатнулся назад, его предположения оказались верны. Цветок смерти снова ожил, спустя десятилетие. Вместо сухого стебелька с опавшими лепестками под стеклянным саркофагом, которые внесли сюда давным давно, стоял шипастый, черный от выступившего яда, клубок щупальцев. Он противно шипел и изгибался под саркофагом, видимо учуяв присутствие человека.

Олау подошел поближе, ощущая, как каждый шаг ему дается с огромным трудом. В голове маленьким молоточком билась мысль, что необходимо поднять крышку и освободить узника стеклянного саркофага. Пока Олау удавалось с ней справляться. Сначала это мысль, но когда до постамента оставалось три шага, некромант отчетливо услышал шелестящий шепот:

– Открой…накорми…

Почему-то он был уверен , что именно щупальца цветка смерти издают такой похожий на человеческий голос звук. Олн отчаянно помотал головой, отгоняя наваждение.

– Прочь из моей головы!– закричал он так сильно, что испугал начальника охраны, который расстревоженно ойкнул за дверью, но своего собственного голоса он не слышал. Уши Олау будто заложило ватой. – Прочь!– некромант вдруг перестал идти дальше, упал на колени и потянулся к постаменту. Его лицо исказилось ужасной гримассой. Видно он прикладывал огромные усилия, чтобы бороться и не открыть саркофаг.– Прочь!

Губы и руки у Олау тряслись, будто в припадке, однако вторая рука все так же тянулась за саркофагом. И неизвестно. Чтобы было, если б не зашел. Нарушая все инструкции в комнату стражник. Офицер старался не слушать зовущий его голос. Он зажмурил глаза и рванулся через все пространство комнаты к некроманту, который стоял на коленях в сантимерах пятнадцати от постамента. Еще чуть-чуть и он бы его опрокинул. Офицер подхватил его на руки и вытащил из комнаты, несмотря на сопротивление, которое оказывал ему Олау. Маг рвался к постаменту обратно. Опрокидывая его нас пину в центре площадке перед дверьми, стражник успел крикнуть :

– Закрывай!

И едва они вдвоем оказались за порогом сумашедшой комнаты, как второй охранник ловко запер дверь и закрыл засов. Зовущий голос в ушах стал стихать, становиться все тише, тише, пока совсем не исчез. Офицер, лежа на спине, восстановил дыхание и кое-как проговорил:

– Значит не сошли с ума мои ребятки. Там и вправду запечтано что-то ужасное…Ух…

– Сп…спасибо,– сумел выдавить из себя Олау. Его голова раскалывалась. Ее будто засунули в какой-то чан и долго колотили по нему огромной кувалдой.

– Об этом…-стражник кивнул в сторону запертой двери.– Я имею виду о том, что я там…ну вы понимаете…инструкция…

– Никому не слова!– Олау поднялся. Его качало из стороны в сторону. Он оперся на стенку, покачал головой, провожая остатки наваждения.– Мне срочно надо наверх, офицер, выведите меня отсюда…

– Сей момент!

Стражник наконец сумел подняться с пола, отряхнулся, приводя форму в порядок. Аккуратно держась за стеночки они начали обратный подъем наверх. Олау надо было срочно увидеться со старейшиной Редгордом и доложить о том, что цветок смерти проснулся.

Путь наверх занял меньше времени. Он теперь напоминал не увеселительную прогулку, а скорее бегство. Спотыкаясь, в полумраке было плохо видно, они вскоре появились у входа в необъятные гулбокие подвалы Твердыни. Олау повернулся к офицеру, пожал ему руку.

– Держитесь, – проговорил он,– я сделаю все, чтобы вас поменяли. Я смогу вытащить вас отсюда. И спасибо…-после некторой паузы добавил он.

– Офицер Карст! Офицер Карст меня зовут,– прокричал ему вдогонку стражник, но некромант его уже не слышал. Он бегом бежал в Башню Смерти, где сейчас на допросе был старейшина Редгорд.

Восемь этажей некромант преодолел на одном дыхании. Остановился в недлинном широком коридоре, не зная в какой из камер находится старейшина. Из самой дальней послышались приглушенные голоса, а потом полный отчаяния крик. Олау побежал туда. Отворил дверь и увидел страшную картину, от которой даже его, человека, который занимается воскрешением мертвецов бросило в пот.

В дальнем углу комнаты сидели за небольшим столиком для пикника королева Катрина и Редгорд. На столе был накрыт легкий завтрак. Порезан тонкими ломтиками сыр, лежало очищенное яблоко и небольшая горка апельсинов. Рядом кожура от уже съеденных. На большом блюде горка винограда из Аквилании – соседней с Руром страны, расположенной на юге. Напротив правителей страны стояли два кубка наполовину заполненные хорошим красным вином из запасов Твердыни. Они запевали вино и смеялись над шутками полковника Крида, который стоял в другом углу. В этом углу был распят над подобием креста человек. Его лицо напоминало кровавую маску. С трудом сквозь сплошные кровоподтеки можно было рассмотреть бешено вращающиеся белки глаз. Он был прибит гвоздями к дубовым плахам за ладони и ступни. Он уже не кричал, не было, видимо сил. Под ним натекла огромная лужа крови. Сам мужчина был наг. Его мужское естество было порезано мелкими надрезами и сочилось бурой кровью. В момент, когда зашел Олау, полковник Крид пытался ухватить ножницами кожу человека на запястье за тонкий разрез и снять ее с живого. У него это не очень получалось, кожа отваливалась кусками, это-то и развеселило Редгорда с Катриной. Олау поморщился, пытаясь унять острый рвотный позыв.

– Чего тебе?– небрежно спросил старейшина, обнимая одной рукой свою женщину, которая задорно хохотала, пытаясь эту руку спихнуть со своего плеча, но еще больше прижималась к Редгорду. Оба были уже пьяненькие.

– У меня плохие новости, старейшина, королева– он низко поклонился, стараясь не смотреть в сторону Крида с его жертвой, который тоже приостановил издевательство, внимательно слушая некроманта.

– У нас тоже! – Редгорд поднял полупустую бутылку и снова налил до самого горлышка кубки.– Этот прохиндей ограбил налоговый караван. И не признается по чье указке!

Олау бросил короткий взгляд на истерзанного человека.

– Вряд ли он вам теперь что-то скажет..– глаза мужчины на кресте закатились. Он несколько раз дернулся и затих.

– Жаль,– пожал плечами старейшина,– Крид немного перестарался. Только представь, Олау, три каравана и все не дошли до Твердыни. Народ бунтует! И грабит, грабит, грабит…

– А вы мучаете, мучаете, мучаете…– добавил Олау осторожно, опасаясь гнева Редгорда, который последовал незамедлительно. Он стукнул по столу кулаком и пьяно заявил, еле ворочая языком:

– Мучаем?! Говори, говори, да не заговаривайся…Моей Катьке такие зрелища по душе, а значит мучили и будем мучать,– он сделал большой глоток, часть из которого пролилась на светлую нательную рубаху,– чего у тебя?

– У нас проблемы…Просыпается цветок смерти. Я только что из подвала, где он хранится. Он снова превратился в шипы.

– И что?– Катрина внимательно поглядела на некроманта. Ее взгляд в отличии старейшина был практически трезв. Он словно сканировал некроманта. От чего у того побежали мурашки по коже. Столько ненависти к миру людей он еще не видел ни у кого.– Чем это грозит нам?

– Не могу сказать точно…Но то, что он обладает не только зачатками, а полноценным разумом и огромной властью это точно. Что он может предпринять неизвестно. Скорее всего нам необходимо через мага Вольдемара и его Оракула посмотреть будущее и предсказать его действия. Одно могу сказать с уверенностью, цветок смерти явно чем-то недоволен. Он жаждет свободы!

– Да уничтожить его, к чертям собачим!– Редгорд начал засыпать, уже почти не улавливая темы разговора. Королева наоборт внимательно отнеслась к этому сообщению. Она задумчиво потерла переносицу, встала, стряхивая с себя опьянение.

– К Оракулу говоришь…– проговорила она.– Пусть будет так!

ГЛАВА 3

“Зов Рура”

Второй увольнения самый сладкий. Можно поваляться до утра, никуда не спеша, можно спокойно попить кофе, чего в казарме простой курсант себе позволить не может. Потому-то Эдвард и насладился всеми прелястми свободной жизни. У Орлинки сегодня был выходной. Он решил ее пригласить в кафе, чтобы поговорить об очень важных вещах, которые волновали его вот уже почти год.

Поняв, что валяться уже нет смысла. Мать вертелась на кухне, отец заперся в кабинете, готовя очередной доклад на симпозиум историков, Орлинка прошла в ванную, шлепая босыми ногами по холодной плитке.

– Эх!– Эдвард потянулся в кровати и резко сел, а после на него опять накатило с новой силой видение. Тот же самый холодок вдруг коснулся висков, потом настойчиво застучался в подкорку головного мозга. Сознание помутнелось, а предметы в комнате стали рассплываться и терять очертания, окутавшись густым туманом.

– Приди!– кричал голос в голове, отбивая каждое слово призывным набатом.

Суворов попробывал встать, но ноги подкосились. Он еле-еле успел схватиться за высокую спинку кровати.

– Приди!– голос почти кричал.

Словно в тумане Эдвард сделал пару шагов к выходу из комнаты, но дверь внезано исчезла. Вместо нее появился густой сизый туман, который полностью укрыл дверной проем. Суворов–младший сделал шаг и провалился в черноту. Снова та же комната, мало освещенная факелами, тот же постамент. Только теперь Эдвард ощущал запах гари от сгоревшего топлива и легкий сквозняк, ласкающий правую щеку. То что это не в его комнате происходит Эдвард прекрасно понимал, и от того по спине мерзким холодком побежали мурашки.

– Истинный наследник! Возьми меня! Открой!– голос сменил пластинку. Теперь он называл его истинным наследником и просил о помощи, взамен предлагая свою. Суворов сделал шаг вперед к постаменту. Ноги слушались плохо, но он преодолевая сопротивление двигался вперед. Наконец до постамента осталось пару шагов. Он сумел рассмотреть то, что было на нем. Стеклянный саркофаг, а под ним какое-то ужасное растение, которое извивалось своими многочисленными щупальцами и источала яд, который медленно стекал крупными каплями по прозрачным стенкам. То что кричал именно он, Эдвард был уверен. Он с трудом продвинулся еще на пару миллиметров, казалось, что невидимая сила специально не пускает его, чтобы подобраться поближе. Оставалось протянуть только руку. Эдвард вытянул раскрытую ладонь вперед – не хватило совсем чуть-чуть. Он напрягся и из его рта вырвался отчаянный крик. Пальцы предательски мазнули по стеклу и соскочили вниз. От боли Эдварда согнуло в поясе. Кажется он закричал. Потом комната с постаментом снова исчезла, погрузившись во мрак, он потерял сознание, но ощущал на пальцах холодную отполированную поверхность саркофага, а потом и это его последнее ощущение исчезло.