Последний солдат королевы

– Что?!– разом выкрикнули муж и жена.

– Да, именно так. Из Рура я прихватил с собой сувенир. Пройдемте!

Художник повел их недлинным коридором в одну из комнат. Видимо, в спальню. Посреди комнаты стояла кровать, а на прикроватной тумбочке под стеклянным саркофагом…Это был несомненно он, хотя Суворов видел его когда-то в Руре совершенно другим. Теперь вместо кроваво-красных шипов, источающих яд была прекрасная бордовая роза. Колючие листья превратились в аккуратный колючий стебель.

– Это он…-прошептала рядом пораженная Вика.

Они подошли поближе. Роза испускала золотистый свет, откуда-то из бутона. Вся комната, погруженная во мрак вдруг осветилась ярким почти солнечным светом.

– Он зацвел за час до вашего прихода,– Аксенов, скрестив на груди руки, остался стоять на пороге.– Коснитесь его вместе, и вы тут же окажетесь в Руре.

Виктория обернулась и красными от слез глазами посмотрела на отца, которого никогда не знала. Прошептала одними губами:

– Спасибо папа!– но Аксенов ее отлично услышал. По его щеке тоже покатилась тонкая хрустальная слезинка. Он отчаянно заморгал, смахивая ее.

– Вам надо торопиться. Внук мой может попасть в какую-нибудь беду, учитывая нашу наследственность.

Суворовы согласно кивнули и одновременно положили ладони на саркофаг. Роза потянулась всем телом к ним, к их ладоням. Саша и Вика вдруг почувствовали нестерпимый жар, идущий от цветка. Бутон розы расскрылся полностью, утопив их в ярком потоке солнечного света. Суворовы ощутили, как их тела медленно тают в этом потоке, окончательно расстворяясь. Потом поток подхватил их, поднял над землей. Они зажмурились, ощущая в теле необыкновенную легкость и их понесло куда-то вдаль.

Комната опустела. На пороге стоял лишь только художник Василий Аксенов, грустно смотревший, как цветок смерти засыхает и превращается в былинку с ломким стеблем. Слезы сами катились из глаза. Сердце заныло в груди. Он столько лет мечтал увидеть своего ребенка, что не было сил осозновать, что он стакой легкостью его отпустил в один момент. Сдерживаясь из последних сил, Василий проговорил, почему-то обращаясь именно к цветку:

– Прощай, доченька…Я тебя всегда любил.

ГЛАВА 13

“Магдабад”

– Эй, ты! Вставай!– острая боль в боку. Удар пришелся прямо по ребрам, пронзил печень, заставив скрючиться в три погибели. Эдвард поморщился и схватился за ушибленный бок. Он с трудом открыл глаза, разлепив веки. Над ним стоял тюремщик, одетый в довольно дешевый балахон, местами сильно потертый зеленого цвета. Его лицо было замотано до самых глаз каким-то тряпьем. Взгляд надсмотрщика не предвещал ничего хорошего. В руках у него был кнут, которым он слегка бил по голенищу, подгоняя пленника.

– Где я?– разбитыми губами пробормотал Эдвард.

– В главной тюрьме Магдабада, где же еще?– удивился тюремщик.

– Где моя спутница?– спросил Эд с трудом поднимаясь с холодного пола. Окна в тюрьме Магдабада были узкие и маленькие, забранные решетками, чтобы ни один самый щупленький преступник не смог протиснуться сквозь них на волю.

– Она ждет тебя у дверей. Вас желает видеть повелитель,– стражник был немногословен, хмур, давно не мыт. От него несло резким запахом пота и почему-то воняло бараниной. Суворов поморщился.

– А Алих Бей?

– Ты задаешь слишком много вопросов для простого преступника,– хмуро буркнул тюремщик и за шиворот выволок Эдварда из камеры.

Он не соврал. Рядом с дверями действительно стояла Орлинка. Глаза ее мстительно блестели, но видных повреждений не было. Она была всего лишь расстрепана и вымазана глиной, которой в избытке было в Аквилании.

Эдвард улыбнулся девушке и ободряюще подмигнул. Они последовали вслед за охраной куда-то на верхние этажи тюрьмы. Кривые полуосыпавшиеся ступеньки, сделанные из оббоженной глины довели их до большой светлой комнаты, в уцентре которой стоял стол, за которым восседал полный мужчина, одетый в дорогой , расшитый жемчугом пиджак. На груди у него висело несколько огромных орденов с пальмами и перекрещенными мечами, через плечо была перекинута перевязь, на которой красовался шестнадцатипушеченый фрегат. На голове тюрбан из шелковой ткани, прямо над лбом на нем была прикреплена звезда. Лицо хмурое, по самые глаза заросшее густой курчавой бородой. Хитрые узкие глаза внимательно рассматривали вошедших. И еще Эдвард заметил в них какой-то подозрительный блеск, который появился как только сидящий заметил Орлинку, которую разглядел вовсе уж по-хозяйски.

– Я Эмир Шах – правитель Великой Аквилании и Магдабада!– начал мужчина так и не предложив им сесть.

– Эд из Рура– Суворов поклонился низко , но не без достоинства. Все ж таки он когда-то был королевичем, а как не крути, а спесь никуда не делась.

– Ольга из Тагара.

– Оль-га…– проговорил Эмир Шах, сладко причмокивая губами, будто пробуя на вкус незнакомое имя.– Это редкое и необычное имя даже для Рура…

– Мои родители были большие затейники!– Орлинка улыбнулась в ответ.

– А как же у таких родителей родились такие ребята, которые связались с контрабандистами?– взгляд Эмира стал жестким и уставился он именно на Эдварда.

– О чем это вы, уважаемый?– недоуменно вскинул брови Суворов.– Мы не знаем никаких контрабандистов…

– А как же этот грязный прохвост Алих Бей, в компании с которым вас и задержали?– хитро прищурившись спросил Шах.

– Этот милый, доброй души человек просто подобрал нас на берегу вашего государства, когда мы потерпели кораблекрушение. Он дал нам кров, еду и пообещал доставить в ближайший порт, коим является Магдабад, которым вы имеете честь править,– Орлинка умела цветисто и образно выражаться, сказывалась долгая практика, которую она получила будучи в прошлой жизни верховной жрицей храма Единого.

– Да…– Эмир Шах встал со своего места и прошелся по комнате. В его руках появились четки из красного дерева, которыми он щелкал, сопровождая каждый свой шаг.– Значит вы никак не связаны с Алих Беем. Просто плыли из Рура куда-то по своим надобностям, затонули, попав в полосу шторма, а этот прожженный негодяй вас пожалел и пристроил к себе, так?

– Именно так, государь,– Эдвард поклонился снова, выражая всяческое почтение напыщенному индюку, называющему себя великим правителем.

– Тогда вы свободны! Почти…– Эмир Шах вдруг с неожиданной ловкостью для своего брюшка развернулся на месте, оказавшись прямо у лица Орлинки. Провел пальцем по щеке, откинув спавшую туда прядь волос.– Мне придется сначала допросить этого негодяя Алих Бея, а потом принять решение по вам. Думаю, что он будет положительное. Но формальности! От них не деться некуда…Вас накормят и переоденут. Думаю, что допрос Алих Бея не займет много времени.

Эмир Шах позвонил в колокольчик, и на пороге возник давешний тюремщик, который вел от камеры Эдварда.

– Накормите их и подберите им какую-то одежду,– распорядился Эмир,– а мне приведите Алих Бея, я давно хотел с ним побеседовать!

Приказ повелителя Магдабада выполнили мгновенно. Орлинка столкнулась с Алих Беем прямо в дверях. Видимо, он все это время стоял у порога, ожидая своей очереди на допрос. Сразу было заметно, что с ним не особенно церемонились. Одежда походила на рванье какого-то нищеброда, лицо избито, а из порванного уха сочится тонкая струйка крови. На шеи тугим узлом была затянута веревка, за которую его придерживали тюремщики, словно собачку. Увидев все это, Суворов, вышедший следом за девушкой, попытался ободряюще улыбнуться контрабандисту, но получилось как жалко…

В комнату Алих Бей зашел гордо и с высоко подонятой головой, словно веревке на шее и в помине не было. Глаза его презрительно сверкнули, увидев лоснящееся красное лицо Эмир Шаха, он неприязненно отвернулся. Зато, Эмир был, казалось бы, несказанно рад вошедшему. Он всплеснул по-женски руками и весело объявил:

– Ну наконец-то, яхонтовый мой! Сколько лет я мечтал об этой встречи с самым неуловимым контрабандистом нашей благословенной Аквилании!– Эмир Шах обошел вокруг Алих Бея, любуясь им и особенно веревкой на его натертой шее.– А эта деталь вашего костюма вам несомненно идет, мой дорогой…– он потрогал веревку и плотный узел на затылке. Потом неожиданно ухватил его и потянул вверх. Алих Бей попытался дернуться вперед, но хватка у правителя Аквилании была бульдожья. От нехватки кислорода глаза контрабандиста полезли из орбит. Дыхание стало еле слышно, вырываясь из открытого горла редкими хрипами. Лицо посинело, на шее вспух алый рубец. Так же неожиданно, как и схватил, так же быстро Эмир Шах и отпустил стягивающий узел. Помимо воли, Алих Бей упал на колени и громко закашлялся.

– Нет…Если ты думал, что я тебя убью, то ошибался,– Эмир Шах снова обошел пленного и легко, невзначай пнул ногой под ребра. Алих Бей взвыл от пронзившей бок боли.– Я слишком долго тебя искал. Слишком много за тобой числится преступлений против короны, чтобы я так легко отпустил тебя в мир мертвых. Нееет…ты умрешь медленно. Впрочем, можешь и не умереть…– Эмир Шах внимательно посмотрел на скорчившегося у его ног мужчину и погладил свою густую бороду, будто раздумывая над чем-то.– Я могу подарить тебе жизнь!

– И что же я должен буду за это сделать?– с трудом переведя дыхание, спросил Алих Бей.

– Самую малость…Мне необходимо знать, что за людей ты тащил за собой в мой Магдабад? Зачем они были тебе нужны? Если будешь говорить правду и только правду, то получишь за все свои прегрешения…хм…ну допустим, лет пять катарги на рытье каналов. Как тебе идея? Согласись, все ж лучше, чем болтаться в петле? Тем более такую перспективу ты уже оценил, минуту назад…

– Это потерпевшие кораблекрушение…– начала осторожно Алих Бей.– Мы нашли их на берегу моря без воды, без пищи…Решил помочь. Единственный город, который был поблизости был Магдабад. Тем более, что я сам с караваном туда отправлялся.

– Значит все-таки петля!– со вздохом объявил Эмир Шах.– Охрана!

– Эй, подожди! Это правда!– закричал испуганно Алих Бей. Страх за свою жизнь затил все. Он испугался по-настоящему, понимая, что шагает в сантиметрах от пропасти, в которой притаилась смерть.

– Кто они?– Эмир Шах показал рукой заглянувшему в дверь охраннику, что еще рано.

– Они назвались Эдом и Ольгой из Рура.

– Странные имена…

– Да уж…Видишь ли, Эмир.