Девять пляшущих мужчин

– Митька, да все хорошо, сам уже жду не дождусь приезда. Давай, будь аккуратнее на дороге, Даше большой привет. Если что понадобиться, обращайся, братишка.

Мирон, по старшинству проявляя заботу и наставничество отца, проводил младшего братишку в город. Они отличались по характеру, видимо из – за разницы в возрасте. Но, что качается семьи, все было крайне строго, каноническая приверженность семейным ценностям. Семья – это крепость, дети – святое, незыблемое и самое дорогое.

Отец – кузнец вернулся на свой подиум, где мог управлять своим металлическим оркестром, заканчивая произведение под названием «заковать счастье». Это многовековой обычай, когда кузнец был неотъемлемым участником любой свадьбы. Помимо традиционных ковок в обязательный свадебный комплект входит символический блин – солнце, металлические сердца и подкова. Первый удар делает мастер, затем сами молодые, а потом любой желающий может поучаствовать в ковке "счастья молодых". Но самый сильный атрибут – это выкованный клинок и ножны. Клинок – мужское начало. Ножны, следовательно, женский символ. «Заковать счастье» и есть объединение клинка в ножнах. Вкладывая всю душу и любовь к брату, Мирон ковал счастье молодых под аккомпанемент его инструментов.

За спиной послышались шаги, Мирон обернулся. Оказалось, это сынок пришел полюбопытствовать работой отца.

– Ярослав, прошу, будь аккуратен и без разрешения ничего не трогай, – строго сказал отец. И тут же увидел в руках сына предмет.

– Ярик, стой и не двигай руками!

– Папа, это что – то новое у тебя, такого я еще не видел, – держа в руках и изучающе разглядывал необычный предмет сын Ярослав.

– Сынок, в этом нет ничего особенного, просто отдай его мне, – пытаясь говорить спокойным тоном, отец осторожно взял необычную штуковину.

– Папа, так что это? – передавая железный предмет, настойчиво переспросил Ярослав.

– Это поисковый неодимовый магнит и он, сынок, может притягивать 600 кг. Это примерно столько, сколько весит бочка с водой, что стоит у нас во дворе. С этим устройством лучше не играться!

Отец взял магнит из рук сына, аккуратно вложил в специальный короб – чехол и убрал в припаркованный у гаража автомобиль: ни дай бог с такой мощностью в ребенка прилетит какой-ни будь осколок или другой острый предмет.

Глава

I

Месяц спустя

– Доброе утро, родные мои, вставайте,– целуя каждого в макушку, произнес отец. – Сейчас едем в парк запускать воздушных змеев. Вы так долго этого ждали! Быстро умываемся, завтракаем и в путь. И так третий день стесняем молодожён.

Мирону не терпелось уже оказаться со своей женой дома, но обещание детям дорогого стоит. Этот город им в диковинку, и все любопытно. А вот Мирон относился к городу спокойно, жить сюда никогда не тянуло. Приезжал к брату и то только по большим событиям.

В городе находится большой исторический парк – Парк Победы, расположенный на Соколовой горе. Именно с нее отцы – основатели, оглядев окрестности, решили построить город Саратов. Старый купеческий, провинциальный город, хоть и с немалой историей и знаменитыми горожанами. Ни за квартирой, ни за городскими благами Мирона никогда не тянуло. Он был скуп на подобную «роскошь», земля была ближе – дом, быт, свое ремесло. Город он знал плохо, но на давно запланированную экскурсию все же решил вывести детей перед отъездом.

К его удивлению парк оказался очень занимательным. Начиная с сотен экспонатов под открытым небом военной техники времен второй мировой и заканчивая современными моделями боевых орудий. Музеи, кафе, национальная деревня с колоритом и бытом поселенцев области, невероятного вида стела «журавли» и мемориальный комплекс. Дети были в восторге, такого любопытства в детях отец еще не видел. Несколько часов ушло на детальный, изучающий путь и прогулка порядком утомила всех. Но вот они оказались на склоне Соколовой горы с которого открываются потрясающий вид на реку Волгу и волжские берега. С одной стороны виднелся знаменитый мост, который долгое время носил гордое звание самого протяженного моста в Европе. Под мостом прямо на середине реки тянулась гряда городского пляжа. Чуть поодаль располагался достаточно большой остров, на котором были лодочные базы. Мирону с детьми посчастливилось увидеть парусную регату, которая проходила в это время. Десятки яхт с белоснежными парусами курсировали по яркой, блестящей глади реки Волги.

– Ах, пожалуй, ради этого и стоило сюда приехать! – заключил Мирон.

Дети с восхищением смотрели на парусники и теплоходы, медленно проплывающие вдалеке от них.

– Мы почти пришли, дети. Нужно спуститься вот на то плоскогорье, – указав на равнину, отец начал спускаться.

Первый склон оказался достаточно крутым. Аккуратно, без спешки, не переставая любоваться округой, семья спустилась на ровную поверхность горы. Видимо, чтобы избежать схода грунта этот участок был выровнен, ибо по периметру располагалось бетонное укрепление и ливневый сток.

– Ярослав, этот долгожданный момент настал! Скорее снимаем рюкзаки и быстро собираем воздушных соколов. Агата, а ты в это время собери нам перекусить.

Естественно они были не голодны, или не осознавали этого. А Агате было куда более интереснее собирать воздушного змея, чем она, впрочем, и занялась. В это время отец расстелил скатерть и достал приготовленные бутерброды с чаем.

К сборке конструкций дети подошли ответственно, не зря тренировались дома, собирали, тестировали, все ради этого дня, впервые проведённого в городе.

Не без помощи отца соколы взмыли в небо, ветер был умеренным, что смог создать оптимальные условия для полета воздушным птицам и не создавать сложностей при управлении ими детьми.

Места для запуска было достаточно, равнина легко просматривалась и была безопасна и подконтрольна отцовскому взору.

Дети веселились, бегали, натягивая леску и координируя полет летучих змей, как вдруг ветер резко стих. Воздушные массы закрутились, сменили направление, оба воздушных змея спланировали на землю. Упали поодаль в кусты.

– Агата, я тебе помогу, – Ярослав поспешил к своей сестрёнке.

Отец смотрел за происходящим, гордясь тем, как брат защищает свою половинку – сестру. Брат спустился со клона на подмогу сестре. Минута, другая, но дети не появились.

Отец вскочил с земли и побежал в сторону упавших воздушных змеев, за которыми побежали его дети. Считанные секунды заняло стремительное перемещение отца, но детей не было. Лишь целлофановый пакет нелепо запутанный в кустарнике, шелестя на ветру, будто звал на помощь, пытаясь вырвать из сдерживающих его когтистых рук сорняка – куста. А рядом лежали два воздушных змея, что отец сделал своими руками для особенного, незабываемого дня.

– Где, где дети? Агата! Ярослав! – закричал мужчина.

Им овладел вселенский страх и желание бежать, искать, найти, обнять и понять, что дети с ним и в безопасности.

«Господи, господи, господи», – продолжал взывать отец. «Нет, нет, нет!» – озираясь по сторонам, пытаясь отыскать детей, тараторил Мирон.

Он стремительно побежал вдоль кустов, примерно в метрах 15 начинались уже более высокие насаждения. В миг оказавшись там, не раздумывая, отец ринулся искать своих детей. Нет и снова нет, ни следа, ни намека на их пребывание. Но куда могли исчезнуть дети на ровном месте? Украли?! Да так, что они не проронили ни звука? Предельно странно…" – находя время для размышлений, продолжал поиски Мирон.

Впереди показалась заросшая дорожка, выложенная старыми кирпичами и плитами, которая уходила вниз. Руками раздвигая нависшие ветки, Мирон продвигался вперед. Образовавшийся тоннель не давал увидеть, что ждет его впереди. Вдруг перед ним возникла железная высокая изгородь. Видимо здесь когда то был проход, но что сейчас?       «Это единственное заброшенное место, возможно там могут быть дети!» – размышлял отец, ища проход. Огороженная территория была внушительных размеров. Сбив дыхание, он замедлил движение, увидев впереди себя дверь. Рядом табличка и надпись: "Комплекс фильтрационных сооружений. Год постройки 1875. Охраняется государством".

Возникло манящее и необоснованное желание оказаться по ту сторону железных прутьев забора. Инстинкт, созвучный с надеждой, что там он увидит своих детей, придал силы перебраться через высокое ограждение.

– По – видимому здесь были не частые посетители и смельчаки набредших на эту наглухо закрытую местность. Ведь оно было и вправду обнесено серьезным забором, по периметру росли высокие насаждения. Было понимание то, что место это планомерно скрывали, и оказаться здесь мог далеко не каждый. Подытожив подобный жуткий вывод, Мирон двинулся по чуть примятой траве в сторону больших строений в виде ангаров. Видимо это были водоочистные резервуары, что обеспечивали почти 150 лет назад чистой питьевой водой город.

Передвигаться по территории приходилось крайне аккуратно, так как то и дело встречались открытые люки, ведущие в фильтрационные, накопительные и напорные подземные бассейны. Их площадь просто не могла не впечатлять. В целом, наземная часть очистных сооружений на сегодняшний день представляет собой руины и полуразвалившиеся постройки. Всё, что можно, уже растащили или распилили охотники за металлом. Расписали граффити, загадили мусором и просто для увеселения разбивали все на своем пути, не осознавая значимости строения, скорее всего юные вандалы.

Мирон остановился. Решил прислушаться. Явно под землёй кроме бассейнов есть что – то еще. И он решительно начал искать спуск. Многие проходы были накрепко заварены. Либо он потеряет драгоценное уходящее время, либо он на верном пути. Выбор был страшным, а то что его ждало, было еще страшнее.

Расчетливость и старания оправдались. И вот Мирон видит тьму уходящего тоннеля. Не раздумывая, отец спустился по изрядно прогнившей лестнице. Непосредственно сам фильтр представлял собой подземное помещение со сводчатым потолком, состоящее из четырех отсеков. Отсеки соединялись между собой круговыми проемами в стенах. В некоторых местах свод потолков достигал 10 метров. Напоминало дом хоббитов с его округлыми формами, стенами и проходами. Спустившись с улицы под землю, Мирон погрузился в совершенно удивительную атмосферу. Поражала практически абсолютная тишина, которая лишь изредка прерывалась падающими каплями воды с потолка. Очень высокий уровень влажности без труда способен создать целое облако пара после очередного выдоха. Не меньший антураж помещению придавали многочисленные корни деревьев, которые окутывали всё вокруг, начиная с потолка и заканчивая стенами и полом. Будто стена сейчас оживет и голос попросит «поднимите мне веки». В отблесках фонаря телефона вырисовывалась весьма жутковатая картина.       Перемещаясь в кромешной тьме кое – где можно было разглядеть солнечный свет, который просачивался через открытые люки на поверхности. Мирон нутром чуял, что идет по следу похитителя. И вдруг Мирон услышал явные передвижения во тьме. Очередной проблеск фонаря отделил человеческую тень на стене.

– А ну стой! – выкрикнул Мирон, устремился вперёд.

Его охватила животная ярость, ярость расплаты, отмщения и наказания. Но в впереди его ждало разочарование. Он остановился посредине очередной комнаты, но она была пуста. Глухие стены и лишь небольшой резервуар с водой, с тухлой, маслянистой, источающей зловоние не лучше канализационного слива бочковидной формы водохранилище.

Впервые за поиски, Мирон засомневался, не за фантомом ли своих же иллюзий он бежал? Нырять ему в эту лужу крайне не хотелось.

Он подошел ближе, пытаясь просветить толщу воды. Она была темнее ночи, непроглядная, вязкая, мерзкая. Запах уже стал не столь отвратный. Мирон достал телефон. Открыл Яндекс карты и отметил полностью маршрут. Поставив точки геолакации и сохранив их, отправил по нескольким адресам из телефонной книжки с короткой фразой: «Мои дети похищены, вызывайте полицию».

Сняв с себя футболку, обернув ею телефон, половив рядом на бетонный пол, Мирон нырнул в неизвестность.

Погружаясь в глубину, он увидел впереди источник света. Все оказалось не столь пугающим, как он себе представлял. Но загрязненная вода не давала плыть с открытыми глазами. Осуществив несколько гребков в глубину, ему пришлось двигаться наощупь. Мирон понимал, что над ним потолочные своды. Ориентируясь на них, он старался касаться кончиками пальцев покрытый многолетними образованиями и мхом бетон. Запасов воздуха в легких и сил ему хватило, чтобы с лёгкостью преодолеть нужное расстояние.

Он вынырнул в подобной комнате и в точно такой же мерзкой воде, которой он был весь пропитан. Не зря по одной из версий происхождения его имени было – «душистая смола» или «источающий миро». Можно было подумать, что он сейчас ни что иное как мироточил. Но выделяя не благо, а дыхание самой смерти.

Вынырнул уже другой человек, в нем был не кузнец – отец, а нечто, что он всегда в себе гасил, и лишь по ночам иногда давал свободу этой силе.

С этой секунды перед ним не стало ни преград, ни лишних размышлений, только действия: подъем по лестнице, люк на поверхность, оценка местности.