Мечтать не вредно

– Да уж. – Ответил он.

– Эй, – ткнула она ему пальцем в бок, – ты слушаешь меня?

– А? Да, да, я слушаю, вообще, как такое может быть. Один аккаунт на двоих, вот же смех. Как же тайна переписки, свобода совести?

– Нашел где блеснуть знаниями, а то на парах ты молчишь и плюешь в потолок.

Костя улыбнулся.

– Кстати, насчет вуза, мне надо было сказать это тебе еще раньше, но я сам только осознал это до конца.

– Что-то не так? – Забеспокоилась Настя.

– Да…

– Не тяни, говори, я не буду на тебя давить, Кость. – Она приобняла его за талию и дальше они шли так.

– Я думаю, мне стоит бросить учебу. – Еле выдавил из себя Костя.

– Серьезно? – Опешила Настя. – Но… Но почему?

– Я просто понял, что это не мое, я ошибся с выбором, пожалел, что пошел на этот долбаный юрфак. Я устал, устал прикладывать усилия для дела, в котором себя не вижу. Мы пока только на первом курсе, учимся всего 3 месяца, еще не поздно уйти. Если решу, то поступлю в другое учебное заведение в следующем году.

Костя вздохнул с облегчением, он излил душу, по факту, самому близкому человеку, теперь ему уже легче. Что же Настя скажет? Начнет осуждать или отнесется с пониманием? Не то и не другое.

– Ты родителям говорил об этом? Что они сказали? – Вдруг спросила она.

– Я не говорил им, время еще не пришло, если скажу сейчас, то с вероятностью девяносто девять процентов развяжу скандал, из которого мне будет очень сложно выкарабкаться, проще грохнуть Папу Римского.

– Я знаю, что ты им мало чего о себе рассказываешь… Неужели не понимаешь, что так нельзя?

– Да ладно, неужели! – Сказал Костя, взмахнув руками.

– Нельзя, я тебе говорю, держать все от них в тайне. Родители – это же самые близкие люди, ты им не безразличен, только они могут дать тебе по-настоящему дельный совет, они живут на свете дольше тебя и могут чем-то помочь, не игнорируй их, Кость. – Настя крепко сжала его руку и стала ждать ответа.

– Недавно мне мать говорила то же самое, что она дольше на свете живет. Правда, вместо советов были одни осуждения. – С досадой произнес Костя.

Они еще какое-то время шли молча, пока Настя снова не заговорила с ним.

– Я знаю, ты не хочешь скандалов, но и молчать о своем действительно важном решении нельзя. Лучше скажи им сейчас, иначе, если ты бросишь учебу без их ведома, а они как-то узнают об этом, то тут будет действительно большой скандал, который неизвестно чем окончится. Возможно, это прозвучит банально, но… Тебе пора уже повзрослеть. Мой тебе совет – расскажи им все, что рассказал сейчас мне.

Костя повернулся к ней лицом и крепко обнял.

– Ладно… Я поговорю с ними.

– С этого и надо было начинать. – Ответила Настя и победно улыбнулась.

– Кстати, на зимних каникулах я, если все хорошо сложиться, буду работать на автомойке.

– Да? Ну и ну, да ты, я смотрю, решил меняться на корню! Решил не бездельничать? – Саркастически заметила она.

– Да, – ответил Костя, приободрившись, – платят по дням, меня в принципе устраивает.

– Хорошо, хоть одна хорошая новость от тебя за сегодня, – Настя поцеловала его в щеку и стала прощаться, – мне идти надо, родители, наверное, уже заждались, ты же придешь на учебу в понедельник? – С сомнением спросила она.

– Да, не волнуйся. Пока!

– Пока!

Когда Костя уже отошел на некоторое расстояние, то крикнул Насте вслед:

– Настя!

Она обернулась и спросила:

– Что?

– Спасибо!

Он заметил ее улыбку, улыбнулся в ответ, развернулся и направился к выходу из парка. Уже темнело, они загулялись.

Неприятный разговор

Костя не стал медлить. Он твердо для себя решил, что расскажет о своем намерении уйти из вуза родителям в этот же день. По пути домой он репетировал в голове свой диалог с родителями, продумывал каждую реплику, представляя, что они на нее ответят, взвешивал все за и против. Костя думал, если заранее подготовиться к этому разговору у себя в голове, то он не растеряется и в живом разговоре. Стоя на пороге своей квартиры, Костя все равно нервничал, на его лице выступал пот, а ноги чуть дрожали. Он боялся того, что родители отвергнут его решение. Но в глубине души он осознавал, что если отвергнут, то ему будет спокойнее. Костя сразу откинул эту мысль. Неужели за столь малое число лет с того момента, как его детство прошло, он стал настолько далек от своих предков, что даже боится им поведать мысль, которая не дает ему покоя? С каких пор самые близкие люди стали вдруг такими чужими? От этой мысли ему сделалось дурно.

К порогу подошла Мария и удивилась тому, что ее сын уже нескольку минут стоит неподвижно, не разувшись и не сняв куртку. Костя сам не понимал, что стоит на месте, уставившись в одну точку, но мать вывела его из этого состояния. Не спеша, сняв куртку и ботинки, он прошел в свою комнату, переоделся в домашнюю одежду и отправился к родителям на кухню, где ждала его вся семья.

Не буду утруждать читателя лишними диалогами, потому что Костя рассказал родителями в точности то же самое, что и Насте. Они слушали его внимательно, их лица не выражали абсолютно никаких эмоций, это настораживало Костю больше всего. Какое-то время он сидел, сжав ладони у рта, и смотрел то на мать, то на отца. Первым отреагировал Юрий. Громко выдохнув, он схватился руками за голову и сказал:

– Мы же с тобой ездили подавать в июле документы на поступление, вспомни, что я у тебя спрашивал в машине: «Ты точно хочешь здесь учиться? Смотри, передумать еще не поздно, мы отнесем сюда копии документов и будем ждать звонка о том, прошел ты по баллам или нет, а в это время ты бы подумал, куда бы еще ты хотел подать документы, пусть даже на всякий случай, если сюда не пройдешь». И что ты мне ответил? «Никуда я больше документы подавать не буду, я твердо решил, что пойду сюда, да и по баллам прохожу, так что сто процентов поступлю». И теперь ты нам с матерью говоришь, что тебе этот юрфак нафиг не сдался. Быстро ты, однако, это понял, много времени не прошло. Ты не подумай, я не осуждаю тебя, нет, я подозревал, что ты можешь допустить эту ошибку, уж слишком быстро ты выбрал место учебы, так дела не делаются. Боялся я того, что ты поймешь о своей ошибке слишком поздно, на курсе так третьем, а то и дальше, когда давать заднюю уже будет поздно, и придется доучиваться. С одной стороны, я рад, что ты понял это рано, но с другой стороны, раз ты бросаешь вуз, то никакой отсрочки тебе от армии не будет, пойдешь туда не в двадцать три года, а в восемнадцать, еще совсем юнцом. Так что, «здравствуй небо в облаках, здравствуй юность в сапогах», никуда не денешься, пойдешь в армию в таком случае.

С этими словами Юрий вышел из кухни и ушел в спальню смотреть футбол. На протяжении всего монолога он говорил совершенно спокойно и без эмоций, что удивило Костю. Теперь настала очередь слова Марии:

– Редко это бывает, но я полностью согласна с твоим отцом. Хорошо, что ты понял, что эта профессия тебе не нужна, рано. Но я-то тебя знаю, ты же армию презираешь, ты мне сколько раз говорил, что служить не пойдешь и будешь косить всеми возможными способами. И что ты будешь делать в таком случае, Кость? Бросишь учебу – пойдешь служить, мы не миллионеры, чтобы военный билет тебе купить.

Над последней фразой Костя задумался. Да, родители не миллионеры, военный билет ему не купят. Но что ему мешает сделать это самому? Ах да, точно, у него нет денег. Ха-ха! Он понял, что отмалчиваться и пускать разговор на самотек не получится, поэтому заговорил:

– Пока меня официально не исключат из вуза, отсрочка будет действовать, в это время буду работать и копить деньги.

(На что ты собрался их копить? Ты что несешь вообще?)

– Ух ты! – Удивилась Мария наивности сына. – Да ты мигом вылетишь оттуда за долгую не посещаемость, вуз престижный, с этим все строго. Там не будут держать в списках оболтуса, который не хочет учиться, на твое место возьмут другого человека и все.

– Может быть…

– Знай, я твое решение по поводу армии не одобряю. Твоим планам не суждено сбыться, не успеешь ты накопить деньги, загребут тебя в армию. Ну… Если только альтернативную службу выберешь, – понизила голос Мария, – тогда в армию не пойдешь, но и отец, если узнает, убьет.

Теперь и Мария ушла с кухни. Костя остался сидеть за столом один, погруженный в размышления.