Большой букет по старой моде

Но коль подумать: «Смерть в мгновенье-счастье…»
И не поспорить: «Это жизни факт…»

Где, снайпер мой, из прошлого – далёка,
Собрал ли для убийства карабин?
Я знаю, смерть к другим всегда жестока,
Но точный выстрел я прощу один.
В большое сердце, что любило часто,
Пробей весь мир и будущий успех.
Над рукописями смерть с огнём не властна,
А телом умереть – совсем не грех…

Но только не предателем Иудой
И не в гражданской битве на коне…
Стреляй в меня, мишенью честной буду.
Хороший выстрел, словно в старь, в цене…

Я алычи любил цветенье

Я алычи любил цветенье,
Когда в туманах белый цвет
Дарил мне в детстве удивленье
Цветочной вьюгой много лет.
Я аромат весенний помню,
И он не стал в годах иным.
Лишь чувства скрягой экономлю,
Что сердце делает седым.

Но все цветения в тумане,
Движенья запахов весной,
Живут привычками в дурмане,
И тенью следуют за мной.
Я не гоню вчерашний образ,
Весну, встречая каждый год,
Калейдоскоп, что жизнью собран,
И нас с тобой переживёт…

Разомлела женщина на солнце…

Разомлела женщина на солнце,
Подставляя разные места.
Разомкнула блузки крючкотворцы,
И на лавке ручки развела.
А когда глаза свои открыла,
Двадцать глаз смотрели мужиков.
Спрятать грудь под кофточку забыла,
Приманив случайных женихов.
Нет мольбертов. Щёлкали на память
В телефоны женщину-мечты,
С юнкерским азартом и мечтами,
Восхищаясь видом красоты.

И с названьем – Милая Венера,
Случай непредвиденный весной…
Разошлась толпа почти мгновенно,
Не позвал никто её с собой.
Женщина, вздохнув чему-то тяжко,
Застегнула слабые крючки…
И пошла домой к себе бедняжка,
Прошептав: «Какие ж дурачки…»

Я у времени честно служу

Уплывают с минутами месяцы,
Растворяясь, тревожат года.
В прошлых днях, красит мир куролесица,
Побелела моя борода.
Мне не нужен кредит на столетие,
Я доволен сегодняшним днём.
Не расскажет ромашек соцветие,
Сколько вёсен ещё проживём.

Не ропщу, что часы не песочные,
И не видно песчинкам конца.
Прижимали событья порочные
Под большими очками слепца.
Каждый день благодарности Господу
Возносил, и часы заводил.
Но не мучал Архангела просьбами.
С верой в лучшее прочно дружил.

Мир рассветов – в разряде везения,
А закаты – к удаче большой,
Журавли в облаках – к настроению:
Клин, как в детстве, зовёт за собой.
Боль терпима в моём подсознании:
Крик напомнит, что жив, что живой.
Жизнь ценнее в последнем свидание,
Если Смерть вдруг задела косой.

Каждый день циферблатный с минутами.
Этим кладом земным дорожу.
Не швыряюсь годами и сутками.
Я у времени честно служу.
Сыплет сонно песочное горлышко
Золотые минуты страды,
Спрятав прошлое где-то на донышке,
Скрыв ненужных метаний следы…

Искать в туманах счастья Рай