Сценарий убийства

А мне вдруг стало немного грустно. Несколько дней назад не повезло умелому и резкому мужику по имени Авигдор. А когда-нибудь, возможно очень скоро, точно так же не подфартит и мне. Такое в нашей работе сплошь и рядом. И буду я валяться копытами кверху, а кто-то другой, более удачливый, на всех парах покинет место нашей встречи… Не хочу об этом думать.

– Знаешь, я только сейчас поняла, в какую передрягу влипла… Очень хочется выпить. Можно, а? Немножко!

– Не сейчас, – сурово ответил я. – Вот доберемся до дома, тогда пей, сколько влезет. А пока, – я достал из пакета таблетки, – прими вот это. И баиньки. Ты мне нужна на ногах и как можно скорее. Пора валить отсюда.

– Думаешь?..

– Уверен.

Не сомневаюсь, что сюда уже прибыла и приступила к работе команда спецов из того самого маленького государства на Ближнем Востоке. И моя поспешная инсценировка их вряд ли убедит. А потому самое время встать на лыжи.

Эпилог. В смысле антракт первый

До чего же я все-таки люблю возвращаться домой! Еще со времен той самой войны, хотя тогда моим домом был всего-навсего гарнизон на враждебной земле.

Как только мы пересекли границу, Бульдожка тоже воспряла духом и радостно зачирикала с заднего сиденья. Сперва стала орать: «И Родина щедро поила меня!..» (откуда она только эту песню знает?), а потом совсем расшалилась.

– И все-таки, Алекс, ты взял меня в жены! Перед богом и людьми!

– Как ты меня назвала?

– Ой, извините, Олег Игоревич.

– Смотри у меня!

Не стоит испытывать судьбу, если можно этого не делать. Поэтому, как только девушке стало полегче, я надел на ее левую ногу лангетку, и раненая конечность тут же притворилась травмированной. Бульдожка встала на костыли и бодро заковыляла.

До Хельсинки мы добрались на пароме. В кафе у порта добрый человек с трудно запоминающейся физиономией вручил мне паспорта, ключи от машины и передал кое-что на словах.

– Документы на тачку в бардачке, – сообщил он напоследок и убыл, даже не выпив кофе.

Супруги Олег Игоревич и Оксана Дмитриевна Синицины в тот же день стартовали домой. Как бы в Колпино. Я сел за руль, девушка расположилась на заднем сиденье.

– Никогда не думала, что буду так рада оказаться дома, – начала она и тут же продолжила фразой из тех, что пишут исключительно на заборах.

Здоровенный, размером чуть ли не с грузовик, внедорожник проскочил вплотную, едва не столкнув нас в кювет, и спокойно продолжил свой путь. Водитель, видно, очень куда-то торопился.

– Вот мы и дома, – заметил я.

– Оно и видно. Нас встретят в Питере?

– В Москве нас встретят, на вокзале. – Я аккуратно объехал раскорячившиеся посреди дороги древние, как этот мир, «Жигули». – И разъедемся мы с тобой в разные стороны. Только сначала отчеты напишем.

Правду, чистую правду и ничего, кроме правды. К сожалению. Был бы я в Стокгольме один, без напарницы, точно не постеснялся бы слегка отредактировать произошедшее. И тогда получилось бы, что израильтяне убили насмерть милашку Тобиаса и его охрану, а охрана, перед тем как погибнуть, поубивала нападавших. А я стоял за деревцем и наблюдал. Что-то, знаете ли, совершенно не хотелось вешать на себя уничтожение сотрудников той самой организации из той самой маленькой, но крайне мстительной страны. Причем в который уже раз.

– Во сколько наш поезд? – спросила Бульдожка.

– Они отправляются в Москву каждый час.

– Вот как… – Она положила руку мне на плечо. – А может, уедем завтра, а сегодня снимем номер в гостинице? Поедим, выпьем как следует и…

– Даже не думай, – одернул ее я. – У тебя нога прострелена.

– Я что-нибудь придумаю, – проворковала Бульдожка.

Черта с два она придумала после столького выпитого.

Антракт второй

Все тот же дачный поселок на Клязьме.

Смеркалось, негромко пели птички. Где-то неподалеку шумно радовалась жизни компания – стояли мат, крики, нетрезвый бабий визг и «Кольщик», бессмертный хит на все времена.

– Еще? – спросил Сергеич.

Я покачал головой.

– Не могу больше.

– Даже полчашечки, с вареньем?

– Ну разве что с вареньем, – согласился я.

Мой куратор заваривает прекрасный чай. Крепкий, ароматный и, что самое главное, без всяких там травок. Терпеть их не могу.

– Ну что, – Сергеич подложил мне варенья. – Молодец! Сработано нормально, замечаний у руководства не отмечается.

– Это радует, – поддакнул я.

Нас было трое на веранде: куратор, дремавший у его ноги Дуня и ваш покорный слуга.

Я угостился конфеткой.

– Скажи-ка лучше, как тебе удалось выбить из генерала квартиру?

– Он выбил ее из предшественника.

Душка-генерал, тот, который до недавнего времени командовал управлением, катапультировался на заслуженный отдых раньше, чем собирался, поэтому он не успел толком оформить и продать украденные квартиры. В том числе и ту, счастливым обладателем которой я стал. «Однушка» в «сталинском» доме на Соколе, можете себе представить? Комната двадцать пять «квадратов» с эркером, прихожая – пятнадцать, лоджия, потолки три с половиной метра. Вот только заселиться в нее я пока не мог: жилью настоятельно требовался ремонт. Так что пришлось вернуться на Клязьму к Дункану и догуливающему последнюю неделю отпуска Сергеичу.

– Однако везет тебе на израильтян! – заметил куратор. – В который раз уже с ними сталкиваешься.

– Можно подумать, я этого хотел, – огрызнулся я.

Сергеич взял со стола кусочек колбаски и бросил Дункану. Пес поймал его, не раскрывая глаз и не переставая храпеть.

– Как тебе девочка, кстати?

– Нормальная девочка. Для первого раза сойдет.