Чистодел

Сразу после того заседания Витя заболел неврозом и умотал лечиться за кордон. Оттуда он уже не вернулся, прошение об отставке переслал по факсу, а уже через неделю вовсю раздавал интервью, в коих выражал озабоченность судьбами Отчизны и демократии на ее просторах.

Слава остался один-одинешенек, прямо как писсуар в чистом поле. Он отбрехивался, по возможности отмазывался, в общем, сражался. Но битва длилась недолго. Уже в мае ему мягко намекнули, что неплохо бы проследовать на выход с вещами. Хорошо еще, что не закрыли, как пошлого трамвайного воришку.

В апреле он в последний раз в прежнем качестве посетил во главе российской делегации очередную экономическую тусовку, необходимую мировому сообществу не более, чем рыбе лосось анальный вентилятор. Все это происходило, кажется, в Австрии. Или во Франции.

Славик приехал, посидел в первом ряду, послушал вполуха весь этот треп, даже отметился на скромном деловом банкете в виде фуршета. Он сделал круг почета по залу с бокалом кислого шампанского в руке, тихонько оттуда слился, оставил охрану в холле Ambassador Hotel, сам легко поднялся по ступенькам на третий этаж, остановился у номера триста восемь и постучал в дверь.

– Кто там? – раздалось изнутри, что интересно, на чистом русском.

– Сто грамм, – весело, даже как-то игриво ответил опальный вице-премьер. – Открывай быстрее!

– Славик! – Миша, весь постройневший и посвежевший, прилично и со вкусом одетый, радостно распахнул объятия. – Привет!

– Здорово, старый! – воскликнул тот, что интересно, тоже с самой искренней радостью, и шагнул навстречу.

Друзья обнялись.

– Проходи, Слава, стол уже накрыт, – проговорил Мишаня и обнял друга юности за обширную талию. – Водочка, икра, все такое. Даже ананас прикупил. Помнишь, как тогда, на Витькиной хате, на майские?

– Все помню. – Вице-премьер аккуратно положил лапу на плечико беглеца. – Пошли, брат, посидим по фэншую, чтобы все как раньше.

Приятели выпили по первой, закусили, тут же приняли по второй.

– Ты никак на сигары перешел? – изумился Слава, наблюдая, как после третьей рюмки его университетский друг извлек из кармана футлярчик с изделием явно ручной работы.

– Не поверишь, вообще не курю, и не тянет.

– Так ты же лет с пятнадцати начал.

– Точно, – отозвался тот, открутил колпачок футляра, достал сигару, с большим удовольствием понюхал ее и положил обратно. – А теперь все как отрезало.

– Уважаю! – Славик налил другу, потом себе. – Ну и что нового? Как там наша песня о счастье?

– Как и обещал. – Миша отсалютовал собеседнику рюмкой и запустил в меру охлажденную водочку по адресу. – Все бабки разбросаны по пятидесяти трем счетам. Лежат и ждут, когда же их начнут тратить. Решаешь вопрос с Витюшей и получаешь любую половину от суммы.

– Ты, как я посмотрю, уже начал, – с легкой укоризной заметил человек, пока еще являющийся вице-премьером. – Живешь как султан, ни в чем себе не отказываешь.

– Обижаешь, – заявил тот и покачал головой. – Ни одной общей еврокопейки не тронул.

– А как же тогда?..

– Ты об этом? – Мишаня указал взглядом на стол. – Неудобно говорить, но я и на прежней должности с некоторых пор не бедствовал. – Он усмехнулся. – Совсем не страдал.

– А мы и не знали.

– А вы и не знали, – подтвердил Миша. – Да и никто не знал, потому что я всегда проворачивал дела сам.

Точно, так оно и было. Пока…

Глава 5

История вопроса, или Удар рогом

Да, так оно и было. Пока в один прекрасный день самый любимый для Миши человек, его супруга, красавица Елизавета, находясь в дурном настроении и легком подпитии, не раскрыла вдруг растяпе муженьку глаза. Ни у какой подруги она, оказывается, не гостила, а лежала в частной клинике. Делала аборт от красавца Витюши. Третий по счету, дай бог не последний.

– Ты же говорила, что не можешь родить, – ошалело пролепетал несчастный законный супруг.

– От тебя не могу, – подтвердила Лиза и накатила любимого полусладкого вина. – Вернее, не хочу и никогда не буду. – Она достала из пачки тонкую сигарету. – Дай-ка огоньку, неудачник.

– Ты хочешь сказать?.. – Миша щелкнул зажигалкой.

– Я уже все сказала! – отрезала она. – Извини, мне очень хочется побыть одной.

– Да, конечно, – пробормотал рогоносец и побрел куда глаза глядели, то есть на кухню.

Там он сел за стол, ухватился двумя руками за голову, застонал от нахлынувшей боли и замер. Жизнь закончилась.

Елизавета была для него всем. С первой же минуты, когда Михаил, тогда еще звезда экономического факультета универа, без трех минут профессор и завкафедрой, повстречал ее на вечеринке у каких-то шапочных знакомых и с ходу втрескался, как семиклассник в порнозвезду. Через три дня, краснея, запинаясь и путаясь в словах, он предложил ей руку и сердце. Этот умник совершенно обалдел от счастья, когда красавица мило улыбнулась и ответила: «Да».

У самой девушки как раз наметился сложный период в жизни. Богатый кавалер сделал ей ручкой, давний любовник нашел себе куклу помоложе. Остальные друзья и знакомые мужского пола при случае с удовольствием баловались с ней. Но все они почему-то тут же становились недоступными, похожими на выключенный телефон, если у Лизы возникали проблемы.

Понимал ли он, что красавица не испытывает к нему ответного, высокого, чистого и светлого чувства, воспетого поэтами-песенниками и даже некоторыми писателями-прозаиками? Конечно. Мишаня прекрасно это видел и все равно верил, что его любви хватит на двоих. Не он первый, все мы порой так думаем.

«Мне душно в этом городишке», – сказала молодая жена сразу после свадьбы, и он тут же начал наводить мосты в сторону Московского университета.

«Как же достала эта нищета!» – вскользь заметила она.

Муж тут же забросил, к чертовой матери, науку и напросился в гости к бывшему однокурснику Витюше, тогда еще заместителю министра. Он приехал вместе с супругой, отужинал, чем бог послал, а между десертом и последней рюмкой попросился на работу.

– Подумаем, – весело проговорил Витюша, оглаживая взором симпатичную мордашку и выдающиеся обводы молодой жены друга.

А посмотреть там было на что. Осиная талия, маленькая аккуратная попка, длинные стройные ноги и роскошный, прямо-таки аэродинамический бюст!

– Хотя хрен ли там думать. Перебирайся в Москву! – заявил Витя и в порыве чувств хлопнул старинного друга по плечу.

Михаил переехал в столицу, устроился на работу и принялся каждый день ходить в присутствие, где с омерзением перекладывал бумаги из одного ящика стола в другой. Сначала он трудился в качестве совсем мелкого клерка. Потом Миша начал подниматься по ступенькам карьерной лестницы. Через пару лет этот незаурядный человек переехал из кабинета на пятерых в отдельный, занял должность заместителя заведующего отделом.

Его непосредственным начальником в то время числилась девица без московской регистрации, двадцати четырех лет от роду. На рабочем месте эта красавица и умница появлялась нечасто, в основном пропадала в родительском доме в поселке Жуковка или в Испании на собственной скромной вилле с четырьмя спальнями и бассейном размером с озеро Чад.

До нее эту же должность занимал один скромный юноша из Ингушетии. Его потом зарезали на какой-то дискотеке не столь цивилизованные соплеменники.

С деньгами все наладилось на удивление быстро. Чиновникам из его отдела регулярно заносили за любую мелкую услугу, а чаще всего просто за то, что они есть.

Лизонька поначалу была счастлива и весела, как птичка, а потом загрустила. Ее вдруг перестали радовать поездки в Турцию, Египет и Испанию, дачка в Малаховке и даже игрушка, еще недавно горячо любимая – новехонькая «БМВ» российской сборки. И захотелось ей…

– Остров! – вымолвила она, взор ее затуманился, щечки разрумянились. – Пусть даже совсем маленький. Где-нибудь на Карибах. Представляешь, море, пальмы, мелкий песочек, яхта у причала. Я иду одна по пляжу…

– А где же я? – удивился Миша.