«Баргузин» уходит от погони

Но пока менять что-либо, в сложившемся раскладе сил, не стоит. Да и фрекинг-добыча пока ещё нужна Штатам, чтобы оживить собственную экономику. Правда, экологи трубят о загубленных землях, но это уже издержки производства. Если чересчур сильно начнут вопить, только тогда, видимо, придётся придумывать что-либо в этом направлении.

Россия… Уже весь мир достала эта страна. И у него, Тромба, из-за России до сих пор продолжаются неприятности. Надо же, все эти грязные журналюги обвиняют президента США в симпатиях к этому государству с жалкой экономикой и к его президенту – Спутину!

Но он, Дональд, что и говорить, испытывал некоторое уважение к неординарному лидеру далёкой страны.

Спутин сделал самого себя, как и он, Тромб!.. Правда, отец Дональда был миллионером, а не простым рабочим, как у российского оппонента. Но оба президента знали падения и взлёты.

Да и имена обоих говорящие. Если Владимир означало «владеющий миром», то гаэльское имя D?mhnall по-протокельтски «говорило»: dumno – «мир», плюс val – «закон, власть»!.. То же самое! Выходило, что он, Тромб, и Спутин имеют в этом плане абсолютную общность. Правда, его, Дональда, фамилия, означает «затор, преграда». Она являлась полной противоположностью значению фамилии русского президента.

Тромб…

А что, если таковой и нужен Америке? Отрыв его, тромба, как раз даст сильный толчок идущей на спад мощи государства. О, тот тромб и он, Дональд Тромб, очень важны на этом самом ответственном этапе жизни Соединённых Штатов!..

Ну и ещё, если верить прессе, президент России имеет довольно странные сексуальные предпочтения. Не хотелось, чтобы «это» оказалось правдой. Хотя… сейчас во всём цивилизованном мире идёт тенденция к полному извращению. Это он, Тромб, замшелый консерватор в области человеческих отношений.

Дональд поднялся с кровати, подошёл к соседней спальне, тихо приоткрыл дверь. Меланья уже проснулась и причёсывалась перед настенным зеркалом.

– Доброе утро, дорогая, – сердечно произнёс муж.

– Доброе утро, Донни, – проворковала Меланья, обернулась и заулыбалась. – Кофе готов. Его только что принесли. Я приведу себя в порядок и скоро приду.

– Намёк понял! – засмеялся Тромб.

Муж знал, что жена не любит, когда он рассматривает её по утрам «в расхристанном», как она как-то выразилась, виде.

Дональд взял поднос, где покоился кофейник и бутерброды с ветчиной и сыром. Президент прошел в свою спальню. Он включил кофейник и плазменный телевизор в электрическую сеть.

Он знал по многолетнему опыту, что понятие «скоро» у Меланьи растяжимо во времени. После душа она всерьез займется массажем лица, макияжем и прочими ухищрениями. Весь этот процесс важен ей, чтобы попытаться максимально предупредить увядание кожи своего миловидного лица. Впрочем, таковы все женщины.

Посмотрев какое-то глупое шоу, Дональд вышел из спальни и направился к кабинету. При его появлении сидящий перед дверью на стуле сухопутный уорент-офицер[5 - Уорент-офицер занимает в армии США промежуточное положение между офицерами и сержантами; приравнен к младшему офицеру.] вскочил и вытянулся в струнку. «Ядерный чемоданчик», прихваченный к запястью левой руки «атомной тени президента», прижался к ладной фигуре военного.

Не служивший в армии Тромб, однако, любил ясность и чёткость людей в форме, выражавшуюся не только во внешнем виде, но и в мышлении. А оно у военных было односторонним, как движение по трассе с разделительной полосой: туда – можно, туда – нельзя…

– Доброе утро, Пол, – произнёс Тромб, пересекая большой холл.

– Доброе утро, господин президент! – откликнулся уорент-офицер.

Как всё просто! Никаких лишних слов! Это не гражданский высокопоставленный и прилизанный люд со всеми его подсознательными, порой тройными смыслами в речи, которые надо расшифровывать, как сложную шараду.

Остальные четверо уорент-офицеров, сидящих поодаль, также вскочили. Дональд приветливо кивнул им и миновал холл.

Огромные окна кабинета овальной формы выходили на южную сторону. Тромб любил смотреть, как по утрам непрерывно катит по Конститьюшн-авеню лавина машин.

«Господи, какие они счастливчики, – в очередной раз подумал Дональд о сидящих в автомобилях людях. – Им не грозят импичментом, не рассматривают под микроскопом личную жизнь. Они не имеют противовеса в виде демократов Капитолия и своих недовольных республиканцев, представителей продажной прессы и надменных обитателей Голливуда».

Он долго рассматривал мельтешение автомобилей за окном. Здесь, в кабинете, на письменном столе тоже лежали газеты. Но читать их президент пока не стал. Он придвинул к себе стопку донесений и начал просматривать их. Обыденное, рутинное занятие…

«Пора, Меланья, наверняка, готова», – наконец-то решил он и направился в свою спальню.

Опять повторилась церемония: Пол вскочил, стал, как требует Устав, по стойке «смирно» и проводил своего главнокомандующего орлиным взором.

Меланья появилась минут через пять, когда муж уже собирался вновь читать прессу. Она была одета в кремовое платье, которое ладно облегало её статную фигуру.

– Вот и я, милый, – сказала супруга, излучая покой и умиротворение, и добавила, лукаво улыбаясь: – Ты не соскучился?

– Очень даже! Все эти государственные дела идут лучше, когда я услаждаю свой взор, глядя на тебя!

– Спасибо! Ты, Донни, как всегда, любезен.

Но утренний кофе вдвоём так и не был выпит. В дверь тихо, но настойчиво постучали.

– Войдите, – пробурчал Тромб.

Он не любил, когда разрушалась идиллия утра. Согласно годами выверенному ритуалу, ему полагалось похвалить причёску, заметить безупречность платья жены. А тут…

Вошел Мэт Линдсей[6 - Персонажи вымышлены, созвучия случайны.], секретарь. Мэт сделал пару шагов в сторону президентской четы.

– Доброе утро, мэм и сэр, – сказал он, держа в руке мобильный телефон, и повернулся к хозяину Белого дома. – Вам звонит вице-президент Майкл Венс!

– Дай, трубку! Алло!.. Майкл?.. Как дела?..

– Дональд, ты смотрел сегодняшнюю «Нью-Йорк Таймс»?

– Нет, ещё не добрался. А что там, дорогой Венс? Опять меня поливают помоями?

– Нет. На этот раз есть кое-что положительное. Приятного просмотра.

Трубка сыграла отбой, и Тромб вернул её Мэту. Секретарь сунул в карман пиджака мобильный телефон и поспешил удалиться.

Президент взял с журнального столика «Нью-Йорк Таймс», развернул её. Его взгляд тут же упёрся в заголовок:

«Тромб оказался не глупцом!»

Далее следовал текст, который Дональд прочитал вслух:

«Дональд Тромб, несомненно, обладает более высоким умственным коэффициентом, чем все остальные президенты США.

Об этом говорится в результатах исследования, распространённых институтом Ловенштейна, штат Пенсильвания. Согласно полученным учеными данным, у нынешнего главы Белого дома этот показатель равен числу 146.

Для сравнения: IQ Джона Кеннеди составлял 117 единиц, у Барака Обамы был зафиксирован уровень в 120 баллов, у Джорджа Буша-младшего, запомнившегося своими подчас неуместными остротами, – 125 единиц, у его предшественника в Белом доме, Билла Клинтона – 137, у бывшего госсекретаря США Хиллари Клинтон – 140…»

Тромб протянул газету жене, ткнул толстым пальцем в строку, где упомянута Хиллари Клинтон, и радостно воскликнул:

– Видишь, дорогая? Я обошёл и тут эту старую вешалку, на шесть единиц! Теперь обо мне не скажут: «Наш сиделец в Овальном кабинете обделён мозгами».

– Я в этом нисколько не сомневалась, Дональд. Ты самый умный и, воистину, самый великий человек в Америке, господин президент! – воскликнула Меланья и подставила губы для поцелуя.

После короткого поцелуя муж и жена приступили к кофе.