Фальшивые боги. Часть 1. Жертвы обстоятельств

Верховенство Тго не оспаривалось. Конечно, Уюя привык командовать в своём мире, где быстро исполнялось любое его желание. Но юноша понимал: он зависим от товарища. Предыдущий опыт не научил его существованию в подобных обстоятельствах. К тому же дар трейма здесь не проявлялся. Теперь Уюя приходилось учиться жить в первобытных условиях без своих способностей, и он доверился Тго. А в компании с этим удивительным существом ему даже нравилось странствовать по неведомой планете. Какой мальчишка не мечтал бы о таком путешествии?

Тго неспешно шёл впереди, раздвигая стебли и стараясь не трясти соцветия, поскольку от их аромата кружилась голова. И так у него получалось легко, словно и не составляло труда. Но это обманчивое впечатление. После одного из привалов Уюя попробовал вырваться вперёд. Ему казалось унизительным следовать за мутантом. Но, как известно: всё познаётся в сравнении. Юноша быстро устал, пару раз едва не свалился в попавшиеся на пути ямы и оцарапался о жёсткие стебли. Поэтому он предпочёл идти сзади. Так легче.

Общаться во время ходьбы не получалось. Тго был занят стеблями, а за их шелестом неслышно голоса. Юноше приходилось кричать, а так не поговоришь. Оставалось беседовать с самим собой.

Размышляя о жизни, Уюя заметил, что часто вспоминал своего отца Яуэ. Он был единственным близким ему эонием, кроме дядей Ыу и Яэ. Но те держались с племянником официально и не стремились к сближению. Поэтому юноша воспринимал их в качестве учителей. Матери Уюя не знал. Ему сказали, что она умерла при родах. В детстве за ним ухаживала няня Стэ. Но та звала его треймом и особой близости между ними не возникло. Стэ была стара, а когда умерла, то с восьмилетнего возраста за Уюя присматривал строгий наставник Эа. Он держался официально, и порой мальчику казалось, что это робот: говорил только по делу и никогда не проявлял эмоций. А дяди-регенты считали, что именно таким и должно быть воспитание будущего трейма, и не позволяли мальчику никаких развлечений. Поэтому Уюя окружали лишь слуги и учителя.

Отец Яуэ, обычно занятый различными делами, редко виделся с сыном. В основном по праздникам. Но и в эти дни, отстраняясь от повседневных забот, он делал упор на учёбу и читал своему наследнику длинные и скучные лекции по основам семейного дара и управлению Содружеством Независимых Миров. Ведь Бтрк являлся метрополией конгломерата из шести планет. Благодаря этим урокам, юноша осознал своё положение в мире и обязанности трейма перед государством и эониями.

Во дворец Эгель не приезжали ровесники Уюя, поэтому он не завёл друзей. Ему не с кем было поиграть и поделиться мыслями. После смерти отца он вообще остался наедине с собой. И однажды юноша придумал себе развлечение – создание иллюзорных миров. Он совершенствовал мастерство, и у него получалось всё лучше. К сожалению, друга это не заменило.

Общение с Тго стало для юноши новой вехой в жизни, поскольку ему пришлось менять стереотипы мышления. Если раньше мир Уюя делился на две части – он трейм, а остальные – подданные, то сейчас его положение ничего не значило. Тго не был слугой, хотя и заботился об эонии. К самому Уюя он не предъявлял никаких требований, но оказывал помощь. А во время путешествия юноша начал учить нового товарища эонийскому языку. Он не мог вспомнить, когда ещё в жизни ему было так спокойно и хорошо внутри. Уюя с каждым днём всё больше проникался к удивительному чужаку и уже не воспринимал его в качестве бандита. Он чувствовал – здесь что-то другое. Но ответов пришлось ждать, поскольку собеседник не говорил по-эонийски.

Когда к концу первой ночи путешествия чернота неба стала бледнеть, Уюя едва переставлял ноги. Зацепившись за корень, он рухнул прямо на стебли и крикнул: «Тго!» Обычно так и начинался привал.

Но товарищ пошёл дальше. А вернувшись, сказал:

– Уюя, идти.

– Я устал, – возразил парень.

– Шатёр. Спать, – не отступал Тго.

Юноша понял – он искал место для ночлега. Уюя заставил себя подняться и на непослушных ногах поковылял за товарищем.

Это была такая же яма, как и та, в которой они прожили несколько дней. Юноша съехал по крутому склону и, подмяв стебли, устроился на ночлег. Ему ничего не хотелось, даже есть. Он вымотался и мечтал забыться во сне. Но сквозь нависавшие соцветия Уюя заметил в небе быстро летевшую яркую точку. Что это не звезда, он понял сразу.

– Тго, смотри, корабль летит! – воскликнул Уюя, вытянув руку вверх.

Товарищ, устроившийся рядом, поднял голову и сказал:

– Мы идти. – А затем махнул в том направлении, куда они шли всю ночь. Но это не означало, что именно сейчас нужно вставать.

Юноша проследил взглядом за яркой точкой, пока та не исчезла за соцветиями. Если Уюя верно понял Тго, они направлялись к космодрому. Наконец у него появилась хоть какая-то определённость в отношении планов товарища. Ему осточертели эти бескрайние поля, а на корабле можно улететь домой. Взбудораженный мыслями о возвращении, даже несмотря на усталость, юноша ещё долго не мог уснуть и ворочался на твёрдой земле. Но он привык к некомфортным условиям и почти не обращал на них внимания. А в мечтах Уюя был дома, в личных покоях. И с этими приятными воспоминаниями он незаметно уснул.

* * *

Пять ночей шли товарищи по полям, а днём отсыпались. Самыми тяжёлыми были первые дни. От непривычной нагрузки тело болело так, что после пробуждения Уюя едва шевелил конечностями. Они деревенели, и даже внутренняя гармонизация не помогала. Тогда на помощь юноше приходил Тго. Он делал массажи, и суставы начинали гнуться, а боль затухала. Уюя поначалу не переносил касания незнакомца к своему телу. Но ему становилось легче, и эоний осознал, что порой контакт с другим существом необходим, и это даже приятно.

После рассвета путники отыскивали какую-нибудь яму, и весь день отсыпались. Уюя всё чаще стал замечать в небе корабли, сновавшие в разных направлениях. А на пятые сутки путешествия окрестности наполнились технологическим гулом, от которого порой закладывало уши. Это взлетавшие и садившиеся корабли производили шум своими двигателями.

На привалах спутники беседовали, чтобы отвлечься от изнуряющей ходьбы. Тго расширял знания эонийского, и они могли говорить на разные темы. Уюя заметил – спутник расспрашивал его и ничего не рассказывал о себе. Но получалось это у него в дружеской манере и юноша, увлекаясь, описывал свою жизнь, заодно обучая товарища языку.

Уюя впервые ощутил себя по-настоящему взрослым. Не было опостылевших занятий, нудных дворцовых этикетов, строгих наставников и дядей-регентов. Лишь путешествие и дружелюбный спутник. Уюя однажды поймал себя на мысли – вопреки трудностям, он впервые счастлив. Оказалось, можно жить и так.

К утру пятого дня товарищи узнали, что у степи есть край. На горизонте проявились белоснежные шапки гор. Казалось, они плыли в небе, будто сказочные миры. Раньше в том направлении товарищи наблюдали лишь клубившиеся облака, но сегодня проявились контуры. У подножия хребта светился огромный город, а правее от него располагался космодром. Там наблюдалось постоянное движение летающих объектов.

Местом отдыха было выбрано небольшое углубление, скрытое от проходившей рядом грунтовки серо-зелёными кустами. Товарищи уже две ночи шли по полям, засаженным различными культурами, а не одними растениями с бело-голубыми соцветиями. Когда появились дороги, Тго решил идти по ним, поскольку так было легче, да и следов не оставалось. Но возросла опасность встречи с местными жителями.

Устроившись на краю ямы, Уюя погрузился в процесс созерцания. Живописный пейзаж целиком захватил воображение юноши. Будучи по натуре художником, он неоднократно с помощью своего дара создавал различные города и населял их выдуманными жителями. Но мегаполис, расположенный у основания каменных исполинов, выглядел завораживающе, и душа творца жадно впитывала гармонию этого места. Уюя ещё не видел таких пейзажей, и в том ничего удивительного. Бтрк он не покидал, а на другой незнакомой планете всё иное – небо, горы, цвет, даже воздух. Поэтому художник старался запомнить побольше деталей, чтобы потом воссоздать этот мир в инсталляции.

Заметив, с каким восхищением юноша разглядывал мегаполис, Тго сказал:

– Я спать, а ты следи, чтобы нас не нашли. Потом я сторожу, а ты отдохнёшь.

Не отводя глаз от завораживающей панорамы, Уюя кивнул.

Глава 7

Мировая Федерация. Звезда Лахифан.

Планета Фахха

Тго разбудил сильный удар в плечо. Застонав от боли, он открыл глаза и увидел нависавшего над головой демона с хоботом. Воскресший сразу опознал местного жителя.

«Что за напасть такая? Вторая встреча с аборигенами, и снова меня хотят убить», – раздражённо подумал он.

Подняв дубину, хоботатый намеревался нанести ещё один удар заночевавшему в поле бродяге. Рядом стояло двое таких же существ. Они держали Уюя, безвольно обмякшего у них в руках. Тго догадался: парень уснул, а местные жители застали их врасплох.

Демоны были облачены в серо-зелёные, под цвет окружавшей растительности, униформы, что выдавало в них солдат. Возможно, это сторожа, следившие за порядком на полях, либо первый рубеж охраны космопорта. Роста они были примерно как Тго, но гораздо массивнее. Их головы лысые, без ушей, а огромный рот с большими зубами прикрыт длинным хоботом. Маленькие глазки казались налепленными на череп, и тоже фасеточные. По-видимому, такой вид зрения универсален в этом мире.

Мгновенно оценив ситуацию, Тго из лежачего положения сделал подсечку охраннику. Хоботатый явно не ожидал такой прыти от бродяги и, потеряв равновесие, упал. На его беду, в месте падения головы из земли торчал камень. Удар черепа был громким, и солдат, взвизгнув, больше не поднялся.

Тго вскочил на ноги и устремился к аборигенам, державшим Уюя. Но те среагировали быстро и, выпустив юношу, тоже кинулись на чужака. Двое против одного: перевес серьёзный. Тем более с такой массой.

Тго растерялся, поскольку не знал, что теперь делать. Он сам удивился чётко сработанному приёму, выполненному его телом. Но когда включился разум, он стушевался, ведь память так и не вернулась.

Замешкавшись, Тго потерял инициативу и получил сильный удар дубиной в грудь, бросивший его на дно ямы. Хорошо ещё, та была выстлана примятой травой, спружинившей при падении. Боль пронзила тело, но оно снова инстинктивно сгруппировалось. Перекатившись через голову, Тго стал в стойку. Боевой азарт захлестнул его и он, отбросив сомнения и забыв о полученных травмах, ринулся в атаку.

Казалось, руки и ноги сами знали, что делать. Удары с неимоверной быстротой сыпались на хоботатых. Из-за своей массивности и неповоротливости охранники не могли угнаться за юрким бродягой, легко выскакивавшим из ямы. Тго ловко уворачивался от мощных лап, и это нервировало солдат, юлой крутившихся за чужаком.

Когда воскресший в очередной раз выскочил из рытвины, хоботатые полезли за ним, но не учли неровности рельефа. Оказавшись сверху, Тго с разворота ногой ударил в голову ближайшего солдата, неуклюже пытавшегося вылезти следом. Тот взвизгнул и беспомощно скатился в яму.

Когда второй охранник рухнул, силы противников сравнялись. Но последний солдат не собирался отступать. Выбравшись из рытвины и подняв оружие, он атаковал бродягу. Тго видел, как морда стража покраснела от ярости, а хобот угрожающе взвился над головой. Зрелище было устрашающее. Но воскресший не впечатлился.

Охранник нёсся с полной уверенностью в собственной победе. Ещё миг – и он всей массой обрушится на тощего врага и растопчет, как делал раньше.

Когда хоботатый готов был врезаться в Тго, тот отступил в сторону и пропустил разогнавшуюся тушу. А затем с разворота ударил ногой в массивную спину противника. Вскрикнув, солдат выронил оружие и рухнул на дорогу. Его тело по инерции протянуло по грунту. Больше демон не встал.

Поединок завершён. Но Тго заботили последствия, ведь он оказал сопротивление представителям местной власти. Более того – так избил солдат, что те отключились. За подобное его накажут.

«А как Уюя?» – озаботился Тго и спрыгнул в яму. Парень лежал там же, где его бросили хоботатые. На затылке красовалась большая гематома. Воскресший принялся расталкивать юношу, но тот не реагировал. Лишь слабое дыхание показывало, что он ещё жив.