Возвращение Аналитика. Часть вторая

– Может, тебе показалось? – предположил Гришка, стараясь не отставать от деда.

– Не думаю, – профессор покачал головой. – А вот мы и пришли!

На краю бывшего городского сада, между большой парковкой и торговыми павильонами, чудом сохранился островок зелени.

– Эх, как тут все поменялось! – профессор устало оперся на зонт. – Вот здесь стояла лавочка, на которой я тогда сидел, а вот там был дуб, с которого упала ветка.

– Ага, – Гришка зевнул, – только ни дуба, ни лавочки уже нет, остался лишь старый пень… Ну всё, дед, пойдем домой, а то я ноги натёр.

– Давай так: ключи от квартиры у тебя есть, ты возвращайся, а я ещё немного здесь побуду и приеду.

– Может, подождать тебя?

– Нет, нет, иди, я скоро.

Профессор проследил взглядом за внуком, а затем с тоской проговорил:

– И правда, как же всё поменялось. Похлопал рукой по почерневшему пню и печально усмехнулся: – И дерева того уж нет, и от меня, прежнего, почти ничего не осталось.

Присев на пень, профессор долго неподвижно глядел в землю, словно мыслями находился не здесь, а где-то очень-очень далеко. Очнувшись, он неспешно направился к остановке, там сел на автобус и задремал.

Разбудило профессора жужжание мобильного коммуникатора.

– Дед, ты почему не отвечаешь? – послышался взволнованный голос внука. – Я тебе уже пять раз звонил!

– Гриш, прости, у меня комм на беззвучном режиме, не услышал.

– С тобой всё в порядке?

– Всё хорошо, не беспокойся.

– Мы с папой уже в аэропорту, регистрация закончится через тридцать минут. Боюсь, ты уже не успеешь.

Профессор посмотрел на часы.

– Ты прав. Жаль, очень хотелось с вами попрощаться.

– Не переживай, я к тебе ещё на новогодние праздники заскочу на денёк. Доберешься до дома, позвони нам! Папа тебе привет передаёт. Всё, давай до связи!

****

Вернувшись домой, профессор бесцельно бродил по пустой квартире, не находя себе места. Единственный сын давно вырос, переехал в столицу и лишь изредка навещал его вместе с внуком. Жену профессор похоронил четыре года назад, и теперь коротал вечера в одиночестве. Днем же спасала работа в университете: студенты его любили, и, среди пытливой молодежи, профессор чувствовал себя на своем месте.

Выпив, снотворного, он пошёл спать, но ещё долго ворочался в постели и задремал, лишь когда настенные часы показали половину второго ночи.

Начался дождь. Молния осветила небо и, спустя мгновение, раздался ужасный грохот, который разбудил профессора. Сильный порыв ветра настежь распахнул окно, и в комнату влетел светящийся шар размером с футбольный мяч.

«Шаровая молния», – догадался профессор и с головой спрятался под одеяло. Он знал, что шаровая молния реагирует на любое движение воздуха, поэтому старался не двигаться и затаил дыхание. Просидев под одеялом минут десять, он осторожно выглянул и, не заметив ничего необычного, попытался встать. И тут, к своему ужасу, профессор увидел, что светящийся шар спускается с потолка прямо на него.

Сверкнуло, раздался громкий хлопок. Профессора выбросило из кровати на пол. С трудом поднявшись, он попытался включить свет, но ничего не получилось.

«Ну конечно, короткое замыкание», – подумал профессор, и в тот же миг зажегся ночник над кроватью, причем шнур ночника даже не был включен в розетку. В тусклом свете профессор разглядел гостя, который вальяжно расположился на стуле возле кровати. Гость был небольшого роста, с рыжей копной волос и красной козлиной бородкой, одет в укороченные жёлтые брюки и фиолетовый фрак на голое тело. На шее красовалась ярко-алая бабочка.

– А я думал, ты никогда из-под одеяла не вылезешь, – ехидно сказал он.

– Хвост? – удивленно воскликнул профессор.

– А ты что, нимфу с крыльями ожидал увидеть?

– Хвост, я так рад тебя видеть! – и, пропустив мимо ушей сарказм, профессор подскочил и обнял Хвоста как старого друга.

– Любезности оставь на потом, – пытаясь освободиться из крепкой хватки профессора, проворчал Хвост. – С нашей последней встречи у меня ни крошки во рту не было! Как у вас тут говорится: сначала накорми, напои, а потом уж давай обнимайся. И, главное, про соль не забудь!

– А я всегда пару килограмм соли в запасе держу! – воскликнул профессор, устремившись на кухню.

– Вот это правильно, – вдогонку одобрил Хвост.

Войдя в гостиную с полным подносом разной снеди, профессор увидел, что Хвост уже устроился за столом и вооружился ножом и вилкой, повязав на шею кухонное полотенце вместо салфетки.

– Представляешь, одно время мне даже казалось, что знакомство с Аналитиком и с тобой – это просто сон, – всё еще не веря своим глазам, проговорил профессор.

– И не мудрено, я ведь тебя здорово тогда дубовой веткой приложил, – Хвост довольно облизнулся и, схватив с подноса несколько кусков нарезанного сервелата, засунул их в рот.

– Так это был ты? Впрочем, я догадывался. А где Аналитик?

Хвост с полным ртом укоризненно взглянул на профессора.

– Всё, молчу, молчу! Кушай на здоровье! – и он присел напротив, с умилением разглядывая Хвоста.

Тот, почти не жуя, проглатывал всё, что профессор поставил на стол, то и дело запускал пальцы в соль и, причмокивая, облизывал их. Когда еда закончилась, он удовлетворенно сказал:

– Ну, теперь спрашивай!

– А ты, Хвост, совсем не изменился! – рассмеялся профессор. – Ну, как вы там поживаете, и… зачем ты пришёл?

– Хорошо бы поживали, меня бы здесь не было.

– Что-то случилось?

– Есть проблема. Помнишь Царя Дара?

– Константина?

– Его самого.

– Конечно же! Еще бы я своего соседа не помнил. И как ему царствуется?

– В том-то и дело. В него словно бес вселился!