После нас

– Да, – говорит, – сам вижу – не повезло с тобой. Для моего дела злые нужны. Ну ты, хоть, попытайся! Что ж, я зря сюда явился?

Мне даже не по себе стало. Вижу – мучается человек. Дай, думаю, попробую.

– Ну… козел, – говорю.

– Так…

– Ну, пидор дешевый.

– Это ты уже говорил

– Ну, этот, как его… член, зажаренный в говне…

– О! Хорошо! Еще!

– Е… ый по голове!

– Отлично! Пошло дело!

– Ублюдок отмороженный!

– Не давай слабину, дядя!

– Гнида вонючая!

Он сморщился и говорит:

– Э-э, дядя, с тобой каши не сваришь! Слабак ты по этому делу!

– Ну, не знаю! Может, тебе по е… лу еще раз заехать? – отвечаю я ему.

– Нет, пока хватит! – говорит.

А сам откинулся на скамейку, глаза закрыл и лицо распустил. Я смотрю на него и не знаю, что думать.

– Нормально, – наконец говорит он и открывает глаза. – Есть небольшой приход…

– Ты же больной! – говорю я ему.

– Не скажи, дядя! В каждом деле свой кайф! Вот ты, например, чем увлекаешься?

– Да пошел ты, чтоб я тебе еще докладывал про свои увлечения!

– Вот видишь! Я свои от тебя не скрываю, а ты скрываешь! Выходит, твои еще хуже моих! Вот все вы так – только строите из себя нормальных, а на деле – не дай бог!

– Ну, ты и правда урод! – не выдержал я.

Он удовлетворенно улыбнулся.

– Вот видишь – ты уже разозлился! Ладно, не обижайся, я по-дружески!

– Ты где, урод, друга увидел?

– Ну, ладно, урод так урод, только не сердись! Давай поговорим нормально!

– Что, уже не с кем поговорить? Всех отшил?

– Да я, дядя, с кем хочешь и о чем хочешь говорить могу! Только с кем говорить-то? Кругом же одни козлы!

– Как же ты тогда живешь, мил человек? – поглядел я на него, однако жалеть не стал.

– Так и живу. Раньше, конечно, тяжелее было. Работать приходилось вживую. Не скрою – через это пары зубов лишился, и приобрел переломы отдельных членов. Ну, потом Интернет появился, форумы разные, а это, дядя, скажу тебе, совсем другое дело! Ты думаешь, человека в говно окунуть просто? Не-ет! Тут, дядя, особый талант нужен! Вот я кого хочешь обмакнуть могу! Нет, конечно, не просто так! Я же от этого торчу! Ты вот только представь – они в говне, а я во всем белом! Нет, дядя, тебе это не понять!

– Ты точно больной! – не выдержал я, – и своей смертью не помрешь!

– Это да. Меня даже маманя родная иначе как мудаком не называет и грозится все время убить.

– А чего же ты на природу вылез, если Интернет есть?

– Да так. Иногда по старой памяти тянет вживую поработать.

– Слушай, ты ведь еще хуже, чем пидор! А бабы-то у тебя есть?

– Дядя, да при таких способностях мне никакого секса не нужно! Эх, не понимаешь ты меня, дядя! Давай лучше расстанемся! – потухли его поросячьи глаза и обвисло лицо.

– Ну что ж, – встал я со скамьи, – будь здоров, береги себя. Времена сегодня сам знаешь какие. Нарвешься не на того – весь кайф обломают.

– Иди уже, – потухшим голосом обронил экстра-экстремал и отвернулся.

И я заторопился прочь с таким чувством, будто неосторожно наступил на собачье дерьмо»

В поисках объяснения, Федор обратил глаза на соседа и, обнаружив на его лице родственное недоумение, протянул руку:

– Разумов. Федор.

– Тимофей. Сомов, – с энергичным достоинством подхватил руку сосед.

– Как думаете, что это? – спросил его Федор.

– Не знаю, – пожал тот плечами. – Смс-литература какая-то…

– А наш лектор – он кто?

– Сочинитель из нынешних. Что, первый раз?

– Первый… – признался Федор.

– А я, видимо, последний… – усмехнулся сосед.