Смерть императора

– Так ты рассказал, что старикашка Пакор лично приезжал тайком в Антиохию… – спросил Адриан почти благосклонно.

– Нет, не в саму Антиохию. Похоже, его принимали на вилле за городом. В городе он не появлялся, хотя к старости многие становятся безрассудными. – И пусть хотя речь шла вроде бы о Пакоре, эти слова вполне можно было отнести и к Траяну.

– Мне это нравится… – вдруг сказал Адриан. – Эта дерзость, которая почти граничит с глупостью. Ты ведь можешь быть дерзким, трибун Приск?

– Я многое могу… – попытался уклониться от прямого ответа Приск.

– А можешь, допустим, отправиться тайком в Селевкию[26 - В романе упоминаются два города с названием Селевкия – Селевкия на Оронте – город-порт рядом с Антиохией, и Селевкия на Тигре – город-близнец столицы Парфии Ктесифона. Поэтому, когда Приск говорит «у нас в Селевкии» – он делает вид, что Адриан предлагает ему проехать всего ничего до портового города. Адриан же имеет в виду Селевкию на Тигре, рядом с парфянской столицей, – цель последней кампании Траяна.] и встретиться с Пакором?

– Вряд ли Пакор находится у нас в Селевкии…

– Ну… помнится, в Хатре у нас есть гостеприимец Дионисий… а у него имеется немало родни в Селевкии… – встрял в разговор Афраний.

– Да, помнится… – согласился Адриан. – Только не знаю, как встретит тебя родня Дионисия в Селевкии…

– Ну, если пообещать ему много золота… – Приск старался не смотреть на Адриана. Ему казалось, что это какая-то глупая игра, которая опять может закончиться криком, угрозами. А то – не исключал трибун – наместник может вскочить, схватив первое попавшееся под руку – трехногий бронзовый столик, например, с мраморной столешницей, – да обломать о спину двух незадачливых своих клиентов.

– Все зависит от тебя… – Адриан пока не торопился буйствовать.

– От меня? – Трибун удивился искренне.

– Разве ты не сказал только что, что готов отправиться в Селевкию?

– Я это говорил?

– Да, только что…

– Ну да. В порт на Оронте.

– А я говорил про Селевкию на Тигре!

Ничего такого Приск не обещал, даже не заикался. Но отрицать даже не пробовал. Подобные фокусы были вполне в духе Адриана. Приск не сомневался, что в случае чего Афраний тут же подтвердит, что трибун на опасную поездку согласился, – и даст в том клятву. С другой стороны – это лучше, чем сложить свою голову на блюде. Хотя он до конца не поверил в могущество этой красотки, но все равно опасаться стоило.

– Что я должен сделать? – выдохнул Приск.

– Неужели ты согласен ехать? – покачал головой Адриан. – Это же опаснейшее путешествие… Смертельное, можно сказать.

– Мне не привыкать.

– Я просто не верю, что ты согласен.

– Я могу отказаться? – с надеждой спросил Приск.

– Разумеется, нет.

«Вот гад…» – Приск не знал даже – злиться ему или рассмеяться.

– И что я должен сделать?

– Добиться, чтобы Пакор открыл римским войскам ворота Селевкии. Станет нашей Селевкия на Тигре – падет грозный Ктесифон. Ты наверняка слышал, что взять штурмом парфянскую крепость практически невозможно.

– И только-то! – фыркнул Приск. – Добыть Селевкию с Ктесифоном.

– А тебе подобное не под силу?

– Пожалуй что нет.

– А ты попробуй…

Это так в духе Адриана – дать невыполнимое задание клиентам, да еще изобразить удивление: а почему ты не можешь исполнить приказ? Слаб? Глуп? Боишься? Как жаль! У меня есть другие, способные куда на большее!

– И когда мне отправляться? – Приск втайне все еще надеялся, что весь разговор – нелепый розыгрыш. И Адриан вот-вот махнет рукой и откажется. Хотя… когда это властитель отказывался от безумного замысла ради здравого смысла? Или здравый смысл существует только у тех, кто получает безумные приказы?

Увы, надеждам не суждено было сбыться.

– Как можно скорее, – решил наместник. – Хотя… – Адриан на миг задумался. – Дело это тонкое, требует подготовки и обдумывания.

– То есть завтра я еще не еду? – усмехнулся Приск.

И на том, как говорится, спасибо.

– Я бы на месте трибуна спросил о финансировании поездки, – подсказал Афраний Декстр.

Адриан кивнул:

– Правильное замечание. Я выдам вексель к моему банкиру – получишь тысячу ауреев на экипировку. И еще тысячу – на дорожные расходы. Отчитываться за траты не надо, если выполнишь все как надо, – пошутил наместник.

Это было щедро.

– Я могу идти? – спросил Приск, забирая из рук наместника вексель.

– Идите оба.

И, уже когда Приск очутился у дверей, вслед донеслось:

– Чем ты так разозлил самую красивую женщину Антиохии?

– Я сказал, что моя жена прекраснее… – отозвался Приск.

Трибун слышал, закрывая дверь, как смеялся наместник.

* * *

– Ну и как тебе поручение? – спросил Афраний, когда они уже покинули таблиний Адриана.

Впрочем, говорить, стоя у дворца, было не особенно удобно: по расчищенной и восстановленной дороге вереницей тянулись повозки, везущие дерево, камень, известь для восстановления покоев. Правили им в основном легионеры. Пока армия не отправилась в поход, солдаты вкалывали как колодники на каменоломнях.

– А ты знаешь, я уже начинаю привыкать к заданиям почти невыполнимым, – рассмеялся Приск.