Сочинения. Том 6

ЛАСКИН Сколько это, «очень много»?

НАДЕЖДА Ну, скажем, много больше чем мне.

ЛАСКИН (Серьезно.) Так не бывает.

НАДЕЖДА К сожалению бывает. Плохо, что мы начинаем понимать это слишком поздно.

Пауза.

ЛАСКИН А кто ее отец?

НАДЕЖДА У нее не было отца.

ЛАСКИН Так не бывает.

Пауза.

НАДЕЖДА Не бывает?

ЛАСКИН Нет, не бывает.

НАДЕЖДА Ну, значит, я не помню.

ЛАСКИН И так не бывает.

НАДЕЖДА А вот так точно бывает.

Пауза.

ЛАСКИН А меня ты помнишь?

НАДЕЖДА Тебя?

ЛАСКИН Да, меня.

НАДЕЖДА (Подходит к кровати, целует Матюшу в лоб.) Тебя помню, конечно помню. (Укрывает его одеялом.) Спи. Еще рано вставать. Еще совсем рано. (Подходит к окну, закрывает его)

Картина четвертая

Одновременно раздаются телефонные звонки и, в том же, что и прежде ритме, звонки в дверь. Надежда Сергеевна посматривает то в сторону двери, то на телефон. Наконец, дверные звонки прекращаются. Остается только телефон. Растопчина снимает трубку.

НАДЕЖДА Да… да, я… Спасибо, а кто это?.. Нет, не узнала, знаете, я, последнее время никого не узнаю, а может быть и никогда не узнавала, не помню, болезнь такая… Да нет, не важно, это я так, про себя… (Пауза.) А зачем?.. Нет… нет… (Пауза.) А кто дал вам мой номер телефона?.. Нет, не помню… Нет, не помню… Знаете, очень много интересных женщин, очень много и без меня… очень, очень, просто пруд пруди… (Пауза.) Я одинока?.. Да, я одинока, но мне нравится одиночество… Я не устаю, не дают… Что? Не дают, говорю… (Пауза.) Да, пожалуйста… Нет, не нужно больше звонить… пожалуйста… (Громко.) Постойте, алле… я хотела… я только хотела спросить, у вас там дождь идет?.. (Пауза.) Никакая я не сумасшедшая. (Кладет трубку.) Просто не люблю этих телефонных разговоров. Боюсь. Не люблю и боюсь… Ну, так скажем, побаиваюсь.

Затемнение.

Дождь.

Картина пятая

Растопчина и Ларкин в шезлонгах.

Долго звонит телефон. Без ответа. Звонки прекращаются.

ЛАРКИН С утра жег кое-какие бумаги… (Выжидающе смотрит на Надежду Сергеевну.) С утра жег кое-какие бумаги и думал – За что мне все это?

НАДЕЖДА (Со вздохом.) Что?

ЛАРКИН Неужели вы не понимаете о чем я говорю?

НАДЕЖДА Масса предположений.

Пауза.

ЛАРКИН Одиночество. Я теперь говорю об одиночестве.

НАДЕЖДА Ну, не так уж вы и одиноки.

ЛАРКИН Я не одинок? Это я то не одинок?! Я – самый одинокий в мире человек!.. Вы знаете, сколько у меня детей?

НАДЕЖДА Раз вы говорите детей, значит, как минимум двое.

ЛАРКИН Двое? (Смеется.) Пять душ! Пять душ!.. Старший уже совсем большой… Звереныш. Чистой воды звереныш. Молчит все время. Бандитом будет… Но я люблю его. Я их всех люблю… У вас есть дети?

НАДЕЖДА Нет.

ЛАРКИН Плохо, очень плохо. Дети нужны. Дети – это праздник. (Смеется.) С фейерверком. (Смеется.) И икотой. (Смеется.) Так вот, нет таких отцов, которые любили бы своих детей, так как я. Об этом знают все. Ну, разумеется, те, кто знает меня близко… А близко, дорогая моя Надежда Сергеевна, не знает меня никто. Это, уж, будьте уверены… По-моему какой-то парадокс получился… немного путаюсь.

НАДЕЖДА Это – ничего.

ЛАРКИН Но вы должны понять меня, я с вами как на исповеди.

НАДЕЖДА Конечно, конечно.

Пауза.

ЛАРКИН Я люблю их, но я не могу избавиться от ощущения, что люблю… пустоту… Знаете ли вы, что такое любить пустоту? Знаете, конечно, знаете, вы тоже любите пустоту, не правда ли?.. Я не обидел вас?.. Я обидел вас или попал в точку?

НАДЕЖДА Мне нужно подумать.

ЛАРКИН Так вот, никто из них не знает, где находится у меня сердце. (Смеется.) Правда я и сам не знаю. Иногда мне кажется, что оно находится у меня справа. (Смеется, вдруг становится серьезным.) Но оно болит! То здесь, то там… Блуждающее сердце… И как болит, дорогая Надежда Сергеевна!.. Я знаю, что скоро умру, и эта мысль согревает мне душу.

Пауза.

НАДЕЖДА Вы говорите страшные вещи.

ЛАРКИН Нет, совсем не страшные, совсем не страшные… Я же не зря упоминаю все время Гоголя Николая Васильевича. Его ненавидеть бы надо, за всю эту бесовщину, а я люблю, всей душою люблю. Я оттого и похож на него, что люблю… Вы не находите, что я похож на него?

НАДЕЖДА Разительно.