Другой

Великолепный поражал своим великолепием и роскошью. В то время как, вырубка лесов на нашей планете была запрещена уже более века, отделка изобиловала красным деревом. Нет, «KOSMOairlains», не занимаются, какой бы то ни было незаконной деятельностью. Просто они любят и ценят роскошь, а для этого приходится быть изобретательными. «KOSMOairlains», давно занимается скупкой всех видов деревянной мебели и старых деревянных домов. Потом всё скупленное обрабатывается, реставрируется, всячески видоизменяется и благополучно попадает на борта новеньких лайнеров, получая вторую жизнь. А это совершено законно. Помимо лакированного дерева, в моём номере был ещё и паркет. Мне достался люкс, убранство которого было оформлено в классицизме. Дорого, стильно, богато. Возможно, кто-то бы и был в восторге, но не я. Да, я фанат всяческого ретро, но не древности. Весь этот классический стиль, был зарождён еще в шестнадцатом веке и окончательно сформировался, кажется при Людовике четырнадцатом, в его Версале. Я не люблю всю эту помпезность и вычурность. Когда ощущения, будто ты находишься не в жилом помещении, а в музее. Конечно, я соглашусь, что сделано всё красиво, элегантно и со вкусом. Классика есть классика, не зря же с латинского, это означает «Безупречность». Но жить в таком интерьере, уж увольте. В моём номере стояла огромная кровать, тумбочки по её краям, массивный, и тоже деревянный письменный стол, а на нём огромная лампа с зеленым абажуром, под цвет сукна. Так же я стал счастливым обладателем огромного кожаного кресла, двух пуфиков, и просто невероятного количества, различных старинных аксессуаров. Вот эти-то вещицы меня заинтересовали, и я провел не один час, разглядывая и изучая, каждую из них. Больше всего, привлекли моё внимание, старинные настольные часы. Они были механическими, и в маленьком выдвижном ящичке, вмонтированном прямо в корпус этих часов, лежал ключ для завода. Я испытал истинное удовольствие, когда вставил ключ, и начал вращение по часовой стрелке. В ответ рука почувствовала приятное сопротивление. В часах я услышал целую симфонию звуков. Механизм работал, как новый и шестерёнки послушно начали своё вращение, что бы после того, как я отпущу руку продолжить свой ход. Часы одно из гениальных изобретений человечества. Медленно и верно они отсчитывают минуты и дни, напоминая нам о неумолимом течении времени, которое никогда и ни перед чем не останавливается. Время самая объективная вещь земной жизни, у него нет любимчиков и фаворитов. Оно одинаково бесстрастно ко всем живым и не живым существам и предметам. И пусть его отсчёт возможно весьма условен, и где-то во вселенной, время протекает и отсчитывается по-другому, ход его нельзя остановить и повернуть течение вспять. Мысли о времени унесли меня далеко-далеко и я незаметно для себя уснул, в мягком и глубоком кресле. Неожиданно меня разбудил чей-то голос.

– Приветствую вас, уважаемые пассажиры! Говорит капитан корабля, Алессандро Лабертини. Надеюсь, вы уже успели обустроиться в своих комфортабельных апартаментах и приятно проводите время. Ровно через час, я и все остальные члены экипажа, нашего «Gorgeous», будем ждать вас на гала ужин, в главном «баллруме», что находится на нулевом этаже. Желаю вам приятного вечера, до скорой встречи.

Когда я через три четверти часа спускался до нулевого этажа, то снова чувствовал себя посетителем музея или старинного французского замка. На борту присутствовали такие материалы, как: золото, хрусталь, мрамор и прочие атрибуты роскоши. Конечно я не восхищался всем этим, как некоторые. Но такая обстановка и всё происходящее вокруг не могло меня не радовать. В исполински огромном атриуме нулевого этажа, я чувствовал себя маленьким муравьём, попавшим в жилище человека. А прибывавшие сюда сотни людей никак не могли заполнить пространство или даже создать подобие столпотворения. Ведь корабль был рассчитан, на двадцать тысяч туристов, не считая команду и обслуживающий персонал. И по сравнению с этой цифрой, наш тур можно сравнить с футбольным матчем, на огромном стадионе, где футболисты играют без зрителей. Но если спортсменам, не очень комфортно играть при таких обстоятельствах, то нам, пассажирам «Великолепного», напротив очень приятно отдыхать на комфортабельном лайнере, без толп и очередей. Всё-таки «вип тур» на новейшем лайнере, да ещё и с презентацией на новейшее технологичное развлечение, это прекрасный отпуск. Надо же, как всё удачно совпало.

Глава четвёртая «Другой мир»

Липкие и противные сновидения никак не хотят меня отпускать. Но я точно знаю, мне нужно проснуться. Мне обязательно нужно проснуться, во что бы то ни стало. Я уже понимаю, что это сон. Я больше не боюсь противных змей и пауков, я больше не ребёнок. Как же избавиться от этой обволакивающей и не отпускающей дремотности. Всё тело болит и ноет одновременно. Я испытываю невыносимые терзания. Я не ребёнок, я это точно знаю, но испытываю давно забытое детское беспокойство. Этот кошмарный сон уже бывал в моём сознании, причём не раз и не два. Но как он снова выбрался из прошлого ко мне, в мою взрослую и размеренную жизнь. Как же хочется проснуться и избавиться от всего этого. У сна нет какого-то определённого сюжета. Скорее это некие обрывки отдельных картин и действий. Я ещё в детстве научился хорошо распознавать этот сон, по своим ощущениям. Я одновременно испытываю страх и саднящее беспокойство. Пульсирующее чувство что, вот-вот должно случиться что-то очень не хорошее, никак не оставляет в покое. А физически ощущаешь себя еще хуже. Будто нажимаешь на что-то очень мягкое, но при этом чувствуешь невероятное, просто непроходимо твёрдое сопротивление. Так, словно откусываешь облачно мягкую сладкую вату и обнаруживаешь под ней каменную жёсткость. И при этом знаешь, что так быть не должно. Будто прикасаешься к самой мягкой перине, готовясь насладиться её нежностью и через мгновенье ощущаешь на глубине двух сантиметров от поверхности перины, жесткость самого твердого металла на свете. И это ощущение пронизывает все тело, и даже зубы. В детстве, я научился понимать, что снова пришёл этот противный сон и усилием воли, быстро просыпался. Но сейчас я уже добрых десять минут борюсь со сном и не могу проснуться. У меня начинается приступ паники. Мне нечем дышать. От невыносимого удушья я начинаю кашлять. Страх. Тревога. Удушье. Я кашляю всё больше и больше. Кашляю всё сильнее, кашель раздирает моё горло и уже начинает вызывать рвотный рефлекс. Я кашляю наяву, и наконец-то я просыпаюсь. Но кашель не проходит и к нему добавляется рвота. Вокруг и правда дым. Липкость сна проникла и в настоящее. Я чувствую слабость во всем теле и с огромным трудом шевелю конечностями. Как же хочется пить. Пить и вдохнуть чистый воздух. От дыма уже начинает резать глаза. Все происходит словно в замедленной съёмке. Я с трудом соображаю. Но я понимаю, что здесь происходит что-то неладное. Где я? Я в какой-то капсуле. Я в астроскутере. Он повреждён и завален набок, да так, что почти лежит брюхом к верху. Я смотрю вниз и понимаю, что всё ещё пристёгнут ремнями безопасности. С трудом, нажимаю на красную кнопку в перекрестии ремней. Ремни послушно отпускают меня, плавно и мгновенно исчезая. Я соскальзываю вниз из кресла и скатываюсь вниз на стеклянную крышу, больно ударяясь при этом головой и носом. Нащупываю над собой ручку открывания крыши, но вдруг раздается мерцание красной лампочки. А между тем дно кабины и моё кресло, на котором я сидел пару секунд назад, уже прилично затянуло дымом. Я пытаюсь чем-нибудь прикрыть, разбитый нос и рот, чтобы не надышаться угарным газом, но ничего нет. Костюм, в который я одет, так плотно облегает моё тело, что под него едва ли можно просунуть купюру. На экране приборной панели, я вижу надпись «Для аварийного открывания двери, нажмите на красную ручку под креслом». Сначала, я чисто машинально взглянул под себя, но быстро понял, что лежу я на двери, а кресло в данный момент находится надо мной. Я присмотрелся и смог разглядеть маленький красный рычаг, о котором сообщалось на разбитом экране. Ногой я дотянулся и подопнул его вверх. Левая дверь открылась сразу же и дым начал стремительно покидать кабину. Я уже начал различать сладковатый воздух, как вдруг, внезапно весь астроскутер содрогнулся, видимо избавившись от препятствия, которое мешало открытию правой двери, и она распахнулась. Меня выкинуло за борт, ведь я всё ещё валялся на той самой правой двери, которая только что открылась. Я упал жёстко, хоть было и не очень высоко. При ударе о землю из меня будто бы вышел весь воздух и я снова потерял сознание.

На этот раз мне ничего не снилось. Я не знаю, сколько я там и где именно там, я пролежал. Сознание возвращалось медленно, туманно и покадрово. Вот я чувствую, как меня осматривают, а затем поднимают. Меня куда-то несут, а затем долго пытаются погрузить на какой-то транспорт. Я настолько обессилен, что мне уже всё равно. Но любопытство заставляет меня, время от времени открывать глаза и смотреть. Когда глаза закрыты, я слышу сквозь пелену и туман, голоса. Но я никак не могу понять, что это за язык. Меня спасли какие-то иностранцы. Вот бы вытащить из кармана смартфон и послушать что именно они там говорят, включив переводчик. Но у меня с трудом хватает сил на поднятия век и поддержания себя в сознании. Время от времени я проваливаюсь в топкие зыби тёмного сна лишённого сновидений. Мне там комфортно и приятно. Вот мы уже едем. Через время появляется свет. Когда я привыкаю к нему, по началу свет больно режет глаза, начинаю рассматривать своих спасителей. Эти иностранцы, говорят хоть и не громко, но явно взволновано и чувствуется некая эмоциональность. Странный язык, похож на … даже не знаю с чем сравнить. Они как будто и говорят и немного распевают. Нет это не складная песня, но всё-таки их речь течёт как-то мелодично. Я впервые встречаюсь прямым взглядом с одним из иностранцев. Это приятной внешности молодой человек, который улыбнулся увидев, что я в сознании. Он ещё более активно запел или заговорил, и ко мне обернулся второй. Он был точной копией первого. Я уставился на него, и он тоже приветливо улыбнулся. Я еще туго соображаю и ничего не могу понять. Почему они одинаковые? Кажется, мы остановились. Я чувствую, как у меня затекло почти всё тело, мне ужасно неудобно и хочется перевернуться. Но больше всего мне хочется знать, почему эти парни одинаковые. Вдруг до меня доходит, близнецы. Я сначала смотрю на одного, потом на другого и снова на первого, точно, Близнецы! Мне с трудом удаётся улыбнуться и улыбки парней становятся шире. Они наверняка поняли, что я испытал. Ведь они с самого детства, и причём каждый день, ловят на себе сотни, вот таких изумлённых взглядов. Парни переглянулись и уже почти начали смеяться. Потом снова стали смотреть на меня, с каким-то восхищением и что-то говорить на языке, которого я не понимаю. Вдруг они оба вышли, я так обессилел рассматривая их, что закрыл глаза в надежде подкопить немного сил для нового контакта. Вдруг я почувствовал, как две пары сильных и могучих рук с невероятной легкостью подняли меня. Я будто бы взмыл в воздух, у меня аж дух перехватило, как в детстве при спуске с резкой горки. Движения были чёткими и уверенными и при этом аккуратными и даже нежными. Эти сильные близнецы перевернули меня и уложили на другой бок. Как же я вам благодарен, это то, что мне сейчас нужно. Ещё бы воды. Я попытался произнести «Воды», но получилось что-то невнятное. Тогда я дотянулся пальцем до рта и сглотнул, изображая будто пью. На удивление быстро, один из парней меня понял и протянул мне странный шарообразный сосуд, на подобие термоса. Парень провел по нему рукой, и открылась крышка, съехавшая на бок сферы. Крышка, наверное, была на магните и прилипла к боковой части, точно совпадая по вогнутости. Вода оказалась приятно прохладной, но не холодной и сладковатой на вкус. Это была самая вкусная вода в моей жизни. И я медленно, но с жадностью её пил. По обеим сторонам губ, у меня стекали две струйки. Я подумал о неудобности этого необычного термоса. Это ведь глупо и не удобно, так вот всегда проливать воду. Только если ты не такой маленький, как я. Эта мысль пришла мне в голову сразу после того, как я напился и отдал сосуд одному из братьев. Они действительно значительно крупнее меня. Да они настоящие гиганты, явно больше двух метров роста. Наверное, хоккеисты или баскетболисты, а может быть волейболисты, ну явно спортсмены, причем профессиональные. Конечно, поэтому и поднимали меня так легко. И из такого рта не будет вытекать вода. Они словно читали мои мысли. Тот парень, что угостил меня водой, всё ещё держал совой шар для питья. Шар с легкостью помещался у него в ладони и парень будто бы в доказательство моих мыслей, отпил из него, не обронив ни капли. Ментальная активность постепенно восстанавливалась и я начал соображать быстрее и более трезво. Но вот с физической активностью были проблемы. Я ощущаю себя так будто по мне проехал огромный грузовик, причём до отказа гружённый свинцом. Всё тело ныло и пульсировало, голова белела так, словно её поместили в мощные тиски и начали их безостановочно сжимать. А ещё сверху кто-то монотонно бил по этой зажатой голове кувалдой, каждые две секунды. Я сделал вывод, что у меня прошёл шок и поэтому, я начинаю ощущать боль всё сильнее. Из-за сильной головной боли я не мог держать глаза открытыми и лишь изредка приоткрывал их. Я никак не мог сообразить, что со мной случилось и как бы то ни было проанализировать ситуацию. Я понимал, что попал в аварию и что скорее всего, серьёзно ранен. Но не более того. А ещё я был благодарен иностранным спортсменам, что нашли и спасли меня. Мы ехали уже наверное минуть тридцать или сорок. И на сколько я мог судить, когда фиксировал окружающее нас пространство, периодически открывая глаза, ехали мы в пригороде. Дорога была идеально ровной, и было искусственное освещение, хотя я не видел ни одного фонаря. Это было что-то вроде пустыни, но без песка. Растительность отсутствовала полностью. Температура воздуха была комфортной не холодно и не жарко.

Когда я в очередной раз лишь немного приоткрыл правый глаз, то заметил, что мы наконец-то добрались до цивилизации. Состояние моё явно ухудшалось. Общая повсеместная боль сменилась более локальной и острой. Я явно ощущал, что у меня сломано несколько ребер и возможно левая нога. Так же мне не давала покоя моя печень или селезёнка, я не очень разбираюсь во внутренних органах человека. Но сейчас я отчётливо ощущаю, как один из них невыносимо болит, требуя чтобы ему помогли, как можно скорее. Но больше всего меня беспокоит голова. Мы зачем-то остановились, один из парней укрыл меня одеялом, причём почти с головой, сделав складками подобие капюшона с узкой щелкой для дыхания. Я пытался возразить, но пошевелиться был не в состоянии. Видимо они решили, что я замерз. Скоро мне стало жарко и я начал активно думать, чтобы они меня раскрыли. Я наивно полагал, что эти одинаковые громилы снова прочтут мои мысли. Мы уже минут пятнадцать, как ехали по городу, я слышал движение и жизнь вокруг себя и копил силы для очередной сессии обзора. Когда я открыл глаза, то увидел, как один из братьев куда-то идёт, но мы ведь даже не останавливались. Когда и как он успел выйти? И шёл он совершенно отрешённо. Будто только что он не вёз с братом найденного и раненного человека. Хоть бы он пошёл за доктором. Ну почему они не везут меня прямиком в реанимацию? Мне срочно нужна помощь. Вдруг, я увидел как одному брату на встречу идёт второй. И при этом наш транспорт продолжал двигаться. Я уже, наверное, тронулся умом или у меня начинаются галлюцинации. При этом братья разминулись и прошли мимо друг друга с таким видом, будто никогда и не знали друг друга. Каждый просто направлялся своей дорогой, полностью погружённый в свои дела и раздумья. Не знаю, как мне это удалось, но я приподнялся на локте и немного выпутался из одеяла. К моему удивлению, оба брата сидели на своих местах, а наш автомобиль, или что это вообще такое, продолжает движение. Я впервые стал замечать странность этого транспортного средства. Ничего подобного я никогда не видел. Но вдруг оглядываясь по сторонам, я увидел как нас окружают десятки, а может и сотни людей. И все они словно клоны, похожи на этих двух, что меня везут. Не может быть. Такого просто не может быть. Почему они все одинаковые? Они все одеты по разному, и вроде бы немного отличаются по возрасту… но ведь они же все одинаковые. У меня сильно закружилась голова. Нет, это не может быть реальностью. Либо глаза мне врут и это последствие травм, либо это сон. Тогда мне нужно проснуться, вдруг моей жизни всё ещё угрожает опасность. Но если это и сон, то он такой настоящий, несмотря на всё происходящее вокруг. Хотя окружающее выглядит скорее фантастично, чем реалистично. Я начал пытаться осознанно и объективно думать. Так! Меня зовут Марк Зэфлер, мне тридцать шесть лет. У меня рекламная компания. Я отправился в тур на «Великолепном». Больше ничего в голову не приходило. Я запутался, если я всё еще на лайнере и сплю, то как проснуться, а главное, как избавиться от этой боли. Обычно во сне не испытываешь такую боль. А если это реальность, то где чёрт возьми я нахожусь. Мы что попали в космо-аварию? Тогда я бы точно не выжил. Эти мысли меня совсем истощили. А не унимающаяся боль, твёрдо настаивала, что это никакой не сон. Я почувствовал, как сильные руки вновь меня подняли и понесли вместе с одеялом. Возможно, мне было очень жарко, и я весь покрылся потом. Но судя по всему, у меня поднялась температура. Меня начало лихорадочно трясти. Когда меня положили на огромный высокий стол, я будто немного провалился в него. Вот ещё странность – мягкий стол. Надо мной склонилось сразу четыре лица, и они все, были совершенно одинаковы, как солдатики из детского набора. Мне уже плевать кто вы и почему все на одно лицо. Главное помогите мне. Я почувствовал, как снова теряю сознание. Последнее что я успел увидеть, лицо Теи. Она появилась в компании этих одинаковых громил и слегка коснулась ладонью моего лба. После её касания, я сразу же отключился.