Лёд. Один в поле

Так-то оно лучше. Если к нам вежливо, так и мы со всей душой. Проследовал за парнем. Поставил закорючку в толстенном талмуде в графе напротив своей фамилии. Что-то новенькое, точнее давно забытое старенькое, не припомню, когда меня в последний раз регистрировали подобным образом.

Видя недоумение на моем лице, воин пояснил:

– Единой Сети пока нет, хотя бы локалки, приходится заниматься подобной ерундой. Грят, скоро запустят общепланетарку. А где это «скоро», считай полгода «завтраками» кормят. Гля, журнал регистрации почти закончился.

Ага, болтун – находка для шпиона. Получается загадочный объект «База» существует всего-то полгода. Интересно, что это за планета? Впрочем, выпытывать не стану. Вдруг проболтается и выдаст страшную тайну. Могут и прикопать, чтобы великий секрет не всплыл случайно, где не нужно.

«Ну все, Лед, кончай ёрничать и заниматься откровенным стебом! – приказал мысленно сам себе. – Не в том ты положении».

– Второй этаж, шестой кабинет, лестница прямо по коридору и направо. Дорогу сам отыщешь, – захлопнув журнал, отточенной скороговоркой протрещал боец, после чего потерял ко мне всякий интерес, похоже, приступил к прерванному моим появлением просмотру скаченного на нейросеть фильма.

Дорога до пластиковой двери, стилизованной под филенку, серого цвета с табличкой «Кабинет № 6. Полковник Саркисов Эдуард Каренович», много времени не заняла. Постучался. Не дождавшись ответа – возможно, звукоизоляция была качественная, – распахнул створку.

– Разрешите?.. Меня направили к вам, – довольно нерешительно промямлил я.

– Заходите, заходите, Владимир Николаевич! – за столом, обитым синим сукном, сидел довольно колоритный персонаж – типичный армянин, полный, скорее плотный мужчина, коротко остриженный, круглолицый, с весьма выдающимся рубильником на обманчиво добродушной физиономии. Взгляд черных глаз внимательный, с характерной кавказской хитринкой. Одет хоть и в полевую военную форму, но так же, как и дежурный у входа в здание, без знаков различия. – Заходите, уважаемый, не стесняйтесь.

«Уважаемый» – что-то новенькое. После ареста ко мне еще никто так не обращался. Только «задержанный», «подследственный», «подсудимый», наконец «осу?жденный», не осуждённый, а именно осу?жденный с ударением на «у». А тут вдруг нате вам – «уважаемый». В области позвоночника неожиданно засвербело от предчувствия новых неприятностей. Хотя какие еще неприятности могут грозить человеку, чья жизнь определена судом на долгие-долгие годы?

Полковник вышел из-за стола, точнее выкатился, ибо оказался аналогом колобка из русской народной сказки. Росту невысокого – где-то мне по грудь. Однако, что называется, сам поперек себя – эдакий мультимедийный гном. Протянул руку для рукопожатия. «Клешня» полковника оказалась мощной, рукопожатие – серьезным. Знавал я когда-то одного кузнеца-любителя, было у него хобби доводить людей до слез своими поручканиями. Саркисов особо не злобствовал, но силушку продемонстрировал достойную.

– Присаживайтесь, Владимир, вон на то кресло, – указав рукой, куда именно мне садиться, Эдуард Каренович «закатился» обратно на свое рабочее место.

Присел, куда было велено, и цепким взглядом снайпера осмотрел помещение. Ничего такого особенного. Упомянутый стол с полным графином воды на подносе и парой стаканов, несколько кресел, широкое окно со слегка затемненными поляризационными стеклами по причине бьющих прямо в комнату ярких лучей местного дневного светила. В углу массивный сейф. Типичный кабинет типичного чиновника не очень высокого ранга, без вычурной позолоченной лепнины, малахитовых письменных приборов, напольных часов и прочей подобной атрибутики.

– Чай, кофе, может, бутерброды? – засуетился полковник. – Вы не стесняйтесь, Владимир.

– Спасибо, не стоит беспокоиться, если можно, – я покосился на графин, – водички. В горле, понимаете ли, пересохло.

– Разумеется, разумеется, – полковник с видом радушного хозяина наполнил пару стаканов где-то на две трети, затем один протянул мне, от второго отхлебнул и поставил перед собой.

– Премного благодарствую, – утолив жажду, церемонно поблагодарил хозяина кабинета.

Тот лишь махнул рукой, мол, не стоит оно того.

– Владимир Николаевич, вы, наверное, пребываете в некотором недоумении. Суд, приговор, вместо того чтобы оказаться в тюремной вирткапсуле, вы здесь – на другой планете… Сидите, сидите! – взмахом руки полковник пресек мою попытку встать по стойке «смирно» и начать отвечать на заданные вопросы. – Мы тут с вами не совсем в армии, да и вы с некоторого времени гражданское лицо.

М-да, действительно, чего это я, непонятно перед кем изображать стойкого оловянного солдатика собрался? Ну написано на табличке «полковник». На заборах до сих пор много чего пишут, роботы-дворники не успевают отмывать и закрашивать.

– Прошу простить. Привычка, – обезоруживающе улыбнулся я.

– Ну да, ну да. Вы же совсем недавно уволились из рядов вооруженных сил. Да вам, собственно, и некогда было привыкать к гражданской жизни – засады, стрельба, беготня, о СИЗО вообще молчу. Так вот, прежде чем мы с вами поговорим серьезно, предлагаю посмотреть одно весьма интересное кино, снятое совсем недавно нашими операторами и буквально только что доставленное на Базу.

После этих слов оконные стекла потемнели и практически перестали пропускать в помещение свет местного солнца. На дальней от меня стене распахнулось широкое окно голопроектора.

На экране знакомый двор СИЗО, тот, откуда несколько часов тому назад я был этапирован неведомо куда под охраной двух крепких парней на управляемом человеком автомобиле.

Двое смутно знакомых тюремных стражей выводят меня, блин… МЕНЯ из дверей и препровождают в стандартный транспортировочный автозак. Никаких живых водителей и охраны – типовой автомобиль для доставки осужденных лиц к месту отбытия тюремного срока.

– Не пугайтесь, – поспешил успокоить меня полковник, – это не вы – довольно удачная имитация, механическая кукла с весьма ограниченным функционалом. Издалека не отличить от вас настоящего, и это все, что от неё требуется.

Уф-ф! Успокоил. Я было начал себе накручивать невесть чего.

Тем временем дверь транспорта за тем мной захлопнулась и управляемое искином авто направилось по заданному маршруту. Через четверть часа атомобиль пересек последнее транспортное кольцо и оказался за пределами Большой Москвы. Все это время он ни на мгновение не выпадал из поля зрения видеокамеры следующего за ним коптера.

В какой-то момент из-за вершин обступивших дорогу деревьев вынырнуло обтекаемое тело и зависло над дорогой. Услужливая память тут же выдала: «Spine» производства Lockheed Martin Corp (США), тактический ударный дрон – используется во многих армиях мира, также ЧВК. Вооружение: 37-миллиметровая автоматическая пушка и шесть ракет класса «воздух-земля» и «воздух-воздух». Управляется искином третьего поколения. Стоимость около трехсот тысяч солнечных кредитов (соларов). На этот раз под крыльями машины был полный боевой комплект ракет «воздух-земля». Тип ракеты довольно просто определяется по характерной окраске носовой части, на этот раз он был коричневый.

«Интересно, что делает над мирной трассой полностью укомплектованная для штурмовки наземных объектов боевая машина?»

На мой так и не озвученный вопрос тут же пришел ответ. Сначала заработало бортовое орудие дрона. Длинная очередь тяжелых снарядов калибра 37 миллиметров буквально размолотила в хлам капот бронированного автозака. Автомобиль будто запнулся на какой-то краткий миг, затем совершил головокружительный переворот вперед, завалился на бок и, не прекращая вращения, вылетел с дороги, ломая придорожные деревца, выдергивая кустарник вместе с корнями и перемалывая дернину.

Мое богатое воображение подсказало, что стало бы со мной, находись я в этот момент внутри автомобиля, и мне слегка поплохело. Благо стакан стоял неподалеку от меня, а наполнить его водой было секундным делом. Глоток прохладной жидкости помог взять контроль над расшалившимися нервишками.

Между тем боевая летающая машина и не собиралась убираться восвояси. Зависнув в паре сотен метров от основательно изуродованного автозака, дрон дал залп всеми шестью ракетами. Сойдя с узлов подвески, реактивные снаряды разошлись в разные стороны, чтобы вновь встретиться там, где по логике вещей должен был находиться я. Не многовато ли для хоть и бронированного, но совершенно не военного авто? Каждая такая ракета способна разворотить двухметровую толщу армированного пластобетона какого-нибудь фортификационного сооружения или пробить броню современного тяжелого танка. А уж использовать целых шесть штук для уничтожения столь незначительной цели, на мой взгляд – явный перебор.

Ярчайшая вспышка осветила окрестности. Затем облака пыли и дыма взметнулись в небеса. На какое-то время автомобиль выпал из поля зрения камер, снимавших картину, которой более всего подошло бы название «Избиение младенца». Пока дым рассеивался, а пыль оседала, я успел допить остаток воды в стакане и, не спрашивая разрешения у хозяина кабинета, еще раз наполнить новый и также осушить его до дна. Полковник лишь понимающе улыбнулся, глядя на мои манипуляции. Меня понять было несложно – не каждый день автомобиль с твоей тушкой вот так запросто расстреливают на дороге. Пусть там был не я, но тому, кто заварил всю эту кашу, данный факт не был известен.

Минут через пять видимость частично восстановилась. На месте автозака зияла приличных размеров воронка, вокруг дымились обугленные стволы поваленных ударной волной деревьев, местами полыхал придорожный кустарник.

Убедившись в том, что миссия успешно выполнена, «Spine» совершил посадку прямо во вновь образованную яму. Еще одна вспышка ярчайшего света, и на том месте, где, по логике вещей, должен находиться я, в небо поднимается облако пыли и дыма. Жуть, ад, геенна огненная! Воспаленное воображение нарисовало высунувшуюся из дыма и огня мерзкую демоническую харю, которая, оскалившись здоровенными клыками, подмигнула мне правым глазом. Изыди, сатана! Чур меня, чур!

На этом «кино» заканчилось. Трехмерный экран на стене погас, оконные стекла вновь приобрели прозрачность, возвращая кабинету былую освещенность.

Я – основательно ошарашенный – с пустым стаканом в руке – продолжал пялиться на светлую стену. Из ступора меня вывел слегка насмешливый голос полковника:

– Поздравляю, Владимир Николаевич, отныне вы – мертвец.

– Но на самом деле там меня не было.

– Не беспокойтесь, уважаемый, следственная группа непременно обнаружит на месте преступления принадлежащие вам генетические материалы.

– Кто, кому все это нужно? – я никак не мог успокоиться, картина моей «гибели» до сих пор стояла перед глазами. Ведь на самом деле не робот, а я должен был ехать в тюремном автомобиле.

На что полковник, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, процитировал как по писаному:

– Контейнер стандартный для транспортировки крупногабаритных грузов морем. Доставлен неделю назад на борту либерийского грузовоза «Штоф» из порта Гамбург в Высоцк. Груз предназначен российской строительной фирме «Комбат». По документам в контейнере тяжелая строительная техника… ну что-то типа землеройной машины для прокладки тоннелей в скальных породах. Вчера вечером контейнер был поставлен на транспортировочную платформу и отправлен по адресу заказчику. Два часа назад произошло самораспаковывание контейнера, и в небо поднялся боевой ударный дрон «Spine». По непонятной причине, орбитальные системы наблюдения не отреагировали на появление в воздушном пространстве неопознанного летательного аппарата боевого назначения. Что произошло дальше, Володя, ты видел.

Я ничуть не обиделся на полковника за то, что он как бы ненароком перешел на «ты». Все-таки он старше меня раза в два, ну и по меркам армии имеет довольно высокое звание. Но самое главное, я был благодарен ему за то, что в данный момент сижу в прохладной тиши служебного кабинета и что все увиденное на экране случилось не со мной.

– Но я нахожусь здесь. Получается, вы знали о готовящейся акции. И вообще, для чего вам спасать какого-то неизвестного никому бывшего прапора?

На что Эдуард Каренович заулыбался по-доброму и с ярко выраженным кавказским акцентом (которого до этого я у него не замечал) сказал:

– Э… арэ… нэ прэумэншай своих заслуг. Нэ просто пропорщик… э… а старший прапорщик, к тому же заслюженний ордэнаносес. Ха, ха, ха! – Далее он заговорил уже безо всякого акцента: – Если серьезно, Володя… Ты же не против, что я к тебе на «ты»? Мы ожидали чего-то подобного. К сожалению, мы не знали о готовящемся покушении на Романова, его бы и без тебя арестовали – было за что. ФСБ больше месяца вела за ним наблюдение. Ты своей местью им все карты перемешал и планы попутал. Короче, тебя, молодой человек, использовали втемную. Хоть ты ничего не знал о тех, кто подбросил тебе информацию об истинных виновниках гибели твоего родственника, тебя, как исполнителя, должны были устранить. Снайпера-ликвидатора на крыше ты обезвредил. Иных способов расправиться с исполнителем у них под рукой в тот момент не было. Твою личность банально слили полиции и, пока суд да дело, успели основательно подготовиться. Как видишь, шансов уцелеть при налете тактического дрона у тебя было ноль.

– Но из-за чего такая забота? Ведь ваши люди фактически спасли мне жизнь не за красивые глазки. Значит, что-то от меня вам нужно.

– Ну почему же так сразу «что-то нужно». По большому счету, Ледогорова Владимира Николаевича теперь не существует в природе. Насколько нам известно, на обезличенных счетах лежит несколько миллионов соларов, и ты в любой момент можешь ими воспользоваться. Этих денег вполне хватит, чтобы стать другим человеком вплоть до коррекции не только биометрии и внешности, но и генетического кода. Еще и останется на тихую безбедную жизнь на какой-нибудь уютной планете у теплого моря.