Картежник 2. Меняю колоду!

Ротозеи,

Что б осталось от Москвы,

От Расеи?

Куролесили почти до семи. За час до назначенного на сборы времени дружно оделись и вывалили на улицу, не забыв прихватить с собой приличное количество выпивки и закуси. Так под баян двинули всей гурьбой на главную и единственную поселковую площадь, именуемую на казацкий манер майданом.

А там уже толпа. Народ веселится вовсю. Кто очередную стопку опорожняет, кто огурчиком соленым хрустит, ну или еще какой закусью закусывает алкоголь. Гармошки наяривают, балалайки, гитары, даже на скрипке кто-то из левобережных лабает знатно, целый сводный оркестр получился. Конфликтов между подростками на почве принадлежности к тому или иному берегу речки Сонной не возникает, поскольку праздник всеобщий, значит, прежняя вражда на время забыта.

К нашей компашке тут же подрулил Колька Жомов, веселый, с сияющими от радости и принятого внутрь алкоголя глазенками. Сегодня предки всем отъезжающим разрешили выпить хотя бы по стопочке, праздник все-таки.

– З-знаешь, В-вовка, к-как я р-рад, что ты тоже п-получил с-свой д-дар! – слегка заплетающимся языком сообщил лепший кореш.

– Я тоже, Колян, очень и очень этому рад.

– М-может в од-дну школу оп-преде-лят, – с надеждой в голосе выдал Жом.

– Если что, попросимся в одно учебное заведение или куда там нас пошлют. Не переживай, – успокоил я товарища.

Радостный Николай, умчался прощаться с родственниками, пообещав вскорости вернуться.

Меня же попросили сбацать на баяне «Проводы», и вскоре, все собравшиеся на площади музыканты от души наяривали забористый мотив, а народ во всю распевал и отплясывал. Вот что значит волшебная сила искусства.

В какой-то момент мне на глаза легла пара мягких девичьих ладошек. Благодаря своему особому дару долго гадать от том, кому они принадлежат мне не пришлось.

– Антонина, играть мешаешь!

– Фу, какой бука! – из-за моей спины выскочила Тонечка Полякова, в меру пьяненькая и безмерно счастливая.

Обняла меня за шею, чмокнула в щеку и, буквально опалив мочку моего уха своим горячим дыханием, негромко, но весьма восторженно прошептала:

– Спасибо тебе Вовка!

Ну ни хрена себе, аналитики! Я сразу понял, о чем это она. Но все-таки, прикинувшись валенком, поинтересовался:

– Это за что же, подруга?

– А за твой уд, приятный, животворящий и чудесами одаривающий. Я ведь и не помышляла что дар у меня откроется, также у Валюши, Варвары, Оли, Аглаи и всех прочих девочек, кого ты катал до стожков на своем мотике. Это мы сразу смекнули, так что, Володенька наш родимый, низкий поклон тебе от всех девочек. А еще, благодаря тебе, в нашей Бобровке, больше всего одаренных девчонок выявлено… ну и парней тож.

– А вот этого не надо! – в деланном ужасе закатил глаза к небесам и замахал руками. – Я не по этой части, меня девчонки интересуют.

– Да ладно, Зубов, я ничего такого не имела ввиду. А насчет наших девочек, мы все тебя отблагодарим, как только случай подвернется.

– Что, все разом? – схохмил я.

– Охальник ты, Зуб! – возмутилась Тонечка, – конечно же, по очереди.

– Ой, а я-то надеялся…

– И не надейся! – резко отрубила Полякова и от полноты душевной радостно взвизгнула и помчалась в круг танцующих.

Я же поправил ремни баяна и продолжил наяривать какую-то народную плясовую из этой реальности.

Тут я и поповича приметил. Пьяненький веселый, морда красная, глазенки блестят. Походя оценил его магический дар. По насыщенности энергией своего источника значительно уступает моему, но все-таки превосходит многих, в том числе и Екатерину Трофимову. До того, как заметить меня, моя бывшая «богиня» была весела и беззаботна, активно с кем-то общалась. Однако стоило мне попасть ей на глаза, девчонка будто лимон надкусила. Поделом, не нужно было козни строить будущему великому поэту-песеннику и композитору Вовке Зубову. Хорошо бы оказаться в разных учебных заведениях с ней и Шустровым – уж больно неприятные личности, как бы подлянок не начали устраивать, с этих станется.

Наконец на площади появился староста нашего села в сопровождении штатного мага. Зосимов громким голосом велел прекратить гулянку на время и всем провожающим отойти на одну сторону площади, а отбывающим на другую. Баян отдал брату Петру и, подхватив из рук Василия котомку с вещичками и едой, отправился в указанное сельмагом место.

По воле случая оказался рядом с Оленькой Быковой. Мы хоть и расстались из-за амбиций девчонки, зла друг на друга не держали, при встрече болтали о всяких пустяках. Оля как-то даже попыталась восстановить былые отношения, но к тому времени я уже был избалован женским вниманием. Так что не срослось. Едва завидев меня, она радостно запрыгала, и расцеловала меня крепко и взасос. Похоже, в курсе, как большинство девчонок нашего села ни с того, ни с сего стали одаренными. А с чего бы ей не знать? Чай в одном классе учимся, а девочки у нас уж очень смекалистые и выводы из обрывков информации делают влет. Главное, чтобы не сильно распространялись об этих моих способностях, иначе мобилизуют в штатные активаторы женского дара. Оно, конечно, приятно, но до поры до времени. К тому же, я привык сам отбирать кандидаток в одаренные. Хе-хе-хе!

Разумеется, я немного сгущаю тучи, никто насильно меня не сможет принудить к разного рода услугам сексуального характера. Если только исподволь подгонят симпатичную девчонку. Вот тут я и сам не против, главное, чтобы партнерша испытывала ко мне приязнь, в противном случае у меня просто не встанет на нее. Вот такая я тонко организованная натура.

Добившись подобия порядка в рядах мобилизованных, староста провел перекличку, согласно предоставленному из школы списку. Отсутствующих не оказалось. Все более чем полсотни одаренных от четырнадцати до шестнадцати лет присутствовали на майдане. Колька Жомов так и не появился, похоже родаки крепко окучили парня, а во время переклички он потерял меня из виду.

Вскоре на площадь въехала парочка длинных рейсовых автобусов, двери распахнулись и народ по команде Зосимова рванул гурьбой внутрь занимать коронные места у окошек.

Я же торопиться не стал. Посадочных мест под семь десятков, всяко хватит, а где сидеть у окна или прохода, совершенно неважно. Тут езды всего-то полчаса.

Лишь оказавшись на мягком автобусном сидении, понял, насколько меня утомили эти проводы. Помахал родным из окошка и тут же вырубился, положа голову на свой нехилых размеров рюкзак. Похоже, расстаралась маменька насчет харчей, их тут на неделю, не меньше. Впрочем, у всех остальных баулы не меньше, а у некоторых побольше будут.

Благо Жом оказался в другом автобусе, болтовней меня не отвлекал. К прибытию в Климовск я даже умудрился неплохо выспаться.

К моменту нашего приезда солнышко поднялось над домами и принялось не по-октябрьски шпарить. Пришлось куртку определить в рюкзачок. Еле влезла, насколько там было все плотно упаковано.

Помимо бобровских во дворе военкомата уже скопилась куча призывников из других деревень, сел и поселков нашего довольно обширного уезда. Даже затруднительно подсчитать хотя бы навскидку, сколько нас тут всего одаренных.

Попытки продолжить прерванный банкет некоторыми призывниками тут же пресекались злыми сержантами, пригнанными специально для того, чтобы не дать юным магам водку пьянствовать, ну и безобразия нарушать. Все извлеченное из вещевых мешков спиртное тут же изымалось, якобы для последующего безжалостного выливания в очко уборной. Ага, сольют они. Уверен на все сто, что следующая ночь для вояк станет очень веселой, ибо алкоголя было изъято уж очень много. У меня в рюкзаке на всякий случай также был припасен штоф батиной «амброзии», но я его поберегу на какой-нибудь более знаменательный случай.

– А вот и ты! – радостно закричал Колька Жомов и тут же наехал на лепшего кореша: – А чо в мой автобус не сел?

– А чо ты в мой автобус не сел? – отбоярился я. На что у еле шевелившего мозгами приятеля аргументов не нашлось.

Мы отошли в сторонку и плюхнулись на травку у стенки здания военного комиссариата. Тут нашу парочку приметил Лёха Сизых и своим пронзительным голосом оповестил членов нашей музыкальной банды:

– Эй парни, вон Вован Зубов и Колян Жомов!

Подошли, поручкались. Народ выразил безмерную радость, что все поголовно оказались одаренными.

Эти были значительно тупее наших девчонок и не сообразили, что проклевыванию своего магического дара обязаны исключительно близкому общению со мной. Чтобы побыстрее сорганизовать наш музыкальный коллектив мне время от времени приходилось использовать некоторые чародейские приемчики, при этом активно вкачивать в парней ману. Кстати, с девчонками также все не просто так происходило. Во время каждого соития я старался настроиться в унисон ощущениям своей партнерши, и тут без магии ну никак. Теперь пожинаю плоды собственных экспериментов. Впрочем, весьма полезный опыт для меня и не только. Интересно, более продвинутые одаренные используют подобные приемы для инициации дара у неодаренных? А может быть, я всего один такой уникум на целый Белый Свет? Ох уж мне эта секретность! Ладно, поживем, узнаем.

Парни присели рядышком с нами и принялись болтать обо всяком разном. Сегодня актуальной темой для обсуждения, разумеется, были проводы. Как оказалось, спокойно все прошло не на всех провожающих гулянках. На некоторых кто-то кому-то припомнил старые обиды, поэтому не обошлось без доброй русской драки с разлетом мебели и битья посуды. Ну да ладно, гуляем, бьем друг дружке морды, веселуха по полной и от души.

Тут и девчонки бобровские к нам подкатили, все кроме Трофимовой. Тоже принялись щебетать вовсю. Некоторые из моих прежних «знакомых» время от времени бросали взгляды в мою сторону, при этом загадочно улыбались куда той Джоконде.

Шустрик также не примкнул к нашему поселковому сообществу. Да и ладно, не очень-то и хотелось.

Автобусы, между тем, все прибывали и прибывали. Из них высыпали все новые и новые представители будущего мажеского братства. Вскоре в довольно обширном дворе военкомата не стало хватать всем места и новоприбывшим оставалось как-то размещаться рядом со своим автотранспортом.

Примерно через час, после нашего прибытия на пороге здания военного комиссариата появилась группа людей во главе с уже известным нам Антоновым Геннадием Васильевичем.