Леший

– Разрешите, Николай Викторович?

– Проходи, Валерий Павлович. Знакомься – мой одноклассник, друг еще со школьной скамьи. Майор-десантник, правда, теперь уже запаса. Но тем не менее боевой, заслуженный офицер.

Лешин с майором представились друг другу. Зам Бабичева назвал свою фамилию – Жуков. Пожали руки.

Жуков присел перед начальником. Они начали небольшое совещание, в суть которого Володя не вникал, листая журналы.

Минут через десять майор поднялся и, кивнув Лешину, вышел из кабинета. Бабичев хлопнул ладонями по столу.

– Ну все! Сегодня рулит заместитель. А мы домой.

– Не рано ли? Ты Татьяне сказал, что будем через час, а прошло всего двадцать минут. Женщине не только стол накрыть надо, но и приготовиться самой.

– А ты, как я посмотрю, психолог по женской части?

– Это же элементарные нормы этикета, сэр, – рассмеялся Володя.

– Да? Ну давай дадим женщине навести марафет.

– Николай, я тут Нину Ивановну встретил.

– Классную?

– Да. Изменилась сильно, годы берут свое, помнишь, как гоняла нас?

– Еще бы! И мужа ее, Сергея Матвеевича, физрука, тоже очень хорошо помню.

– Да, хороший был мужик.

– Согласен. Может, пока по кофе? – предложил Боб.

– Перед водкой? Зачем? – удивился Леший.

– Тоже верно.

Бабичев посмотрел на часы, поднялся.

– Поехали, Леший? Татьяна все делает быстро, а то мне здесь еще найдут работу. До утра не уйдешь.

– Как скажешь, гражданин начальник.

– Брось эти штучки, Володя!

Подполковник вызвал машину, и они спустились на улицу. Выехали на самый край поселка, в своеобразный микрорайон, где вдоль приличной асфальтированной дороги стояли стройными рядами двух– и трехэтажные особнячки.

– Новый район? – спросил Лешин.

– Да. Элитный, скажем так, в рамках райцентра, разумеется, – довольно улыбнулся Бабичев. – А вот справа и мой «шалаш», черепичная крыша, видишь?

Машина остановилась перед двухэтажным домом, обнесенным кованой чугунной оградой, с постовым милиционером возле ворот.

Владимир с Николаем вышли из «Волги». Лешин с удивлением рассматривал то, что его друг назвал «шалашом».

– Боб! И эти хоромы – твои?

– Не угадал, Леший! Хоромы казенные, но с правом последующего выкупа. Одним словом: будем служить исправно – будут наши! – рассмеялся Бабичев. – Да ты проходи!

Войдя в кабинет Боба, Лешин обомлел: одна из стен, словно иконостас, была увешана почетными грамотами, дипломами, наградными листами в аккуратных рамочках; рядом были и сами награды: бесчисленные юбилейные медали вокруг ордена Красной Звезды. Бабичев перехватил удивленный взгляд Лешего и отнес изумление друга на счет красавца ордена.

– Это за поимку особо опасного преступника, – пояснил Боб. – По горячим следам, так сказать.

– Поздравляю, – машинально произнес Леший, успев подумать при этом: «Надо же! Перед самым отъездом свои цацки перебирал, а про грамоты так и не вспомнил – остались они в тех далеких горах, в той далекой станице, где стоит обшарпанный войной дом, а в доме – тумбочка, а в той тумбочке – мои грамоты. Туда им и дорога – пусть достанутся местной ребятне на память».

Другая стена кабинета была хранительницей более предметных наград, вернее, подарков: от хрустальных ваз до 20-литровой бутылки коньяка в виде «Царь-пушки». И везде виньеточные надписи: «С Днем рождения» или «...милиции».

– Да брось ты, Володя, эту сусальную красоту разглядывать! – хлопнул друга по плечу Бабичев. – Я тебе другое покажу.

Хозяин снял с книжной полки увесистую книгу в твердом переплете и протянул Лешему.

– «Николай Бабичев. „Когда тайное становится явным“, – прочитал вслух Владимир. – Ну ты, Боб, даешь! – искренне удивился Леший.

На пороге появилась Татьяна.

– Здравствуй, гость дорогой, рада тебя видеть, Володя!

– Привет, Таня, ты все хорошеешь, – стандартно приветствовал женщину Владимир.

– Как видишь. Проходите, у меня все готово. Я накрыла в летней беседке, ничего, Коля?

– Конечно, посидим в саду, на свежем воздухе.

Прошли в застекленное сооружение. Оно было красиво и уютно. Особенно это почувствовалось, когда по стеклу застучали капли начавшегося дождя.

Сели за стол. Боб предложил короткий тост:

– Ну что, Володя, за встречу?

– За встречу.

Выпили. Принялись за закуску, которой на столе было с избытком. Неожиданно Татьяна спросила:

– А где твоя семья, Володь?

Володя закурил и, выпуская дым, выдохнул:

– Нет у меня семьи. Один. Ты мне лучше, Боб, про кордон расскажи, остался там кто?

– Да нет твоего кордона как такового, заросли там и развалины, хотя один житель там все же обитает.