Солдатами не рождаются

Али повернулся к тому, кто, по всей видимости, исполнял обязанности начальника передового дозора, высокому бородатому чеченцу, с полоской ткани, обвязывающей его совершенно лысую голову:

– Мурат, Бекас приказал идти в «зеленку».

– Не понял?

Али повторил:

– Хозяин приказал прочесать лесополосы вдоль склонов.

– А если там засада?

– Я передал лишь то, что сказал Бекас.

– Действуем в прежнем порядке, я иду по тропе, остальные по своим направлениям. На входе в «зеленку» растягиваемся в цепь и проходим эти чертовы заросли. Пошли!

Боевики двинулись вперед.

Кудреев перевернулся на спину, проговорив:

– А этот Бекас не так прост. Перестраховывается. Смок! Срочно команду гранатометному расчету отойти к склону, выйдя из лесного массива.

– Пардон, Шеф. А не лучше ли им переместиться на юг, по тропе?

– Не лучше. От аула вполне могут подойти абреки Абдулы встретить отряд Бекаса. Поторопись! Дозор не должен заметить гранатометчика и пулеметчика.

Майор Сутенеев вновь скрылся во мгле.

Подполковник, посмотрев на Заида, спросил:

– Почему, учитель, бандиты не знают о твоей встрече с Бекасом?

– Не знаю, но это разведка, а я должен встретиться лично с Малаевым, а его внизу, как понял, нет!

Кудреев согласился:

– Да, Бекаса в ущелье пока нет. Но мне кажется, если главаря банды очень интересовал ваш пост, то передовой дозор в первую очередь получил бы приказ связаться с вами. Или не так?

– Не знаю. Малаев волен поступать, как посчитает нужным. У меня инструкции Абдулы, а не Бекаса.

– Кстати, сейчас почти пять часов. Ты не забыл о связи со своим боссом в Бады?

– Нет, теперь, если надо, он сам вызовет меня.

– Угу. Посмотрим. Только, Заид, я бы на твоем месте играть со мной не стал. Это очень опасно, я уже предупреждал тебя.

– Я не играю с вами и о предупреждении не забыл.

Старший наблюдательного поста говорил спокойно, уверенно. Двое других вообще смотрели на все происходящее безучастно, как бы покорившись такой изменчивой судьбе. Это было немного странно, но объяснимо. Они нейтрализованы противником насильно, а не сдались добровольно и беседу с врагом не вели. За них это делал Заид, ему, если что, и отвечать.

Быстрой тенью скользнул к Кудрееву командир первой диверсионной группы:

– Все в порядке, Шеф. Расчет выведен с позиции и наблюдает за подходами к «зеленке» со стороны аула, ну и за выходом из нее.

– Хорошо. Возьми шприц-тюбик, вколи препарат Заиду.

Майор удивился:

– Зачем ему?

– Чтобы кайфанул бывший учитель.

Сутенеев пожал плечами, взял из аптечки небольшой шприц, нагнулся над старшим поста.

Тот, насколько мог, испуганно отодвинулся к валуну, прошептав:

– Что вы хотите сделать? Зачем? Не надо!

Майор приказал:

– Молчи. Тебе не яд вводят, а наркотик. Ты же уважаешь план? Значит, кайф любишь? Вот и кайфанешь от души.

Не обращая никакого внимания на тщетные попытки Заида защититься, Сутенеев через одежду вколол чеченцу наркотический препарат. Глаза бывшего учителя вскоре посоловели, язык перестал слушаться, он что-то пытался сказать, но это ему не удалось.

Подполковник указал майору на лежащего слева наблюдателя:

– А этого орла тащи сюда, Смок. Только, смотри, без шума. Попробует вякнуть – тут же вали его к черту.

– Понял, Шеф. А ну, бычара, повернулся на живот.

Подчиненный Заида послушно, не проронив ни звука, выполнил требование грозного русского, одетого в камуфляжную форму спецназа офицера.

Сутенеев схватил его за цепь наручников и буквально подтащил к командиру, доложив:

– Шеф, урюк твой.

– Поверни чечена лицом ко мне.

Как только команда была выполнена, Кудреев обратился к пленному:

– Как тебя зовут?

– Юсуф.

– Ты хочешь сохранить жизнь, Юсуф?

– Да, конечно.

– Разумно. Теперь с Абдулой или Бекасом переговоры будешь вести ты!