Африканский ритуал

– Это в твоем районе, где твоя подружка в официантках обретается?

– Да, Галка. Она сегодня как раз работает. Кафе спокойное, пойло настоящее, не «левак», закуска приличная, диджей Ленчик музыку нормальную крутит. Посидим, а там, глядишь, Галина подружку подтянет, их у нее хватает, и все – пальчики оближешь.

– У меня Надежда есть!

– Ты уверен, что есть?

– Пока есть.

– Ну, просто в компании посидим. Все не дома, тут только с ума сойдешь.

– А, ладно, поехали, – махнул рукой Власов. – Сейчас такси вызову.

– У меня же «Нива».

– Хочешь в таком состоянии сесть за руль? И далеко ли уедешь? До первого инспектора ДПС?

– Кто в городе остановит, если ехать спокойно? А я подшофе машину лучше чем трезвый вожу.

– Нет. Если ехать, то на такси.

– Хоп, Влас, такси так такси, тут мою «ласточку» не тронут?

– Кому она нужна?

Максим вызвал такси, и через час друзья уже заходили в кафе «Восход», разместившееся в уютном дворике, в окружении пятиэтажных домов. Здесь даже был сквер, что становилось в городе большой редкостью. Да и сами пятиэтажки тоже. Городская власть взялась сносить их, обещая вместо устаревших квартир новые, а на месте сноса спортивные площадки и зоны отдыха. Но, как, впрочем, всегда, получилось не так, как обещала мэрия. Стоило снести хрущевку, как тут же на ее месте возникала высокая ограда, и рычащая днем и ночью техника начинала рыть котлован, заколачивать сваи специальными машинами. Постепенно вместо детской и спортивной площадки или зоны отдыха вырастали монстры из бетона этажей в пятьдесят. Хорошо еще, что людям квартиры дают, правда, им приходится брать кредит, чтобы докупить лишние метры, но это уже проблема не для власти, а для того, кто поставил свою подпись, согласившись на переезд в новые «хоромы». В районе, где жил Осипенко, подобного жилищного безумия пока не наблюдалось.

Во дворе гуляли мамы с колясками, сидели на лавках пенсионеры, у кафе на площадке стоял дорогой «Лексус» и было тихо. Никто никому не мешал.

Офицеры прошли мимо гардеробной, что размещалась сразу за тамбуром входа. Сейчас, летом, она не работала. Вместо гардеробщицы сидел охранник, который зимой перебирался дальше ко входу в зал.

Осипенко здесь знал всех:

– Привет, Толик, как служба?

– А?! Юрик? Привет! Давненько не заходил.

– Это ты дежуришь через два дня на третий, потому и не видишь.

– Возможно. А служба? Чего ей будет? Отсижу два часа, пойду в каморку телевизор смотреть, сменщик заступает. А как прикроют кафе, так спать заваливаемся.

– И хозяин разрешает?

– Хозяйка. Запрещает. Но дело в том, что она отдыхает где-то за бугром, а внутренние камеры видеонаблюдения вышли из строя. Мы вызвать специалистов для ремонта не можем, это не наше дело, а управляющий, как уехала Зоя Николаевна, забухал по-черному. Ему тоже не до кафе.

– Кто ж здесь правит всем?

– Бармен, Рома! Но его дело – выручка.

– Он что, каждый день работает?

– Сейчас да, и в этом у него свой интерес.

– Понятно, бардак. Народу много?

– Откуда? Позже молодежь подвалит, а сейчас мужик какой-то сидит, это его «Лексус» у кафе, да парочка студентов время проводит. Ждут, наверное, друзей своих. Тихо, короче.

– Лады. А Галина…

– На месте твоя Галина. В зале.

– Давай, неси службу бодро, ни на что не отвлекаясь, не выпуская из рук оружия и никому не отдавая его, включая лиц, которым подчинен.

– Может, ты мне весь Устав караульной службы процитируешь?

– Как-нибудь в другой раз.

– Договорились.

Власов и Осипенко зашли в зал. Он был довольно просторным. Слева стояли столики с мягкими стульями, в переднем углу справа стойка бара, за которой сидел Рома, в дальнем углу на возвышении круглый стол и кресла, для так называемых VIP-клиентов, между стойкой бара и возвышенностью площадка для танцев. В торце – место диджея с аппаратурой. На стенах красивые обои, по бокам светильники, по периметру верхней части стен прожекторы светомузыки, в углах сверху колонки. На окнах, зарешеченных извне, цветастый, но не бросающийся в глаза тюль. Нормально для небольшого кафе, которое находится не на проспекте или в центре, а внутри старого двора.

Присели за второй столик от двери, недалеко от стойки бара. Поприветствовали бармена. Тот кивнул им и спросил:

– Хорошего пивка для рывка?

– Если бы ты, Рома, так рванул, как мы сегодня, то кафе не работало бы, – смеясь, ответил Осипенко.

– А не заметно. Тогда, может, кофе?

– Где Галина?

– В подсобку пошла, сменить фартук.

– Зачем?

– Тот, что был, облила вином.

Появилась официантка. Увидев Осипенко, подошла к столику, присела на свободный стул:

– Привет, Юр, отработал?

– Угу! Отработал.

– Рано сегодня освободился.

– Я совсем отработал, Галя!

– В смысле?

– Уволился.

Власов посмотрел на подружку Осипенко. Ожидал, что она, как Надежда, станет упрекать, но молодая женщина неожиданно сказала:

– И правильно. Нечего за гроши спину ломать.

– Ты говоришь так, будто имеешь целый банк высокооплачиваемых вакансий.

– Ну, не целый банк и не высокооплачиваемой работы, но госпоже Бунер требуется новый администратор и одновременно начальник охраны.

– И кто такая госпожа Бунер?

– Зоя Николаевна, владелица кафе. И не только этого, у нее еще бар в центре, небольшой мотель на окружной. И за всем нужен глаз и глаз. Как хозяйка уехала в Испанию, тут начался сплошной бардак. Рома, – оглянулась Галя на бармена, протиравшего бокалы, – свои дела проворачивает, где-то берет водку и коньяк, продает, пользуясь тем, что Зоя Николаевна оставила его за старшего. Охрана мух не ловит. Отключила внутренние камеры, и ничего. Зато теперь можно водить в закрытое кафе шлюх.

– Но с улицы это фиксирует камера наружного наблюдения?

– Так они, девицы эти, проходят с заднего входа, а там камеры нет.

– Ну и черт с ними. И сколько готова выложить Зоя Николаевна за наведение порядка и поддержание его, с обеспечением безопасности сотрудников и посетителей ее владений?

– Она говорила о шестидесяти тысячах рублей.

– Не густо.

– Но это только начало, Юра. Потом, уверена, добавит. Я поговорю с ней насчет тебя, как вернется. Мне она доверяет.

– Тогда почему бармена, а не тебя оставила старшей в свое отсутствие?

– Так Рома – ее родственник. Племянник, сын брата родного. А бизнес она начинала на деньги брата, значит, обязана ему.

– Ну, тогда кафе владеет ее брат?

– Нет. Кафе владеет Зоя Николаевна, потому что брат ее скоропостижно скончался на охоте весной этого года. Сердечко не выдержало. Однако к Роману у нее остались родственные чувства.

– Понятно. Земля пухом брату госпожи Бунер, но есть одна проблема с работой, Галь.

– Что за проблема?

– Это мой друг, в прошлом командир, – указал на Власова Осипенко. – Он мне на Кавказе жизнь спас, и я ему обязан. Потому если и устраиваться на работу, то вместе с ним.

Галина бросила взгляд на Власова и тихо проговорила:

– Я не знала этого. Но как же ты без своего командира работал в автосервисе?

– Так договаривался, чтобы и его взяли, но хозяин отказал. Это и стало причиной моего увольнения. Так что, Галчонок, либо госпожа Бунер берет нас обоих на работу, черт с ней, на шестьдесят тысяч, либо вопрос закрыт.

– Хорошо. Я поговорю с Зоей Николаевной и о твоем командире. Кстати, ты не познакомил нас.

– Извините, леди и джентльмены, не подумал, хотя мой друг о тебе знает. Это, – указал он на Власова, – Максим, Макс, а это, – кивнул на женщину, – Галина.

– Очень приятно, – почти одновременно произнесли Власов и официантка.

– Поужинаете? – спросила Галя.

– Можно. Но немного.

– Ты, Юра, не беспокойся, если затруднения с финансами, я оплачу.

– С ума сошла? Гусары с дам денег не берут.

– По-моему, это было сказано по другому поводу, – прищурив глаза, усмехнулась девушка.

– Да какая разница? Нет, мы серьезно не голодны, ты организуй-ка нам водочки, граммов этак по двести, не больше, да салатик легкий. А до того по чашке крепкого, без сахара и сливок, кофе.

– Хорошо. – Галина встала и пошла к стойке бара.

– Поздравляю, Юрик, – шепнул другу Власов.

– Не понял, с чем?

– С тем, что у тебя есть такая женщина. Это не Надежда, Галя все понимает и воспринимает как должное, еще и заботится о тебе. Надеюсь, в постели у вас тоже полная гармония?

– Ну, не сказать, чтобы мы визжали от близости друг с другом, но, в принципе, нам всего в сексе хватает.

– Это хорошо.

– Завидуешь?

– Если честно, да.

– Так говорю, давай Галина тебе подберет подружку.

– Не сейчас об этом, – оборвал Максим, увидев Галину, несшую к их столику две чашки с черным ароматным кофе.

– Остальное через пять минут максимум. Салат нарезают, – сказала она, ставя чашки на стол.

– Хорошо, Галь, – улыбнулся ей Осипенко, – мы подождем.

Кофе оказался просто превосходным. Не во всех престижных ресторанах готовят такой. Галина, видно, сама постаралась. И опять Максим по-доброму позавидовал другу.

Вскоре официантка принесла водки и салат.

Друзья немного выпили и собрались уже немного заняться содержимым тарелок, как в этот момент к ним подошел диджей.

– Привет, Юрик! – подал он руку Осипенко.

– Привет, Леня! Надеюсь, сегодня у тебя не будет «кислоты»?

– Это, Юр, зависит от контингента, который заявится к нам. Бывает, заказывают такое, от чего самого тошнит.

– Так на хрен посылай! – воскликнул Максим.

Диджей посмотрел на него, потом перевел взгляд на Осипенко, мол, это кто такой «доброжелательный»?

– Познакомься, Леня, это мой товарищ, боевой друг и командир, Макс.

– А?! Очень приятно. Леня.

– Выпьем за знакомство?

– О, парни, нет, я на работе.

– Так все одно контролировать некому. А от ста граммов ты свои диски не перепутаешь.

– Все равно, у меня принцип – на работе ни-ни, вот после, если еще будете здесь, с удовольствием.

Постепенно день закончился. Пришли еще две молодые парочки, к тем, что уже были, подсели двое парней, все нормально, все естественно, кроме одного. Мужик лет так под пятьдесят в дорогом костюме, попивавший кофе за одним из столиков, разглядывая посетителей, часто останавливал взгляд на Власове и Осипенко.

– Осип! Ты тут всех знаешь? – нагнувшись к другу, спросил Максим.

– Из персонала – да, из посетителей – многих. Кто сейчас здесь, по имени не назову, но скажу, что они из ближайшей студенческой общаги.

– А мужик в строгом костюме, чей «Лексус» стоит у кафе. Его знаешь?

– Его нет. Впервые вижу. Погоди, сейчас, возможно, узнаем, что за перец.

Осипенко подозвал официантку.

– Да, Юр? – мило улыбнулась Галина.

– Что за мужик в дорогом прикиде и на дорогой тачке сюда пожаловал, не знаешь?

– Не припоминаю. Хотя нет, был в прошлую мою смену. Надо у сменщицы спросить, заходил ли он при ней. А что, Юра, это так важно?

– Да нет, просто непонятно, чего этот явно не простой мэн делает в кафе, где обычно тусуется молодежь.

– Ты себя тоже к таковой причисляешь?

– Я здесь из-за тебя, а вот он?

– Может, встречается с кем?

– Ладно, Галь, работай, хрен с ним, с мужиком.

– Я поспрашиваю у Ромы и Лени, может, они знают?

– Не надо. Забудь.

Официантка принялась за свою работу, Осипенко разлил водку, друзья выпили, закусили. Хотелось курить, но в силу уже вступил закон о запрещении курения в общественных местах, о чем навязчиво напоминала табличка над стойкой бара «У нас не курят».

– Какой идиот придумал запретить курение, – проговорил Власов, – ну, ладно, я понимаю, кафе-мороженое, там дети, женщины. Но в таких заведениях можно было бы помещение для курящих выделить?!

– А оно и выделено. Ровно в пятнадцати метрах от кафе с любой стороны, не считая детской площадки и дворика, где заседают пенсионеры. Небольшая полоса асфальта для этого есть.

Пойдем?

– Пойдем. Интересно, позаботившись о правах некурящих, депутаты хоть подумали, что курящие такие же люди и у них прав не меньше?

– А ты в суд по правам человека обратись, чинуши и отменят закон.

– Отменят, жди!

– Мы на минутку выйдем, Галь, – кивнул официантке Осипенко.

– Если покурить, то можете пройти за туалеты, там у кабинета Зои Николаевны удобнее, чем на улице. Туда и пепельницу поставили. Это Рома для себя сделал, но он не будет против, если «курилкой» воспользуетесь вы.

– Отличная идея. Спасибо, Галь!

Друзья поднялись и прошли за туалетные комнаты, в помещение, служившее, видимо, приемной, со столом и диваном. На столе пепельница, окно под жалюзи открыто. Леонид уже включил свою аппаратуру, и из динамиков грянула музыка. Ритмичная, современная, заводная, но не агрессивная. Диджей подбирал хорошие композиции, так как слыл меломаном с большим стажем.