Джон да Иван – братья навек

– Но мы будем в неравных условиях, – подал голос неугомонный майор Шепель.

– Почему? – спросил генерал, не обратив внимания на то, что подчиненный прервал его.

– Да потому что америкосам после перелета из США в Россию потребуется акклиматизация. Мы же находимся в полной готовности.

– Вы не будете иметь преимущества, так как группа «Ирбис» уже четвертые сутки как в России, – ответил Феофанов.

– Американцы здесь, у нас?

– Да. Я сам узнал об этом только сегодня, что красноречиво говорит о степени секретности, в которой осуществляется проект «Эльба». Потапов встречался с морскими пехотинцами из «Ирбиса». По его словам, нормальные парни, уверенные в себе, спокойные. Москва им очень понравилась. Наши организовали для них экскурсию.

– Ну тогда другое дело, – проговорил Шепель.

– У меня все! Подполковнику Соловьеву принять командование группой, Крымов и Тимохин – за мной!

Начальник управления, руководитель отдела спецмероприятий и командир «Ориона» вышли из казармы. Феофанов приехал в городок на внедорожнике «Лексус», который стоял на площадке торца казармы.

– Я выезжаю из городка и жду вас за воротами, – обратился он к Крымову и Тимохину. – Возьмите внедорожник и подъезжайте. От городка к лагерю пойдем колонной.

– Есть! – ответил Крымов.

Феофанов уехал. Вадим сказал Тимохину:

– Выходи к штабу, я возьму из парка «Ниссан» и захвачу тебя.

– Давай! Только топливо проверить не забудь.

– Все шуткуешь, Саня? А вот мне не до шуток…

– Чего так?

– Ладно, для посторонних держали в секрете прибытие «Ирбиса»; почему от нас это скрывали?

– Да какая тебе разница, Крым? Мне лично плевать на все эти тонкости.

– Я смотрю, тебе вообще на все плевать.

– Не напрягайся. Ступай за «Ниссаном», не заставляй генерала ждать.

– Пойду. Но ты увидишь, Харсон еще устроит нам веселую жизнь.

– Успокойся, Крым. Кто он такой, этот Харсон? Обычный генерал морской пехоты США. Что он может устроить нам? Проверку на выносливость? Да ради бога. Что мы, хуже американцев? Ни хрена не хуже. Отработаем свое, а вот как покажут себя «барсы»[1], это еще посмотрим. Программа подготовки для всех одна. Или ты в наших парнях сомневаешься?

– Я в себе сомневаюсь, Саня, а это плохо.

– Ступай, все будет, как учили. Нормально все будет, Крым!

В 12.23 колонна из внедорожников «Лексус» и «Ниссан» двинулась от КПП закрытого городка к шоссе, ведущему на МКАД. Она прошла по Окружной дороге двенадцать километров, свернула налево. После двадцати трех километров колонна свернула направо, в лес, через восемь километров миновала деревню Гардово и через километр после населенного пункта остановилась у шлагбаума, закрывавшего дорогу перед въездом на поле, окруженное лесным массивом. Бойцы подразделения обеспечения, несшие службу у лагеря, подняли шлагбаум, но «Лексус» остался на месте. Генерал вышел из машины. Его примеру пришлось последовать и офицерам боевой группировки. Они подошли к генералу.

– Дальше пойдем пешком! – сказал Феофанов.

– А почему не на машинах? – спросил Тимохин. – Лагерь занимает обширную территорию?

– По-моему, я ясно сказал. Пешком.

– Есть пешком.

Офицеры прошли мимо полевого КПП, накрытого маскировочной сетью. Бойцы в черной форме без знаков различия отдали им честь. Ответив на приветствие, Феофанов, Крымов и Тимохин проследовали дальше. Слева показалось здание. Небольшое, одноэтажное, внешне невзрачное, окрашенное в темно-зеленый цвет.

– Это и штаб, и казарма, и столовая, – объяснил Феофанов. – Пройдемте, оцените свое временное жилище.

Неказистого вида здание внутри оказалось вполне комфортным. Вход с торца, далее коридор, по обеим сторонам которого двери. Генерал открыл первую слева дверь, за ней оказалась кухня-столовая, в которой мог разместиться полноценный пехотный взвод.

– Питаться будете здесь. Повар и официант прибудут завтра ранним утром. Напротив столовой, – Феофанов открыл дверь, – туалет, душевые кабины. Дальше пять комнат слева – помещения размещения группы «Орион», шесть комнат справа – группы «Ирбис», последняя дверь налево ведет в оружейную комнату, направо – в кабинет генерала Харсона, ну и в противоположном торце – зал совещаний. За ним спортзал.

– Значит, в комнатах мы будем находиться по двое?

– Да. Что-то не так?

– Я не заметил в здании кондиционеров. Ладно, наши ребята – обойдутся, но американцы привыкли к роскоши. У них чтобы все было, вплоть до автомата с кока-колой.

– На этот раз всем придется обходиться тем, что есть в наличии, – улыбнулся Феофанов.

– Почему под «Ирбис» отведено шесть комнат?

– Оборудование казармы проведено согласно пожеланиям мистера Харсона.

– Ладно! Посмотрим, как коллеги будут обходиться без привычного комфорта.

– По казарме вопросы есть?

– Никак нет, – ответил Тимохин.

– Тогда прошу на выход.

Офицеры вышли из здания. Феофанов провел Крымова и Тимохина к нагромождению металлических и деревянных конструкций, за которым были видны контуры специальной полосы препятствий.

– А это что за свалка? – спросил Тимохин.

– Полоса препятствий, – спокойно и улыбаясь ответил начальник Главного управления.

– Это полоса препятствий? По-моему, она за кучей металла начинается.

– Саша, то, что ты называешь свалкой, или кучей метала, на самом деле является американской полосой препятствий, которая соединена с нашей.

– Да? И для чего?

– Я уже говорил, в планах генерала Харсона тренировка в преодолении препятствий. Вот и будете преодолевать эту совмещенную полосу. Для «Ориона» не знакома американская часть, для «Ирбиса» – наша. Здесь и выяснится, кто ловчее.

– Но посмотреть-то на американскую часть нам дадут?

– Вряд ли Харсон допустит до полосы как «Орион», так и «Ирбис». Ты можешь посмотреть, оценить, чтобы рассказать ребятам, через что им предстоит пройти.

– Я посмотрю.

– Я тоже, если вы не возражаете, Сергей Леонидович, – попросил генерала Крымов.

– Давайте, но недолго.

Крымов с Тимохиным осмотрели полосу препятствий. Вернулись к Феофанову, присевшему на пень недавно срубленного дерева.

– Ну и как? – поинтересовался начальник управления.

Тимохин отмахнулся.

– Внешне смотрится впечатляюще, на самом деле – ерунда. Правда, будет непривычно прохождение коллектора с водой. Но прорвемся. А вот американцам на нашей «горке» придется посложнее. У них и проходы, и серпантины, и доски, и даже амбразуры больше, шире, а у нас «горка» раза в два уже, да и в окопчике тесновато. Америкосы со своей экипировкой могут и застрять. Ведь они на себе, как верблюды, тащат все, что надо и не надо, без чего вполне можно обойтись.

– На этот раз ничего лишнего у них не будет, – улыбнулся Феофанов.

– Резиновых баб дома оставят? Как же они без них обходиться будут? Ну, здесь им еще можно подогнать девочек, а в Афгане?

– Американцы, Сан Саныч, будут экипированы так же, как и «Орион».

– Не понял… – удивился Тимохин. – Что значит так же, как мы?

– Об этом позже. По полосе препятствий вопросы есть?

– По полосе – нет, а вот по экипировке есть.

– Э-э, как тебя данный вопрос задел… Сказано, об этом позже – значит, позже! На стрельбище пойдем?

– Американцы и там свои мишени поставят?

– Нет. Стрелять будете по штатным мишеням.

– Тогда на стрельбище делать нечего, оно и на полигоне до чертиков надоело. Помнится, вы что-то говорили о марш-броске и двусторонних учениях?

– Я говорил, что это не исключено. Но если Харсон решит провести и марш, и учения, то использует пересеченную местность, лес, заболоченную местность, что небольшими участками находится в лесном массиве, практически охватывая лагерь с северо-востока. А на встречный бой он выведет вас в поле. По крайней мере, я бы сделал так. Впрочем, что придумает Харсон, неизвестно, а посему тебе, Саша, – генерал взглянул на Тимохина, – следует просчитать все возможные варианты проведения совместных учений в данных условиях.

– Легко сказать, просчитать… Для этого по меньшей мере карта района нужна, а лучше – рекогносцировка местности.

– Карту ты получишь, рекогносцировки не будет. А теперь перейдем к вооружению и экипировке. В городке всему личному составу группы я данную тему раскрывать не стал, дабы не тянуть время, да и необходимости в этом не было. Тебе же, – Феофанов вновь взглянул на Тимохина, – доведу. Первое, и группа «Орион», и группа «Ирбис» будет иметь одинаковую форму, практически одно и то же оружие, за небольшим исключением, касающимся пистолетов и снайперского вооружения. Для связи с Крымовым, Харсоном или со мной у тебя, Тимохин, и у командира «Ирбиса» полковника Дака будут наши спутниковые станции «Орбита» последнего поколения и компактной укладки, а вот радиостанции малого радиуса действия используете американские – станции «Блик». То же касается и ночных прицелов. Отряд будет укомплектован «Триксами». Хорошими, между прочим, прицелами. Возможно, и дальномеры американцы подвезут. К ним сейчас начали поступать на вооружение портативные, размером с сигару, приборы «Малыш».

– Вы ничего не сказали об оружии…

– Отряд будет вооружен нашими «АКС-74» с подствольными гранатометами «ГП-25», автоматами бесшумной стрельбы «Вал». По снайперским винтовкам: «Орион» возьмет штатные «СВД-С» и «Винторез», у американцев снайперские «М-24» заменят штурмовые «М-16А2». Ну, и пистолеты: у нас «ПММ», у американцев «беретта» «М-9». Для всех облегченные бронекостюмы «КБ-14», походные ранцы полной комплектации, спальные мешки. Сферы американские. Ну, и снаряжение, необходимое в горах. Но об этом более подробно ты будешь иметь возможность переговорить с генералом Харсоном. Оружие и экипировку доставят сюда завтра, вместе с группой «Ирбис».

– С «барсами» придет Потапов? Или нам с Крымовым встретить заокеанских гостей?

– Это пока не решено.

– Значит, здесь мы проведем сутки. А дальше?

Феофанов глянул на Тимохина.

– Ты еще туркменские Келяджи не забыл?

– Горный учебный центр?

– Да.

– Я его долго помнить буду… Как там натаскивали нас перед формированием секретных боевых групп во времена афганской войны.

– Вот туда из России отправится «Марс».

– Разве в Туркмении сохранился учебный центр?

– Как такового его нет, но район подготовки спецподразделений еще в довольно приличном состоянии.

– И долго нам предстоит по горам Туркмении лазить?

– Этого сказать не могу. Думаю, до определения первой боевой задачи.

– Сначала будем работать на американцев?

– И этот вопрос еще решается. Понятно, что американцам желательно как можно быстрее использовать отряд против талибов, но и у нас свой интерес имеется.

– У нас-то какой?

– Уничтожение лабораторий и заводов по переработке опия-сырца в героин, а также блокирование маршрутов транзита наркоты из Афганистана в Таджикистан, Узбекистан и Туркмению с последующей переправкой в Россию. Есть и другие интересы. Работы по нашим целям хоть отбавляй.

– Понятно! – кивнул Тимохин.

– Ну и хорошо, что понятно… Да, здесь еще две вертолетные площадки имеются.

– Для отработки десантирования по-штурмовому?

– Я просто сказал, что в лагере есть две вертолетные площадки. А уж как их решит использовать бригадный генерал Харсон, мне неизвестно. По крайней мере, вертолеты он не заказывал. Ну что, товарищи офицеры, – Феофанов посмотрел на Крымова и Тимохина, – в целом по лагерю вопросы есть?

– Никак нет, товарищ генерал-лейтенант, – ответил Крымов.

– Ну тогда к машинам – и по домам!

– Вот если бы всегда получать такие приказы, – усмехнулся Тимохин. – К машине и домой!

Офицеры заняли места во внедорожниках, и «Лексус» с «Ниссаном» отправились в обратный путь. На Окружной дороге разошлись. Крымов повел «Ниссан» к закрытому военному городку, автомобиль начальника Главного управления по борьбе с терроризмом двинулся в сторону загородной резиденции спецслужбы.

Машина Крымова въехала на территорию секретного объекта в 14.55. Тимохин попросил остановить внедорожник у штаба.

– Зайду в магазин, сигарет возьму.

Крымов предложил:

– Слушай, Сань, до завтра, в принципе, нам делать нечего, а время всего 3 часа. Может, устроим все-таки женам подарок да организуем пикник?

– Ты считаешь, им сейчас до пикника?

– Тоже мне невидаль – мужья убывают в командировку! Не в первый и, к сожалению, не в последний раз.

– Надо подумать.

– А чего, Саня, думать? Да и времени на раздумья нет. Либо гуляем, либо сидим по домам до утра.

– А давай, Крым! – махнул рукой Тимохин. Если, конечно, жен удастся расшевелить. Шепеля возьмем?

– Кто же шашлык приготовит? Он на это дело у нас мастер непревзойденный… Кстати, а вон и твой Шепель сюда идет. Не сидится дома…

– Ты ставь тачку в парк и ступай домой. Я переговорю с Шепелем, с женой и позвоню. Постараюсь провернуть все быстро. С меня мясо и водка; с тебя – вино, приправа и уголь с розжигом.

– Заметано!

Крымов повел внедорожник в парк.

Шепель подошел к Тимохину:

– Ну что там в лагере, Сань?

– А тебе чего, дома с Валюшей и сыном не сидится? Или опять поссорились?

– Не опять, Саня, снова! Валентина в очередной раз завела свою шарманку: увольняйся, мол, на хрена эта служба, когда все есть для спокойной, обеспеченной жизни…

– Ну, твою реакцию на слова супруги просчитать несложно. Между прочим, она, Миша, права. Ты свой долг Родине отдал сполна, сотни жизней спас, еще больше ублюдков разных завалил…

– Так! Ты тоже в ту же дуду решил дуть? – прервал командира Шепель. – Я не инвалид, и мне на пенсии делать не хрена. Или ты хочешь, чтобы я на гражданке от тоски удавился к едрене фене?

– Погоди, остынь, Миша, – Тимохин взял друга под руку, – не обязательно увольняться в запас. Переговори с генералом, он тебя в штаб пристроит или в учебку. И на службе останешься, и жизнью спокойной жить будешь.

Шепель вырвал руку.

– А не пошел бы ты со своим штабом или учебкой куда подальше? Я боевой офицер, а не тыловая крыса!

– Ладно, успокойся, боевой офицер. И с начальником в подобном тоне разговаривать не советую.

– А пусть начальство чушь не несет.

– Все! Успокойся… Ты хотел узнать, что представляет собой лагерь?

– Да, если соизволишь ответить.

– Лагерь как лагерь, вот только полоса препятствий там хреновенькая.

– Да ерунда, – неожиданно спокойно ответил Шепель.

– Ерунда? – переспросил Тимохин. – Но я же тебе не сказал, что это за полоса. Сочлененка «американки» с нашей… А в общем, конечно, ерунда. Но тебе откуда знать?

– Да мы с Соловьевым поинтересовались в Интернете, что за полосы препятствий у спецназа морской пехоты США.

– И нашли информацию?

– Мы – нет, а вот аналитики выдали ее. Им только заяву сбрось, они тебе черта разыщут. Молодчики ребята!

– И что же выдали аналитики?

– Полоса у америкосов так себе, – ответил Шепель, – им на нашей потруднее будет; но два сложных участка она имеет. Это коллектор и минное поле.

– Точно! – улыбнулся Тимохин. – Правда, я определил сложным только коллектор, минного поля не заметил.

– Оно сразу за коллектором. Участки сложные, но только не для нас.

– А чем мы лучше американских спецназовцев?

– Всем! Верно в юмористических передачах говорят о недалекости американцев. Придумывать разные хитрые штучки они тоже мастера, но придумав и реализовав их, не совершенствуют. Коллектор имеет ширину шестьдесят сантиметров при глубине в полтора метра; по правой стороне тянется трос, дабы кто-нибудь случаем не запаниковал и не потерял ориентацию. Трос страховочный, но по нему очень даже легко пройти коллектор, имеющий три изгиба – от ямы входа в воду до ямы выхода. Главное, не спешить, а аккуратненько нырнуть, войти в коллектор, ухватиться за трос и, используя его как опору и направляющую, пройти восемь метров. Выпрыгнув, влезть на бетонный парапет и остановиться перед минным полем. Сориентироваться. Америкосы ставят сигналки строго в шахматном порядке, начиная от середины выходящей из коллектора ямы. Расстояние между сигнальными минами ровно метр. А теперь прикинь: двадцать метров минного поля, если идти по прямой, сигналки будут стоять через каждые два метра. Десять штук. Два шага – прыжок, мина пройдена. Но только по прямой, не шарахаясь. И не уходя сразу к окопу нашей полосы. Он метрах в пяти в стороне. Если ломануться к окопу, то налетишь на сигналку. Поэтому надо пройти минное поле прямо и только потом бежать к окопу. Ну и далее по плану преодоления нашей специальной полосы, которую мы пробегаем с закрытыми глазами, перекрывая все нормативы.

Примечания