Ногайская орда

– С облегчением тебя, Гришка.

– Я-то ладно, побегаю, да и пройдет, а вот как ты теперь игрушки свои резать будешь?

Дубарь оборвал смех и спросил:

– А чего?..

Чибис показал ему резак.

Было темно, но Алешка разглядел свой инструмент и произнес:

– А я-то думал, что он где-то в комнате затерялся, после службы хотел поискать.

– Твоя драгоценность возле отхожего места валялась.

– Ай, спасибо, Гриша.

– За тобой теперь долг.

– Самой собой. Давай резак. Я как сменюсь, новую ручку к нему смастерю.

Чибис усмехнулся и заявил:

– Ага! Охота мне к тебе на башню лезть. Спускайся сам.

– Да ты кинь, я поймаю.

– Кину сейчас в отхожее место.

– Ладно, иду. – Дубарь спустился с башни, забрал резак. – Хорошо, что инструмент нашелся. Успею к приезду господ для княгини подарочек сделать.

– Что за подарок?

– Просила она меня сокола ей вырезать. Я древо подходящее нашел, теперь… – Договорить он не успел.

Острый нож вонзился ему прямо в сердце.

Дубарь с изумлением взглянул на Чибиса, попытался что-то сказать, но глаза его начала заволакивать пелена. Он дернулся и упал в ноги убийцы.

Чибис выдернул клинок, вытер о штаны покойника, взял его за ноги и оттащил за баню. Он вернулся, посмотрел, кровавого следа не увидел, но подумал, что смотреть надо будет позже, как просветлеет. Сейчас, в темноте, можно и не заметить.

Чибис вышел к дому, в дверях которого стоял Табачник, поднял голову и провел рукой по горлу. Управитель кивнул и скрылся в сенях. За ним прошел в дом холоп. Устроились в комнатенке.

Чибис прилег на нары.

– Ты чего это, Гришка? – спросил Табачник.

– Ничего. Я свое дело сделал. До рассвета поспать можно.

– А башенка?

– Что башенка?

– Вдруг кто из мужиков соседних пойдет к отхожему месту, посмотрит на подворье и не увидит сторожа?

– Да кому надо по сторонам глядеть?

– Нет, в нашем деле никак нельзя допускать даже мелких промахов. А если кто увидит и утром расскажет другим? Так вот и дойдет до князя, что на башенке ночью почему-то никого не было. Всякое может случиться, Гришка. Посему одевайся и лезь туда.

– И что, мне так до утра и торчать там?

– У тебя будет время выспаться, коли все пойдет по-нашему. Сашке Тугину у монастыря нисколько не легче.

– Он-то хоть поспать может.

– Не может! Нет у него такого права. Он за дорогой и монастырем смотреть должен. Или ты не желаешь получить деньги и уйти с ними в чужие земли? Так скажи. Я освобожу тебя.

Чибис покосился на Табачника и пробубнил:

– Да, ты освободишь. Мигом на тот свет меня отправишь.

– Хорошо, что ты это разумеешь. Исполняй наказ.

Чибис тяжело вздохнул, вышел из дома и занял место Дубаря на башне.

Табачник и Магоня прилегли на нары.

Встали они на рассвете, покуда деревня еще не ожила, тщательно убрали все следы своих преступных деяний.

Магоня осмотрелся и спросил управителя:

– Так ты мыслишь, Богдан, что стрелять ловчее с твоего двора?

– Да, из-за городьбы. Но только так, чтобы не пострадала семья князя. Иначе вся наша затея провалится. Лук и стрелы уже там, увидишь, как перелезешь, подле конюшни.

– Уразумел. А теперь чего делать?

– Жрать готовь.

– А может, Вальку, жену Чибиса заставим?

– Нечего ей в дела наши лезть.

– Все одно прознает, когда главное свершится.

– Ничего, она после этого долго не проживет, как и мужик ее, да и сын заодно.

Магоня посмотрел на управителя поместья и спросил: