Сирийский скальпель

– Так, может, это… передать информацию старшим машин?

– Зачем? – невозмутимо отозвался Осипов. – Если «Хантер» здесь по другим делам, то нам ничего не угрожает. А если по нашу душу, то…

– Что «то»?

– То нам все равно не уйти. Здесь равнина, и спрятаться негде. Так что едем, как ехали. Кстати, вон он.

Опустив бинокль, Осипов показал рукой вверх и немного в сторону, где только что заприметил крохотную точку.

Присмотревшись, Рымов тоже заметил ее в небе.

– Высоко, – оценил он. – Неужели он с такого расстояния все видит?

– Почти все.

– А нас видит?

– И нас с тобой видит.

Темная точка находилась правее дороги и перемещалась крайне медленно. Порой казалось, что она и вовсе зависла на месте. Спустя некоторое время беспилотный аппарат приблизился к трассе, по которой следовала колонна, сделал большой вираж и ушел на восток, в сторону иракской границы.

А вскоре радист снова позвал Осипова к радиостанции.

– Солист на связи! – прокричал старший лейтенант и услышал сквозь гул двигателя знакомый голос начальника штаба:

– Солист, я – Вышка! Слушай меня внимательно: десять минут назад сирийско-иракскую границу пересекло несколько скоростных воздушных целей. Идут на малой высоте в сторону Эрихи.

– Американцы?

– Похоже на то. Скорее всего звено истребителей. Будьте начеку.

– Понял, Вышка! Какое подлетное время?

– В районе Эрихи они появятся через двенадцать минут.

– Прикрыть с воздуха успеете?

– Уже поднимаем две пары. Но, боюсь, американцы будут над вами первыми.

– Понял вас, Вышка! Постараемся где-нибудь укрыться.

Бросив гарнитуру связисту, Осипов рванул к люку и, высунувшись в проем по пояс, стал быстро оглядываться по сторонам.

– Черт! – пробормотал он. – Здесь и на велосипеде толком не спрячешься…

До Эрихи оставалось около пяти километров.

Самым приемлемым вариантом было бы укрыть грузовики в узких городских улочках, где их непросто найти даже вертолетам. Но тяжелые автомобили ползли слишком медленно, и до города за оставшиеся десять минут колонна определенно добраться не успеет. Справа от трассы виднелось небольшое селение, а вокруг – открытая равнина, сплошь занятая зеленеющими виноградниками.

– Может, в селение? – возник в соседнем люке сержант. Во время разговора с начальником штаба он находился рядом и суть тревожного сообщения ухватил.

– Маловато оно, – сомневаясь, поморщился старший лейтенант.

– Да, спрятаться там сложно. А что, если под мост?

Впереди виднелась автодорожная развязка с мостом, под который ныряла пересекающая ее второстепенная трасса.

Но и этот вариант Осипова не устроил.

– Если наша колонна является целью, то «пиндосы» разрушат мост первым же ракетным залпом, – сказал он. – И тогда это укрытие станет нашей могилкой.

– Куда ж тогда?..

Старший конвоя и сам не видел выхода из создавшейся ситуации. Немного подумав, он вынул из нагрудного кармана рацию и скомандовал:

– Колонне – стоп!

Спустя несколько секунд вдоль остановившихся грузовиков бежал знавший сирийский язык сержант и передавал приказ Осипова:

– Дистанция между автомобилями – сто пятьдесят метров! Идем в Сабах на максимальной скорости!..

Самолеты «F-16 Fighting Falcon» в Сирии знали многие – от детей, стариков и женщин до военных любых родов войск. И дело не в том, что данный легкий истребитель четвертого поколения считался самым распространенным боевым самолетом в мире. Причина была в том, что они летали в небе Сирии чаще других, появляясь то от турецкой границы, то со стороны Израиля, Иордании или Ирака.

В 2013 году турецкие «F-16» уничтожили сирийский транспортный вертолет «Ми-17». Годом позже «F-16» сбил сирийский «МиГ-23», а в 2015 году эти же самолеты сбили российский бомбардировщик «Су-24М». Наносили удары по сирийским объектам израильские «F-16», американские и даже бельгийские. Одним словом, очертания этих ненавистных воздушных убийц сирийцы знали достаточно хорошо. Знали их и российские военнослужащие.

Две пары истребителей вынырнули из-за небольшой возвышенности, когда растянувшуюся по дороге колонну отделяло от Эрихи всего полтора километра. Одновременно с самолетами, но чуть выше, вновь появился и беспилотник.

– Сволочи! Точно по нашу душу прилетели, – прошептал Осипов и приказал по рации: – Парни, открыть люки, и всем на броню!

Выбравшись из душного нутра, бойцы заняли места снаружи «бэтээров». Все пристально наблюдали за действиями американских самолетов.

Пройдя с ревом над колонной, те выполнили затяжной вираж, разделились на пары и, зайдя со стороны солнца, встали на боевой курс.

– Не нравятся мне их маневры, – заметил Рымов, настороженно глядя в сторону истребителей.

Все это походило на грандиозную провокацию, но старший лейтенант сохранял спокойствие и не верил в то, что американские пилоты отважатся атаковать колонну с мирным грузом. Не верил до тех пор, пока не увидел, как от фюзеляжей приближавшихся истребителей отделяются точки, оставляющие за собой дымный след.

– Колонне – стоп! Все на обочину! – прокричал он в микрофон радиостанции.

Дистанция пуска ракет «воздух – поверхность» была невелика – километра полтора-два. Дав залп, первая пара самолетов сразу же взмыла вверх. На смену ей на боевой курс легла вторая и тоже произвела пуск.

Приказ Осипова увеличить дистанцию между автомобилями затруднил американским летчикам задачу мгновенного уничтожения всей колонны. Две ракеты угодили в передовой «бэтээр», еще две покалечили один из грузовиков. Четыре ракеты, выпущенные второй парой, разорвались в середине остановившейся колонны, опрокинув один из грузовиков и подпалив другой.

– Сколько у них всего ракет? – крикнул сквозь грохот разрывов Рымов.

– А черт их знает! – ответил старший лейтенант. – Вроде девять точек подвески, а сколько реально подцепили ракет – не знаю…

В неглубоком приямке недалеко от дороги прятались четверо: старший лейтенант Осипов, сержант Рымов и рядовые Катаев с Панютиным. Именно они ехали в головной машине. Некоторые не успели выполнить приказ и остались в бронемашинах, остальные рассредоточились вдоль трассы.